Сэр Джордж решил эту проблему, проявив свойственное ему упорство, и переупрямил-таки несговорчивых союзников, в результате чего половина сражавшихся на его стороне четырехруких пошла в копьеметатели. Многие из них, правда, настояли на том, чтобы как сменное оружие взять топор или цеп, но у каждого был по крайней мере один колчан, полный дротиков, и теперь они смертоносным градом обрушили их на врагов.
Результат был именно такой, как и предсказывал сэр Джордж. Несмотря на то что копьеметатели врага могли использовать все четыре руки и огонь их был вдвое гуще, они сразу же понесли большие потери. Воины сэра Джорджа убирали павезы и открывались лишь тогда, когда метали дротики сами. Противники же их были совершенно беззащитны. Сначала копьеметатели, а затем и наступающие колонны секироносцев стали заметно замедлять ход. Передние ряды их редели с устрашающей быстротой, а задние, натыкаясь на утыканные дротиками тела соратников, не слишком-то на них напирали.
Половина копьеметателей сэра Джорджа сосредоточила свой огонь на шедших во главе колонн воинах. Другая половина продолжала метать копья во вражеских стрелков. Воздух был полон летящих дротиков, боевых кличей, пыли, воплей раненых и умирающих четырехруких, и сэру Джорджу все труднее было следить за картиной разворачивавшегося перед его глазами сражения.
— Компьютер! Передай Рольфу, чтобы тот ударил по правой колонне!
— Принято, — ответил бесстрастный голос, и мгновением позже над полем боя прозвучал странный звук — словно сотни людей разом ударили по струнам расстроенных арф. Лучников было намного меньше, чем копьеметателей, но их скорострельность была выше, били они дальше, точнее, а доспехи, которыми снабдили их «производственные модули» демонического шута, почти полностью защищали владельцев от вражеских дротиков.
Стрелы с отточенными стальными наконечниками посыпались на правую колонну, которая меньше пострадала от копьеметателей сэра Джорджа, и последствия этого не замедлили сказаться. Четырехрукие падали один за другим, и вскоре колонна остановилась, увязнув в телах мертвых и раненых. Атакующие замешкались. Поредевшие передовые ряды окончательно остановились, потрясенные и сбитые с толку, представляя собой великолепные мишени, по которым промазал бы разве что слепой. Драгоценные мгновения утекали одно за другим, и вместе с ними исчезала вероятность того, что четырехруким удастся каким-то образом переломить ход сражения. Сэр Джордж десятки раз видел такие ситуации — это был момент, когда вера в близкую победу внезапно превращается в ужас поражения, — и сейчас же все понял.
Колонна потопталась еще несколько мгновений, колеблясь под страшным градом стрел и дротиков, а потом начала рассыпаться. Сплоченная масса воинов исчезла словно по мановению волшебной палочки, превратившись в охваченную паникой толпу. И вот уже толпа эта обратилась в бегство. Теперь каждый из бегущих думал только о себе, каждый спасался, как мог…
— Скажи Рольфу, чтобы переместил копьеметателей! — рявкнул сэр Джордж. — Передай Уолтеру и сэру Ричарду приказ выдвинуться вперед и обойти моутхай справа. Пусть нападут на них с тыла!
— Принято.
Итак, правая колонна была разбита и обращена в бегство, но левая все еще продолжала наступать. Сэр Джордж предпочел бы остановить ее стрелами и дротиками, однако атакующие отвернули от центра и оказались вне досягаемости его лучников. Колонна отклонились слишком далеко вправо, и ребятам Грэйхэма было их не достать. Что ж, пусть сосредоточат огонь на копьеметателях врага, чтобы окончательно подавить их сопротивление и позволить союзникам, поддерживаемым отрядом сэра Брайана, состоящим из пеших и конных латников, докончить разгром колонны.
Дротики продолжали лететь навстречу наступающим до последнего мгновения. Смертоносный град пробивал бреши в их рядах, но четырехрукие все же продвигались вперед, охваченные боевым азартом и жаждой вступить в рукопашную схватку. Ряды заостренных кольев и густо рассыпанные между ними кальтропы замедляли их наступление, однако остановить не могли. Четырехрукие гибли десятками, сотнями, а живые шагали по их трупам, оглашая окрестности леденящими душу боевыми кликами. Они стремились во что бы то ни стало добраться до трусливых врагов и показать им, как воюют настоящие мужчины.
То же самое жаждали сделать истомившиеся в обороне союзники сэра Джорджа, Они чуяли, что в битве уже наступил перелом, и рвались в бой в предвкушении скорой победы. Потери, понесенные ими в перестрелке дротиками, были несравнимы с теми, какими они могли бы быть. Какими бы они были непременно, не будь у них павез, на использовании которых настоял двурукий командир. И вот наконец этот самый командир звал их в бой. О, теперь-то они покажут ему свою мощь! Теперь они проучат этих дерзких крикунов, обвинявших их в трусости и слабосилии!..
Многие четырехрукие побросали щиты, когда дело дошло до рукопашной. Копьеметатели отбросили ставшие бесполезными дротики и копьеметалки и схватились за секиры. До сэра Джорджа донеслось ликующее завывание — его союзники бросились навстречу остаткам левой колонны.
Вражеские копьеметатели могли бы воспользоваться тем, что четырехрукие сэра Джорджа побросали мешавшие им щиты, но тем было уже не до драки. Сломленные обстрелом английских лучников и стрелков союзников, они начали пятиться, потом отступать, а завидев несущуюся на них пешую рать и конников, бросились в безоглядное бегство. Щиты, смертоносные стрелы длиной в ярд и вдобавок ко всему двурукие демоны, оседлавшие чудовищных, облаченных в непробиваемые доспехи тварей, — нет, это было уже слишком! С этими двурукими демонами невозможно было сражаться, потому что они дрались совершенно не по правилам!..
Несмотря на бегство копьеметателей, левая колонна атакующих все еще сражалась. Авангард ее был изрядно потрепан, первые ряды повыбиты, но дух остальных еще не был сломлен. Четырехрукие теснились среди вытоптанной, залитой кровью травы, заваленной телами воинов, и отчаянно отбивались от наседавших на них латников и союзников сэра Джорджа. Даже оставшись в меньшинстве, оказавшись в полукольце врагов, они дрались с отчаянием обреченных и, прежде чем пасть, могли унести с собой множество жизней.
Барон скрипнул зубами и велел Компьютеру передать приказ сэр Ричарду Мэйнтону и Уолтеру Скиннету немедленно ударить по врагу и опрокинуть его. Он не мог терять людей, когда исход битвы был ясен, и желал, чтобы его кавалеристы поставили в ней жирную точку.
Повинуясь его приказу, горстка закованных в сталь всадников, словно отточенный наконечник смертоносного копья, врезалась в ряды четырехруких. За ними следовали три тысячи союзников, бежавших почти так же быстро, как верховые. Конники врубились в остатки левой колонны, развернулись и, огибая фланговое прикрытие врага, обрушилась на остатки копьеметателей. Искрошив оказавшихся на их пути беглецов, они зашли в тыл колонны и принялись рубить стоявших в арьергарде воинов…
Сэр Джордж вздохнул с облегчением, увидев, что стойкая колонна начала рассыпаться, словно вспоротый в нескольких местах мешок с зерном. На его глазах она распалась на тысячи бегущих, последнее сопротивление противника было сломлено. Разумеется, на поле боя еще оставались тысячи врагов, и некоторые из них будут биться насмерть. Еще будут гибнуть люди и их союзники и многие отправятся на тот свет, прежде чем кончится день, но никакое чудо уже не могло изменить исход боя. Барон перекрестился и, смежив веки, вполголоса произнес короткую благодарственную молитву.
