— Нескольких магистров. Лучше архимагов.
— Дорогостоящая затея, — ухмыльнулась Анаис. — Если вообще удастся уговорить таких высокопоставленных шишек поработать вместе. В Харанде что ни архимаг, то основатель собственной школы магического искусства. А что такое научная школа? — Анаис положила руку на плечо Тамии. — Это не просто дань традиции и собственные секреты мастерства. Это академия в академии, государство в государстве со своей борьбой за власть в Совете и жаждой отхватить лучший кусок.
Внезапно Анаис нахмурилась, пытаясь сообразить, чей монолог она воспроизводит. Несомненно, того, кто некогда входил в Совет, то есть Андо.
«Нужно следить за тем, что мелет мой язык», — с досадой подумала она.
— Прекрасно понимаю, — вздохнула Тамия и обхватила подругу за талию.
— Вот как?
— Я родилась в Харанде.
— А родственники есть?
— Они от меня отказались.
— Не переживай. Отказались, и ёфф с ними, ты уже большая девочка. В глубинке тоже иной раз стоящие маги встречаются. Поищем.
Неожиданно у Тамии защипало в глазах.
— Спасибо, — дрогнувшим голосом сказала она, опустилась на тюк с театральными костюмами и спрятала лицо в ладонях.
— Ну вот, хотела тебя подбодрить, но только еще больше расстроила, — сказала Анаис. — Пойдем в фургон, твой мужской костюм диссонирует с рыданиями.
— Что тут у вас происходит? — подошел Фрад.
— Ничего, — оттерла его Анаис. — В твоих утешениях не нуждаемся.
Анаис проводила Тамию в фургон, уложила и укрыла одеялом.
— Что ж ты так расклеилась? — проворчала она.
— Посиди со мной, — попросила Тамия.
— Да я там еще не закончила укладывать… ну, ладно, — не устояла Анаис перед умоляющим взглядом.
— Ненавижу эти идиотские перепады настроения, — простонала девушка-трансформ.
— Обычное дело, — пожала плечами Анаис. — Одни рыдают, другие звереют, третьи объедаются сладким. Наверное, есть еще варианты.
— А что ты скажешь об ощущении, что внутри тебя уживаются две совершенно разных личности? — поинтересовалась Тамия.
— Скажу, что тебе крупно повезло.
— В чем же?
— В том, что их всего две, — улыбнулась девушка и прилегла с краю, потеснив Тамию. Пожаловалась: — День сегодня был какой-то суматошный.
— Да. Хорошо, что завтра мы отсюда уезжаем. У меня с этим городом связаны не самые приятные воспоминания, — вздохнула девушка-трансформ.
Подождала ответа.
Но Анаис уже тихо посапывала рядом, закрыв глаза.
* * *
Утром, дождавшись появления гендера, балаган тронулся в путь. На улицах Пантэлея, несмотря на ранний час, бурлила жизнь. Горожане старались завершить дела до наступления жары.
Анаис так и проспала всю ночь под боком у Тамии. Их никто не стал тревожить, поэтому проснулись девушки уже в дороге. Анаис открыла глаза и обнаружила, что соседка, подперев рукой щеку, задумчиво разглядывает ее заспанную физиономию.
— У меня вскочил на носу прыщик? — предположила она и скосила глаза к переносице.
— Нет, твоя кожа чиста и свежа, — улыбнулась Тамия.
Анаис потянулась, села и огляделась по сторонам. Полотняные стенки фургона, собранные под крышей, открывали доступ всем ветрам. Тамия разыскала под лежаком чалму, тщательно убрала волосы и только после этого уселась обозревать окрестности.
Оборванный бродяга бросил цепкий взгляд на фургон артистов. Был он худ, грязен, прокопчен южным солнцем и дымом костров.
— Ты! — вдруг выкрикнул он.
Прохожие оглянулись. Бродяга указывал на кого-то в фургоне, и глаза его гневно сверкали.
— Все-таки я тебя разыскал, проклятая шарлатанка!
Анаис с удивлением уставилась на указующий перст нищего, нацеленный на нее.
— Из-за тебя я потерял работу, утратил доверие хозяев!
Бродяга вцепился в борт фургона, заставив Анаис отпрянуть.
— Какой-то сумасшедший, — растерянно пробормотала она.
— Не помнишь меня? А вот я тебя не забыл! — продолжал кричать бродяга, брызгая слюной. — Думаешь, уехала из Харанда, и все долги прощены?
Анаис пригляделась.
— Писарь, — пробормотала она.
— Все то время, что я провел в темнице замка, я помнил о тебе. Подсчитывал штрафы и пени за неуплаченный тобой налог.
— За что тебя посадили в подвал? — спросила Тамия.
— Госпожа обвинила меня в том, что я помог бежать этой шарлатанке! — Бродяга вновь указал на Анаис. — Ведь это я устанавливал защитный контур в замке… Все мои сбережения перекочевали в казну Леберика.
— Наверняка, приписки всплыли, — усмехнулась Тамия.
Бродяга с ужасом отшатнулся от смазливого «ясновидящего» паренька в чалме, осенил себя знаком Нэре.
— Это все она! Она во всем виновата! — взвыл бывший писарь господ Лебериусов.
— А может быть, кто-то слишком долго занимался наушничеством и самоуправством, а нынешнее его положение — всего лишь расплата, — холодно заметила Тамия.
— Стража! — завизжал бродяга. — Хватайте преступницу! Ты сядешь в долговую яму, — прошипел он, глядя на Анаис.
Та побледнела и нервно оглянулась по сторонам. У Тамии тоже пробежал холодок по спине, ведь с нее до сих пор никто не снял обвинений в убийстве Харуфа.
Стражи порядка не спешили на поимку преступников, но прохожие все больше интересовались происходящим.
— Сколько она задолжала? — спросила Тамия.
Писарь на секунду задумался. Затем плотоядно улыбнулся, обнаружив отсутствие нескольких зубов.
— Я хочу, чтобы шарлатанка сидела в темнице, — твердо сказал он. — Я искал ее по всему свету, и богиня послала мне удачу для свершения праведной мести.
Тамия стиснула зубы и вытащила из кармана мешочек с остатками проклятых магн. Монеты сочно звякнули. На лице бывшего писаря отразилась борьба чувств. Повисло напряженное молчание.
Фургон медленно катился по улице, бродяга не отставал. Под колесами шуршала щебенка, поскрипывали оси, всхрапывали мерины, а время тянулось, как вязкая патока.
Тамия медленно разжала пальцы, мешочек с монетами заскользил вниз. Бродяга подался вперед, и она выпустила шнурок…
Анаис долго смотрела вслед оборванному человеку, пока тот не скрылся за углом.
— Боюсь, ты напрасно потратила деньги, — вздохнула она. — Без оформления кипы бумаг все это недействительно. Такому кровопийце ничто не помешает потом разыскать меня и снова потребовать оплаты старых долгов.
