– Это сборники научных статей, – Хуч с любовью провел пальцами по стопке истрепанных брошюр, – начиная с пятьдесят восьмого года и заканчивая две тысячи первым. Все они посвящены высшей нервной деятельности. Я притащил их из медицинской библиотеки.
– Для чего тебе нужна эта заумь?
– Наши узоры. Все дело в них. Тебе никогда не хотелось узнать, откуда они появились? Ты же не думаешь, что их изобрел пролетарий-плиточник?
– Понятно… – я картинно сложил руки на груди. – И что тебе удалось откопать?
– У этих трудов есть одна интересная особенность – все они написаны учеными нашего города.
– И что с того?
– По данным конференции, феномен снижения уровня олигофрении имел место только в Нижегородской области, больше нигде. Из этого можно сделать вывод, что узоры были разработаны в Нижнем.
– Ты хочешь найти людей, которые это сделали?
– Да, конечно.
– Их убил Игорь, – жестоко сказал я. – Убил, закопал, на дощечке написал. Технологию присвоил себе. А мы разберемся с ним самим – другого выхода у нас нет. На этом закончится плохая история и начнется история хорошая. Я назначу тебя, Хуч, главным координатором по исключительно гуманному применению наших графических комбинаций. Нобелевку можешь забрать себе – думаю, это будет Премия Мира. Не нужны нам создатели узоров – старых и новых. Будем надеяться, что их нет в живых. Эта игрушка слишком опасная, дорогой мой Хуч.
– Игорь пудрит нам мозги, – встревоженно сказал Хуч. – Он обманывает нас, и пока я не могу понять, в чем. Нам нужна информация, как можно больше достоверной информации. Иначе он обведет нас вокруг пальца.
– Виталия Сергеича не обведет! – уверенно заявил я.
Виталий Сергеевич Ольгин уселся в кресло, открыл кейс и кинул на стол пяток цветных глянцевых фотографий.
– Его физиономия?
– Он самый, – сказал я, морщась от пикантной смеси удовольствия и отвращения. – Толстая рыжая сволочь. Как его зовут, узнали?
– И в самом деле Игорь. Игорь Федорович Сяганов. Живет на отшибе, на окраине Сормова. Адрес известен. Занятная у него там избушка…
– Сяганов? – Хуч оживился. – Знакомая фамилия. Где-то я ее видел…
– Подожди! – я нетерпеливо махнул рукой. – Виталий Сергеевич, как вы его зацепили?
– Очень просто. Он регулярно следит за вашей квартирой, а я – за ним. У него «Жигуль» третьей модели, старый, но в приличном состоянии. Стекла – высокой степени тонирования. Каждый день с двух дня до десяти вечера Сяганов проводит на улице, выходящей к вашему подъезду. Несколько раз сопровождал вас, Дмитрий, по пути следования вашего автомобиля.
– Вот гад, – выдохнул я. – Ну ладно, попался, голубчик. Когда брать его будем?
– Брать? – брови подполковника приподнялись как бы в искреннем недоумении. – Что значит брать?
– Как что? – на этот раз удивился я. – Мы приходим к нему в дом, берем его за хибон и… как бы это сказать… нейтрализуем. Потом забираем то, что принадлежит нам. А потом уезжаем.
– А в его доме есть что-то, принадлежащее вам? – Ольгин хитро прищурился.
– Есть.
– Все это незаконно, господа, – спокойно сказал Ольгин. – Абсолютно незаконно. Действия, которые вы планируете, грозят вам статьей уголовного кодекса Российской федерации. Точнее, сразу тремя статьями.
– Я ничего не планирую, – тут же забормотал Хуч. – Митя, я же тебе говорил, зря ты все это, ничего не выйдет…
– Помолчи, – оборвал я его. – Виталий Сергеевич, давайте говорить откровенно. Как вопросы такого рода решаются в вашем агентстве? Вы же их как-то решали до сих пор? Вы сами говорили, что для вас нет невозможного.
– Говорил… – Ольгин забарабанил пальцами по столу, полез за очередной сигаретой. – Можно, конечно, решить, если постараться, но сложно, сложно… Во-первых, у этого вашего Игоря не дом, а настоящий бастион. С виду – обычное одноэтажное строение, примыкает к заброшенному складу. Участок шесть соток, окруженный деревянным забором. Но есть основания подозревать, что на территории участка имеются подземные помещения, связанные с территорией склада. Я видел, как субъект наблюдения заходил в свой дом и через десять минут выходил с территории склада. Что там – просто туннель? Вряд ли. Я думаю, что там могут быть обширные помещения, защищенные современными техническими средствами. Значит, захватить субъекта на его территории будет не так-то просто, потребуется создание опергруппы из трех-четырех человек. Естественно, поскольку операция незаконна, всем им придется прилично заплатить…
Ольгин выразительно посмотрел на меня.
– Естественно, – я кивнул головой.
– Дальше: поскольку дом находится в населенном районе, операцию захвата могут наблюдать немало свидетелей. А это – немедленный вызов милиции и большие неприятности. Поэтому вопросы с УВД нужно решить заранее. Получить, так сказать, негласное разрешение. Лучше даже, чтобы во время операции присутствовал наш человек из Сормовского отдела УВД. Само собой, не бесплатно, человека нужно отблагодарить.
Я снова кивнул.
– В общем, то, чего вы хотите, будет стоить приличных денег, – резюмировал подполковник.
– Сколько именно?
– Нужно посоветоваться с людьми, все обсчитать…
– Не тяните кота за хвост, – сказал я. – Вы прекрасно знаете, сколько это стоит. Говорите. Мне нужно знать, потянем ли мы такое.
– Тридцать тысяч долларов.
Ольгин назвал сумму явно наобум, завысил ее раза в два, в расчете, что я начну торговаться и снижать цену. А я едва не взвыл от восторга, едва удержался, чтоб не заорать: «Да, да!!!»
Что такое тридцатка по сравнению с двумястами тысяч? Мелочь. Зато мы будем единственными владельцами уникальной технологии, монополистами. Будущее уже рисовалось мне в виде орла с золотыми крыльями и алмазной головой, парящего в недосягаемой для простых смертных высоте.
– Это возможно, – сказал я, задумчиво почесывая подбородок. – Тридцать, конечно, много, но… скажем так, двадцать две – сумма вполне реальная.
На этот раз чуть не взвыл Ольгин. Счастливые чертики запрыгали в его глазах.
– Что ж, – произнес он не менее флегматично, чем я, – пожалуй, на такой сумме мы и остановимся. Через неделю можно будет все сделать.
– Почему через неделю? Что, раньше нельзя? Завтра-послезавтра?
– Завалить все дело хотите? Я должен как следует обследовать территорию субъекта. Пока он следит за вами, порыскать по его владениям и выяснить, что нас там может ждать. Произвести, так сказать, рекогносцировку. Со своими хлопцами, опять же, договориться, подобрать надежных ребят, оргвопросы решить.
– Три дня, – сказал я.
