С другой стороны, даже если и первое, если за умело надетой маской кроются алчность и расчет — какая, к черту, разница? Почему бы не воспользоваться, не протолкнуться к корыту и не схватить кусок, тем более после такой закуски, как назначение в эскадру леди Чен? А если она говорит искренне, так ещё лучше, он вообще счастливчик. Самый удачливый во всей вселенной — так, кажется, говорила Сула? Стало быть, разрыв с ней — просто очередная удача, и за Терзу Чен надо хвататься обеими руками.
За дверью раздался удар обеденного гонга. Гостей созывали в большой бальный зал, где ждали накрытые столы.
Мартинес взглянул девушке в лицо и прикрыл ее руку своей.
— Только помни, — улыбнулся он, — у тебя был шанс улизнуть.
Затем повернулся и пошел рядом с ней — нелюбимой и пока совсем чужой — навстречу своей судьбе.
Генеалогические законы пэров оказались непробиваемыми — ни единой лазейки. Новые поиски ничего не дали. Сула едва различала дисплей сквозь навернувшиеся слезы. Из ступора ее вывело лишь слабое треньканье коммуникатора. Утерев рукавом опухшие глаза, она ответила, и через несколько минут уже распечатывала пакет, принесенный посыльным из штаба. Официальный отпуск на время судебного процесса закончился, и завтра лейтенанту Суле предстояло поступить в распоряжение командующего флотом Ро-Дая, который возглавлял Управление логистики, размещавшееся в Нижнем городе.
Подогрев остатки утреннего чая, она положила побольше сахара, продолжая изучать письмо. «Прибыть в 09:01 в кабинет 890 главного здания Управления по адресу…» Строгие формулировки приказа и привычная осязаемость плотной желтоватой бумаги с четко пропечатанными буквами помогали прийти в себя.
Помогали решиться.
Завернуть за угол, позвонить в дверь и попросить встречи с Гаретом Мартинесом. В крайнем случае настоять на своем под предлогом доставки приказа из штаба — вид военного пакета подействует на слуг. А дальше…
Признаться, что она не леди Сула, а самозванка, занявшая ее место, и отдаться на милость его светлости. Пускай делает, что хочет. Ударит, плюнет в лицо, сдаст властям… или женится. Ему решать.
Идея показалась столь соблазнительной и в то же время столь опасной, что у Сулы зазвенело в ушах, а по спине побежали мурашки. Соблазн избавиться оттяжкой ноши, разделить с кем-то страшную постыдную тайну вызывал опьяняющее чувство свободы.
Она поспешно умылась и наложила косметику, потом вложила приказ обратно в конверт и попыталась запечатать, как прежде, однако, подумав, решила, что сойдет и так.
В сердце пел ветер надежды, кровь стучала в виски военным барабаном. Развернув плечи и почти печатая шаг, Сула вышла из переулка, сделала четкий поворот направо и остановилась у дворца Шелли.
— Мне нужен капитан Гарет Мартинес, — обратилась она к служанке, открывшей дверь.
— Его светлости нет дома, миледи, — был ответ, — он поехал к своей невесте.
— Я имею в виду лорда Гарета, — пояснила Сула, — а не Роланда.
Роланд женится? — успела подумать она. — Интересно, на ком?
На лице служанки отразилось удивление.
— Да, миледи, лорд Гарет, я о нем и говорю. Он женится на леди Терзе Чен, нам только сегодня объявили. — Посмотрев на вытянувшееся лицо Сулы, она добавила: — Если у вас срочное дело, миледи, вы можете найти его во дворце Ченов.
— Спасибо, — пролепетала Сула, — я так и сделаю.
Тяжелая дверь со щелчком закрылась.
«Вот так».
На выручку пришли военные рефлексы. Мир вокруг заволокся туманом, колени подгибались, но Сула каким-то чудом осилила поворот на месте, доплелась до угла и свернула налево. Руки словно сами по себе методично рвали казенный конверт на мелкие клочки.
«Сука! Сука! Он был мой!»
— Поздравляю вас с новым зятем, — с подчеркнутой вежливостью поклонился лорд Пеццини. — Теперь я понимаю, почему вы так озабочены его карьерой.
Лорд Чен, бледный и осунувшийся, поклонился в ответ.
— Благодарю вас, милорд, хотя должен заметить, что поддержка, которую я оказывал капитану Мартинесу, целиком оправдана его личными заслугами.
— Ну конечно, — согласился Пеццини, снисходительно улыбаясь.
Не он один ехидно усмехался, услышав новость о предстоявшем бракосочетании. Ещё один старый род склонился перед семейкой нуворишей. Нгени, Еситоси, а теперь и Чены. «Клан Мартинесов» — ну не смешно ли? Какие золотые горы предложил этот ничтожный выскочка Роланд Мартинес, какие козыри имел в рукаве, что смог принудить самих Ченов к столь неравному и поспешному союзу? Теперь настанет звездный час деревенщины — целые толпы немытых кузенов и кузин Мартинесов начнут шастать по благородным салонам, охотясь на отпрысков благородных семейств.
Лорд Чен и сам с трудом мог поверить, что отдал родную дочь в руки подобного человека. Нет, безжалостно поправил он себя, не отдал — продал!
Конечно, Мартинесы хитры и богаты, им сопутствует удача… они полезны — но разве они достойны быть на равных с Ченами? Сколько поколений благородных предков могут они насчитать, сколько дворцов имели на Акрополе и сколько столетий?
Терза приняла новость спокойно — покорно склонила голову и произнесла: «Да, отец». Леди Чен, напротив, подняла шум. Рыдала, скандалила, угрожала, а потом заперлась у себя в покоях и не пожелала присутствовать на свадьбе Еситоси. Хорошо, если на свадьбу дочери согласится прийти.
Все дело в удаче, думал Мауриций Чен, сидя на своем месте в зале заседаний правления. Мартинесам везет, не более того. Настанет день, судьба сделает круг, и все переменится. Чены вернут себе богатство и славу, и им больше не понадобится помощь со стороны. Тогда Терза обретет свободу и сможет вести жизнь, более приличествующую наследнице великого рода. От деревенщины можно будет откупиться… и пусть только попробует проявить хоть каплю неуважения — среди тайных клиентов клана есть немало тех, кто не в ладах с законом, и одного слова, сказанного шепотом, будет достаточно. А пока…
Пока есть более насущные дела. Лорд Чен обвел взглядом зал. План эвакуации правительства согласны поддержать трое из шести, включая его самого. Остальные — сторонники Торка. Все могло бы разрешиться, назначь лорд Саид кого-нибудь на место казненной леди Сан-Торас, однако предводитель парламента предпочитал не спешить. Чен скрипнул зубами, словно затылком чувствуя нависшую угрозу наксидов.
В зал вошел Торк, за ним — трое флотских офицеров при полном параде, лайон в форме старшего капитана и двое помощников — терранец и торминел в темных очках. Черные петлицы на вороте — стало быть, разведка. До войны, ввиду отсутствия какого бы то ни было врага, разведка флота была, пожалуй, самой немногочисленной из служб, в отличие от подчиненных Ивана Снегова, расследовавших внутренние злоупотребления и забиравших себе львиную долю ассигнований. Однако с тех пор как последние испортили себе репутацию, не сумев раскрыть планы мятежников, для разведки наступили времена процветания. Разрабатывались новые современные методы слежения за противником, включая возможность внедрения своих агентов на наксидскую территорию. Теперь Совет правления регулярно принимал доклады разведчиков, хотя офицеров, которых привел Торк, лорд Чен видел впервые.
