Отведя душу, она почувствовала себя лучше, но ракеты по-прежнему продолжали приближаться. Она задала компьютеру катера программу предельного ускорения и выключила сенсоры. Откинув голову на подушечку, выстилающую заднюю поверхность шлема, она почувствовала, как амортизатор завибрировал под ее весом. Сула стиснула зубы и стала бороться с наваливающейся на ее сознание темнотой.
В этот раз она медленнее приходила в себя, выкарабкиваясь из забытья, сильно похожего на смерть. Потребовалось значительное усилие, чтобы сосредоточиться на дисплее, хотя изображение и так было спроецировано прямо на зрительные центры ее мозга. Уровень радиации был достаточно высоким, и корпус успел разогреться, но не так сильно, как в прошлый раз.
Тем не менее Сула порадовалась, что ее рубка экранирована массивными щитами радиационной защиты.
Включив сенсоры, она увидела очередное расплывающееся за спиной облако дыма, опять заслонившее от нее битву. Чужих ракет на ее хвосте не было, и у нее еще оставалось восемнадцать своих. Когда облако наконец рассеялось, стало ясно, что свои потеряли к ней всякий интерес: теперь все шестнадцать кораблей палили по оказавшимся перед ними наксидам. По ту сторону от Барбаса все кипело от взрывов ракет двух противоборствующих сторон.
Сула хотела тоже развернуться вокруг Барбаса, но, убегая от ракетных атак, она основательно отошла от оптимальной траектории полета. В итоге она заложила широкий вираж и легла на траекторию, идущую вокруг солнца Магарии.
Прошло уже два часа с тех пор, как Сула влетела в систему через межпространственный тоннель. Она позволила себе выпить воды и съесть половину пайковой галеты. Она была пропитана таким синтетическим запахом клубники, что доедать ее до конца Сула не стала. Чтобы поесть, пришлось откинуть колпак шлема, и оказалось, что в кабине жарко как в бане.
Перед Сулой теперь были две легкие эскадры, огибающие Барбас по меньшему радиусу. Вслед за ними двигались шесть огромных линкоров, а замыкали шествие две крейсерские эскадры — легкая и тяжелая, — и за обеими, судя по числу ракет, висящих у них на хвосте, гнались преследователи.
Непрерывный огонь с кораблей легкой эскадры наконец прекратился — видимо, там наконец сообразили, что их боеприпасы все же имеют конец, но все равно пространство между ними и кораблями эскадры Фанагии было заполнено огненными шарами взрывов.
Все произошло так быстро, что Сула даже не заметила, что случилось, — просто внезапно корабли преследователей объяло пламя, и огромный взрыв скрыл от взгляда их эскадры.
Из облаков пламени уже никто не вышел. Шестнадцать кораблей разлетелись на кусочки.
Сула ошеломленно глядела на это, а потом ее обуял гнев. Ей хотелось выть, колотить руками бронированные стены рубки своего катера. Но усилием воли она заставила себя вместо этого подумать и разобраться, что же произошло.
Наверное, ракеты подобрались незамеченными под прикрытием облаков плазмы, решила она сначала. А потом поняла, что все было не так.
Ракеты летели с выключенными двигателями. Их запустили под прикрытием взрывов, они быстро разогнались и потом просто дрейфовали навстречу приближающимся судам. С точки зрения наблюдателей на корабле они выглядели как обломки, которых сейчас было полно в пространстве. А ракеты позволили легкой эскадре нагнать их, а потом взорвались.
Точно таким же образом Мартинес дотянулся до кольца Магарии, подумала Сула: запустил ракету, а потом она с выключенным двигателем дрейфовала к планете, никем не замеченная. Фанагия успешно переняла у своего противника этот трюк.
Соотношение сил было теперь не в пользу флота метрополии — девятнадцать кораблей против пятидесяти с чем-то, — и Ярлат не мог этого не понимать. Эскадра линкоров разделилась на два отряда по три корабля, которые начали жесткое ускорение, направляясь к судну Фанагии, «Величию праксиса», которое защищали восемь тяжеловооруженных крейсеров. Сула с трепетом глядела на показания приборов: при таких ускорениях все на линкорах должны были уже потерять сознание, и только компьютеры остались следить за курсом.
То, что пытался сделать Ярлат, казалось Суле вполне здравым. Отряду линкоров нужно было расправиться с тяжелой эскадрой противника, иначе уже никому не уйти из системы Магарии живым. Сула задала катеру новый курс и полетела наперерез эскадре наксидов, выстроив свои ракеты полусферой перед собой. Опять заработал аннигиляционный двигатель, вдавливая ее в кресло амортизатора. Опять ей приходилось бороться с чернотой, неумолимо наваливающейся на нее, лишая сознания.
На этот раз она очнулась от боли и от настойчивого сигнала тревоги, звучащего в наушниках. Отчаянно пытаясь набрать в грудь воздуха, она поняла, что болит грудная клетка, которой тяжело подниматься под собственным весом.
Постепенно к ней возвращалась память о происходящем. Взглянув на красные огоньки на дисплее, она вдруг сообразила, что они высвечивают показатели ее состояния.
Выругавшись, Сула поднялась с кресла, забыв, что дисплей проецируется прямо ей в голову и нет никакого смысла наклоняться к пульту управления, чтобы лучше разглядеть его. Дождавшись, пока в голове прояснится, она прочла, что ускорение было прервано, когда приборы зафиксировали пик артериального давления, представляющий опасность для жизни даже очень здорового человека. Ее тело просто не выдержало предельной перегрузки.
Однако текущие показатели не внушали опасений. С наступлением невесомости опасное для жизни состояние прекратилось, хотя в ближайшее время следует не испытывать судьбу и ограничиваться очень умеренными перегрузками. Оглядевшись, она обнаружила, что ее ракеты по-прежнему летят вперед, на противника.
Правда, смысла в этом уже не было. Ярлат с эскадрой своих линкоров встретился с противником и сейчас обстреливал его потоками ракет. На каждом линкоре было больше шестидесяти девяти пусковых установок, и все они сейчас непрерывно изрыгали огонь, выпуская одну ракету за другой.
Корабли Фанагии отвечали тем же. Проследить за ракетными следами было невозможно — их были сотни и они летели по сотням различных траекторий, одни прямо, а другие в обход, чтобы поразить противника со всех сторон.
Сула велела своим ракетам прекратить ускорение. Лучше приберечь их для последнего удара по противнику, если в таком возникнет необходимость.
С бортов кораблей Ярлата срывались лучи антипротонных излучателей, и корабли слегка разошлись, чтобы не задевать друг друга. Потеря двух эскадр чему-то научила Ярлата, и теперь все напоминающее обломки уничтожалось на большом расстоянии от кораблей.
Два корабля Ярлата погибли первыми, и Сула отчаянно закричала, увидев, как на том месте, где они только что были, вспыхнули два огромных огненных шара. Но и флагман Фанагии пал, пораженный ракетным ударом, а три крейсера повстанцев, находящиеся неподалеку от него, были разрушены взрывной волной.
А после этого обе стороны потеряли способность защищаться от атак противника. Ракеты заполонили все пространство. Ярость, триумф и горечь переполняли душу Сулы при виде того, как один за другим взрывались корабли — и свои, и чужие.
