Выхода не было! А этот тощий японо-китаец появился здесь точно таким же образом, что и они, только, судя по отсутствию одежды, повторив предыдущий опыт Барбары, что усугубляло ситуацию и подчеркивало невозможность прояснения главного вопроса — где они находятся? Пытаться очередной раз воспользоваться Переходом не было никакого желания. Окончательно оставался непонятным порядок его функционирования, а оказаться вновь в колонии за секунду до взрыва… или в том, что от нее осталось после него… или еще в какой-нибудь дикой местности, лишившись последней одежды, — это был уже перебор.
Конечно, больше всего беспокоило состояние Артура, которому срочно требовалось сделать операцию. Все-таки оставалась надежда, что они на Земле, и для этого случая у Андрея имелся запасной вариант, вот только Артур может не дождаться его результатов.
С противоположной стороны пещеры, где остались его спутники, послышались приглушенные голоса и какая-то возня. Андрей под впечатлением мрачных мыслей и обуреваемый самыми нехорошими предчувствиями, перепрыгивая с камня на камень, поспешил назад. Он очень торопился, как будто уже знал, предвидел, что ожидает его по ту сторону гряды. Едва луч выхватывал из мрака очередную ровную площадку, находящуюся в пределах досягаемости, он прыгал, особо не заботясь о своей безопасности, с трудом удерживая равновесие на порой ускользавших из-под ног кусках породы.
Вся наша жизнь — просто череда безвозвратно потерянных мгновений, но есть среди них такие, прощание с которыми сопровождается особой болью, потому что они умудряются слишком изощренным способом продемонстрировать тебе свой уход, а опоздание на такую демонстрацию, как ни странно, обеспечивает еще большие душевные муки. Поэтому Андрей почти летел, успевая при этом проклинать себя за наивность и медлительность. Видите ли, выход ему подавай! Раскатал…
Неожиданно, когда до спуска оставалась всего пара прыжков, очередной, с виду казавшийся вполне устойчивым, кусок камня с шумом вылетел из-под ног, и Андрей, потеряв равновесие, но, успев сгруппироваться, чтобы не удариться затылком, грохнулся на камни. Жалобно звякнул осветитель; издав зловещее шипение, разбитую колбу лампы покинул инертный газ, отчего она на секунду вспыхнула необыкновенно ярко и тут же погасла совсем. Последнее, что увидел Андрей у себя перед носом, заставило оцепенеть и не почувствовать боли падения. Он не был труслив или чрезмерно суеверен, но именно в данный момент увиденное производило особое впечатление. Не далее чем в полуметре от него, враждебно играя тенями пустых глазниц, белел человеческий череп.
Уже в кромешной темноте, пытаясь подняться, Андрей нащупал под собой кости скелета. Справа появилось светлое пятно — это Сандерс, обеспокоенный шумовыми эффектами, отправился на его поиски. Андрей, махнув рукой, что все в порядке, заковылял к спуску, растирая на ходу в очередной раз ушибленное колено.
— Он очнулся, — хмуро и обреченно сказал Сандерс, помогая Андрею спуститься.
О ком идет речь, было ясно без слов. Барбара сидела на земле, держа на коленях голову Артура. На этот раз она не плакала, только губы почти беззвучно повторяли: «Зачем? Зачем?»
— Я все равно не смог бы второй раз пережить твою гибель, — с трудом открывая рот, еле слышно оправдывался Артур.
Силы покидали его. Заметив подошедшего Андрея, он, тщетно пытаясь улыбнуться, прошептал:
— Придется тебе поискать более сообразительного и удачливого напарника…
— Не говори глупостей, — Андрей схватил обжигающую холодом руку друга, — мы еще… — И осекся, продолжать дальше не имело смысла — остекленевшие глаза Артура смотрели поверх него. Острая, невыносимая боль, казалось, разорвала его сердце. Волна досады и безысходности захлестнула голову. Как же так?! Почему?! Не может быть! Комок горечи подступил к горлу. Судорога злости и желания отомстить свела мышцы, перехватила дыхание. Немного справившись с собой, Андрей подрагивающими пальцами закрыл глаза Артуру и украдкой глянул на Барбару. Она сидела словно каменное изваяние. Черты лица заострились. Не выражавшие ничего глаза неподвижно смотрели перед собой, как будто ее здесь не было, лишь пустая оболочка продолжала поддерживать безжизненную голову любимого, а душа устремилась вслед за его душой, то ли уговаривая вернуться, то ли пытаясь уйти вместе с ней.
Необходимо было срочно вывести ее из этого состояния. Любые слова казались совершенно неуместными. Да и что он мог сказать, как успокоить или ободрить? Только одному доктору подвластно лечение таких ран — времени. Что же это за злая и бездарная шутка судьбы, заставившей каждого из них по очереди пережить гибель самого любимого человека.
Плохо, что она не плачет. Андрей осторожно взял Барбару за руки, она не сопротивлялась. Отведя ее в сторонку и усадив так, чтобы перед глазами не стояла эта жуткая картина, он подошел к Сандерсу, мрачно сидевшему возле так и не пришедшего в сознание обитателя пещеры.
— Ну что там? Выхода нет? — безразлично спросил Сандерс, просто желая нарушить зловещую тишину.
— Нет, — вяло подтвердил Андрей и опустился на камень рядом с ним. Делать ничего не хотелось. Все осточертело. И куда теперь спешить? Мы все время торопимся жить, всеми силами души пытаясь приблизить очередные, по нашему мнению, значимые события, будь то окончание колледжа или день рождения, забывая в этой суете, что смысл жизни, очевидно, в самом процессе, а не в успешном его окончании.
Неизвестно, сколько еще они бы сидели молча, думая каждый о своем и поминая Артура этой затянувшейся минутой молчания. Зашевелившийся японо-китаец вернул их к реальности, снова заставив задуматься над сложившейся ситуацией.
На этот раз он выглядел более спокойным, однако все равно больше напоминал затравленного зверька, часто и опасливо поглядывающего на осветитель в руках Сандерса. Заговорить сам он не пробовал, а попытки пообщаться с ним на русском, английском или немецком языках не отразили в его глазах и тени понимания. Японского или китайского не знал никто. По его поведению было очевидно, что он и сам пребывает в полном неведении об источнике свалившихся на него неудобств. Никакой опасности абориген не представлял, и его быстро оставили в покое.
Оставался последний и единственный путь к спасению, хотя и далеко еще не очевидный. Все зависело от того, где именно они находятся. И даже если на Земле, вернее, под ней, в смысле под ее поверхностью, то на какой глубине?
Андрей подошел к лежащему поодаль разворошенному кейсу и, аккуратно отложив в сторону скафандры, расстегнул вторую его половину и извлек оттуда несколько соединенных проводами тяжелых электронных блоков.
— Запасной маяк от спасательной шлюпки, — пояснил он Сандерсу. — Вот упаковал, на всякий случай, вместе со скафандрами перед посадкой.
Он придирчиво осмотрел провода, проверил правильность их подключения, затем занялся ранцами скафандров, пытаясь вытащить наружу клеммы контактов элементов питания, не повредив при этом другие детали.
Задача оказалась довольно ювелирной. Андрею все время приходилось бороться с желанием просто рвануть провода на себя, не заботясь о целостности самих ранцев, но делать этого было нельзя, неизвестно, что ждет их впереди, и исправные кислородные баллоны могут прийтись весьма кстати. Справившись, наконец, с электропитанием, он подключил один и забросил подальше на скалу второй конец имевшейся здесь же складной антенны. Включил кнопку питания на одном из блоков и повернул до отказа регулятор мощности.
