– Хочу попытаться выдать тебя за шестнадцатилетнюю,- произнес он.- Как ты думаешь, смогла бы ты одеться и вести себя в соответствии с этим возрастом? Одурачить алаагов не составляет никакой сложности. Но будут другие люди, которым надо будет поверить в то, что тебе шестнадцать. И в особенности другие женщины.
Она засмеялась.
– Мне было не так уж давно шестнадцать, и я не забыла, каково это,- сказала она.- Думаю, смогу убедить мужчин и, возможно, женщин, даже моего возраста. С другими женщинами я просто буду немного наивной, глупенькой и неряшливо одетой… и мне будет мало везти с мужчинами.
– Тебе не придется часто иметь дело с другими мужчинами,- сказал он.- Только со мной.
Она посмотрела на него оценивающим взглядом.
– Тогда в конце концов это может оказаться не так-то просто, если некоторые из женщин, о которых ты говорил, проявляют к тебе интерес,- заключила она.- Ты привлекателен.
– Я?
Он был искренне удивлен. То, что ему на пути попадались женщины вроде Сильви, как он считал, происходило потому, что он исполнял их желания и делал то, что им хотелось. Во всяком случае, как ему казалось, они просто примирялись с его внешностью, которая самому ему представлялась средненькой.
– Дай мне об этом подумать,- сказала она.- Должны найтись способы, которые бы заставили меня казаться безвредной. Почему это мне придется быть в основном с тобой?
– Мне нужен человек, находящийся рядом, который смог бы как проникать в алаагские зоны, так и пользоваться доверием людей Сопротивления,- сказал он ей.
Она побледнела.
– Проникать в алаагские зоны? Вроде миланского штаба, где ты меня впервые увидел?
– Да,- ответил он.- Они не такие уж страшные и не настолько отличаются от нас, если у тебя есть право бывать у них. Скоро я подробнее расскажу тебе об этом. Но основная проблема - это язык.
– Какой язык?
– Алаагский,- сказал он.
Краска, сошедшая с ее лица секундой раньше, успела частично вернуться. Теперь она снова сошла.
– Но люди ведь не могут говорить, как пришельцы?
– Нет, могут,- откликнулся он.- Ну, если быть совершенно честным, то не могут. Можно научиться говорить не совсем как алааги, но достаточно разборчиво, чтобы алааги поняли и нашли, что твоя разговорная речь и понимание языка приемлемы. В конце концов, это моя работа…
Он немного рассказал ей о первых наметках Лит Ахна в отношении обучения людей на переводчиков и курьеров и их тестирования, а также о других служащих, которые будут непосредственно работать с алаагами.
– За исключением переводчиков вроде меня самого,- сказал он,- большинство людей-служащих должны лишь понимать некоторые алаагские слова, что совсем не трудно. Существует несколько команд, сопутствующих любой выполняемой работе, и их довольно быстро узнает и поймет любой, кто обладает нормальным слухом. Разговорная речь - совсем другое дело, и здесь ты фактически права. Мы, разумеется, не в состоянии говорить так, как они. У нас нет для этого голосового аппарата. Наш голосовой аппарат не полностью идентичен алаагскому и отличается по физическим размерам.
– Из твоих слов не следует, что все это легко,- сказала она. Он заметил, что она не двигается, но как-то вся сжалась.- Получается, что это трудно.
– Те из нас, кто оказались природными лингвистами и были отобраны для переводческой группы Лит Ахна, поняли это почти сразу же, поскольку, как я полагаю, привыкли экспериментировать со звуками - весь фокус в том, чтобы аппроксимировать звуки, произносимые алаагами в разговоре. К счастью для нас, существует модель для нашей работы. У детей алаагов высокие голоса, и им не удаются некоторые из тех же звуков, что и нам. Играя на этом различии, возможно убедить взрослого алаага, что он слышит родной язык в терпимой интерпретации. Разумеется, выручает то, что, считая нас зверями, они ожидают от нас самого меньшего и счастливы увидеть хоть какой-то успех.
– Мне что - придется фактически жить в одном из их штабов? - спросила Мария.
– Да. В штабе Лит Ахна - Первого Капитана.
– И все чужаки там будут ждать от меня, что я пойму их и буду с ними разговаривать?
Он намеренно рассмеялся, чтобы победить ее страхи.
– Все совсем не так плохо,- сказал он.- Но мы запрягаем лошадь за пять километров от телеги. Сначала посмотрим, на что ты способна. Я говорил, что есть несколько звуков алаагского языка, которые не удаются маленьким детям-алаагам и которые мы сами можем спокойно произносить неправильно. К сожалению, в названии их расы - алааги - нет ни одного из этих особых звуков, и это также первейшее слово, по которому они делают мгновенную оценку интеллекта любого человека, его произносящего. Дай-ка я послушаю, как ты его попытаешься сказать… «Алааг».
Она довольно долго смотрела на него через стол, потом посидела мгновение с открытым ртом, не произнеся ни звука, и снова закрыла рот.
– Не могу произнести это так, как ты,- сказала она.- Просто не могу.
– Все-таки попробуй. «Алааг».
Она долго смотрела на него, потом сделала глубокий вдох, как ребенок, который собирается задуть свечи на именинном торте, и заговорила - но не торопливо, как Питер. Она говорила осторожно и точно, стараясь имитировать каждый изгиб его рта при произнесении слова.
– А-а… я-а… х-аг,- произнесла она. Он уставился на нее.
– Хорошо! - сказал он, вслед за чем быстро поправил себя: - Не хочу сказать, что ты произносишь это так, как следует,- пока,- но ты на верном пути. Укороти первый звук, а второй звук - ты права, он похож на «я-а», но фактически ближе к «л». Представь себе удвоенное «л». Язык должен вибрировать - дрожать, упираясь в нёбо при произнесении этого звука. Попробуй еще раз.
– А-а… ял… аг,- произнесла она и поправила себя: - Нет, это было даже хуже.
– Ты слишком сильно стараешься. И в первый раз ты сделала правильно, закончив звуком «х-аг». Но это не совсем точно. В этой части слова взрослый алааг произносит более глубокий гортанный звук, чем мог бы любой человек. Дети пользуются чем-то вроде прерывистого кашля для его заполнения. Попробуй сделать так сама. Попро-буй произнести глухое «х»; скажи «хах» на выдохе.
Она сделала это.
– Теперь попытайся еще раз сложить все вместе… Они продолжали практиковаться. У Марии некоторое время получалось, потом стало хуже.
– Ты начинаешь уставать,- сказал он.- Оставим это пока. Вот что я собираюсь делать в последующие две недели, пока я здесь: проводить каждую свободную минуту, работая с тобой, и выучить свободно говорить несколько фраз, которые могут тебе понадобиться. Кроме того, тебе надо будет научиться немного понимать алаагский язык. Мы потренируемся: я буду говорить определенные установочные фразы, а ты - отвечать.
– Но каким образом я буду всем этим пользоваться?
