Заливавший чрево исполина свет тоже был странным. Огни горели неестественно ярко и ровно. Что бы ни питало огонь чудных светильников, это было не масло и не жир. Самого пламени он, впрочем, не видел, словно те, кто соорудил это место, каким-то образом умудрились поймать в ловушку солнечный свет, чтобы потом выпускать его по мере надобности.
Сэр Джордж с удивлением поймал себя на мысли, что всерьез размышляет о создателях этого диковинного сооружения. Проще всего было бы считать это чудо творением колдунов или самого Господа — обычным смертным создать такое было не по плечу. Однако, несмотря на охватившие сэра Джорджа растерянность и страх, в душе его крепла уверенность, что это не Божьих и уж конечно не дьявольских рук дело.
Уверенность эта подверглась серьезному испытанию, когда они, следуя за зелеными огнями, влились в толпу людей, снятых с других спасенных коггов.
Подобно сэру Джорджу, все рыцари и большинство латников, перед тем как покинуть корабли, взяли оружие. Многие лучники держали луки, но тетивы не были натянуты. Что и не удивительно, если учесть, в каком состоянии должны были после шторма оказаться тетивы. Но даже без луков в толпе мужчин, которых было не в пример больше, чем женщин и детей, оружия хватало. Казалось бы, это должно было успокоить сэра Джорджа, но почему-то не успокоило. Напротив, почувствовав странное оцепенение толпы, он ощутил укол тревоги и, стиснув рукоять меча, начал проталкиваться сквозь ряды земляков и соратников.
— О боже! — тихо прошептал он, когда глазам его открылось зрелище, сковавшее страхом сердца англичан.
«Вот тебе и руки смертных!» — подумал он с каким-то странным спокойствием, заставляя себя выпустить рукоять меча и расправить плечи.
Эти… существа стояли строем перед стеной, и существа эти не были людьми. Самые мелкие из них были выше сэра Джорджа не менее чем на фут, а ведь он, будучи пяти футов и десяти дюймов
[3]
ростом, считался одним из самых высоких мужчин в экспедиции. Но это было самым малым, самым незначительным различием между стоящими перед толпой англичан существами и любым человеком, когда-либо виденным на своем веку сэром Джорджем.
Все они были двуногими и двурукими, однако на этом сходство чужаков с людьми и кончалось. Да и друг с другом тоже. Впрочем, нет, тут он, похоже, ошибся. Просто существа эти были настолько чуждыми людям, что он не сразу уяснил, что они принадлежат к двум разным видам.
Одни были вооружены огромными двухсторонними секирами и одеты в искусно соединенные стальные доспехи, которые с виду казались сплошными, а не комбинированными из лат и кольчужного плетения, к каким привык сэр Джордж. Несмотря на свой рост, они были почти квадратными, поднятые забрала их шлемов позволяли разглядеть огромные выпученные глаза и узкую щель носа. По обе стороны щель была окаймлена волосообразными отростками, которые гнусно шевелились и изгибались от их дыхания. Широкий лягушачий рот, расположенный под носовой щелью, равно как и выпученные глаза, казался чуть ли не очаровательным по сравнению с мерзкой оранжевой бородавчатой кожей.
Другие существа были облачены в одежду без швов, ярко-красного цвета, с голубыми рукавами и штанинами. Одеяния эти обтягивали их от горла до пальцев ног, но не могли скрыть того, что владельцы их обладали чрезмерным количеством суставов. Казалось, Бог — или дьявол! — понаделал им лишних локтей и колен, при этом кисти рук и стопы их были непропорционально велики. Но еще хуже было то, что остававшиеся открытыми лица обтягивала серовато-зеленая кожа, поблескивавшая мелкими чешуйками, глаза, с вертикальным змеиным зрачком, сверкали как ртуть, а гребни венчали головы с истинно драконьими рылами. Невзирая на столь явное уродство, в драконоподобных не ощущалось ни злобы, ни угрозы, которые источали их бородавчатые соратники.
— Демоны! — ахнул кто-то за спиной сэра Джорджа, и он с трудом проглотил комок в горле. Крепче стиснул рукоять меча и собрал всю свою волю, чтобы не выхватить клинок из ножен.
— Драконы! — воскликнул кто-то еще.
Сэр Джордж набрал полную грудь воздуха, чтобы обрести утраченное спокойствие.
— Несомненно, это драконы, — громко сказал он, стремясь ободрить своих людей и стараясь в то же время не смотреть на бородавочников. Конечно, чешуйчатые существа не были драконами. В конце концов, драконы были земными тварями, а эти — он готов был прозакладывать свою голову — явились из какого-то иного мира. И все же это название им подходило.
«Знакомое не так страшит, как неведомое, и люди меньше будут бояться драконов, чем демонов», — решил он, тщетно подыскивая слова, которые могли бы успокоить его людей.
Он глубоко вздохнул, отчетливо ощущая зыбкую грань между ужасом, привычкой повиноваться, надеждой и отчаянием, — грань, на которой балансировало сознание его воинов. Шаткое равновесие, которое, казалось, могло быть нарушено любым пустяком. И все же не нарушалось, поскольку хорошо обученные солдаты — английские солдаты! — не только сами умели владеть собой, но и воздействовали своим примером на принявших участие в экспедиции родных.
Нынешняя ситуация, впрочем, была столь необычной, что даже англичанам можно было бы простить многое… и слава богу, что ему нечего было прощать своим людям. Что же касается чужаков, то кем бы ни были бородавочники и драконолюди, они, без сомнения, являлись частью той силы, которая создала это исполинское сооружение — «этот воздушный корабль!» — мысленно поправил себя сэр Джордж — и спасла их от неминуемой гибели. Следовательно, пока у них нет причин считать, что эти чудовищные существа настроены к ним враждебно. Если бы они желали людям зла, то могли бы просто не вытаскивать их из моря.
Сэр Джордж ощутил, что молчание затянулось, и, последний раз обняв Матильду, начал протискиваться вперед.
Почувствовав его приближение, люди, которые прежде пялились на уродливых тварей, стали оглядываться. Одни глядели на него с улыбкой, другие облегченно вздыхали, третьи возносили хвалу Господу. Он был столь же помят и потрепан, как и они, но его темная бородка и шрам на правой щеке были хорошо известны тем, кто шел за графом Кэтуоллом или сэром Майклом, не говоря уже о людях, сражавшихся под рукой самого сэра Джорджа. Но граф Кэтуолл, скорее всего, погиб, а сэр Майкл ждал их в Нормандии… Это означало, что теперь сэр Джордж Винкастер сделался предводителем и старшим командиром всех собравшихся здесь воинов.
Они торопливо расступались, давая ему дорогу. Некоторые воины даже прикасались к нему, то ли чтобы подбодрить его, то ли в надежде позаимствовать у него толику уверенности и отваги, столь необходимых им перед лицом диковинных созданий.
Сэр Ричард Мэйнтон стоял впереди толпы. Он резко повернул голову к сэру Джорджу, когда тот подошел. Учитывая потери в командном составе, сэр Ричард был следующим после сэра Джорджа по старшинству, и это было плохо, потому что барон знал его куда меньше, чем ему хотелось бы. С другой стороны, он не слышал ничего дурного о сэре Ричарде. Во всяком случае, он прочитал в глазах сэра Ричарда облегчение, когда тот обнаружил подле себя старшего командира.
