— Оно снова присоединилось к остальным. Существо, которое стучало по корпусу. Теперь они все в сборе. Ого! Что они делают?
Светящиеся шары начали понемногу тускнеть, и наконец на экране воцарилась полная темнота.
— Не знаю, как они это делают, но их шары погасли, — Бони переключил датчики на другой режим, и на экране вновь появилось изображение, но теперь черно-белое. — Посмотрите на них. Похоже, они устраиваются рядом с кораблем. Я думаю, лимбики собираются лечь спать.
— Кто? — Индиго с удивлением посмотрел на Бони. — Черт возьми, где ты откопал это название?
— Нужно же как-то называть их. Они живут на Лимбо. Думаю, что они разумны, раз используют свет, чтобы лучше видеть в темноте.
Тем временем существа, подобрав под себя похожие на щупальца конечности, удобно устроились на дне, там, где острые пики были до основания разрушены при падении корабля. Зеленые шарики, которые, судя по всему, выполняли роль глаз, покоились теперь по обе стороны круглых голов. Свои фонари существа сложили на дно широким концом книзу.
Люди внутри корабля замерли в ожидании, не издавая ни звука. Наконец Лидди прошептала:
— Если они не собираются ничего предпринимать, то зачем пришли сюда?
— Даже не представляю, — в тон ей ответил Бони. — Но, думаю, сегодня вечером мы этого не узнаем. Может, они считают, что мы спим? Подобные им существа, не имеющие понятия о технологиях, всегда следуют в расписании солнцу.
— Ты и впрямь веришь, что они будут так спокойно сидеть до утра? — Едва опасность миновала, Индиго расслабленно развалился в кресле.
— Похоже на то. Они не шевелятся.
— Зато я пошевелюсь, — капитан встал на ноги, спокойно, но решительно. — Пойду к себе. Нет, Лидди, — остановил он девушку, которая вскинула голову, как только он встал, — не сегодня. Это был трудный день. Сегодня мне нужны покой и тишина, а вовсе не общество. Оставайся здесь с Ромбелем и наблюдай. А ты, Ромбель, не греми. Пусть все остается как есть, пока эти странные твари спят.
Индиго направился к лестнице, прихватив небольшой портативный фонарик. Свет фонарика в последний раз упал на лицо Лидди — девушка смотрела на Бони. Как только шаги капитана затихли наверху, девушка прошептала:
— Почему ты позволяешь ему так обращаться с тобой?
— Кому?
В тот же миг Бони осознал, что вопрос довольно глупый, принимая во внимание тот факт, что, кроме него самого, здесь был только один мужчина — Фрайди Индиго. Но прежде чем он вновь заговорил, Лидди вновь зашептала:
— Ты гораздо умнее, чем он. Ты делаешь здесь всю работу. Ты даже думаешь за него.
— Не так громко!
Она начинала медленно закипать. Ее голос звучал резче обычного:
— Кто обследовал дно, поверхность воды и землю? Кто обнаружил портал? Не Фрайди Индиго. Ты. А он обращается с тобой как с ничтожеством, и ты позволяешь ему это. Ты даже не пытаешься возражать. Он говорит, что у него был трудный день, ему нужно отдыхать. А ведь он не сделал ничего. И ты не издал ни звука.
Несправедливость обвинений лишила Бони дара речи.
— Со мной! — в его голосе сквозило возмущение. — Ты считаешь, что он плохо обращается со мной? А как насчет тебя? Меня бесит, как он с тобой разговаривает. Неужели тебя не задело, когда он сказал: «Я взял тебя ради тела, а не ради мозгов»? Как он посмел такое сказать? Хам!
— А что не так с моим телом?
— Все нормально. — Жаль, света было недостаточно, чтобы разгадать выражение лица девушки. Что это, гнев или неуверенность? — По-моему, твое тело безупречно.
— Значит, ты согласен с ним. Он купил меня не ради мозгов. Он купил меня ради тела.
— Может, и так, но это неправильно. Тебе даны не только прекрасные тело и лицо, но и ум. Ты — личность, Лидди. Не просто тело, и не просто у-ум. Ты цельная личность! — от волнения Бони начал заикаться и распалялся все больше. — Почему ты позволяешь ему обращаться с тобой, как с дешевой д-д-девкой?
— А как ты позволяешь ему командовать тобой, заставлять нести вахту, пока он спит? Разве тебе не надо отдыхать? А может, он думает, что ты машина, а не человек? Знаешь, почему я не заорала на него, когда он сказал тебе это? — Лидди чуть не сорвалась на крик. — Только потому, что я не чувствовала бы себя в безопасности, останься он наблюдать. Индиго непременно сделал бы какую-нибудь глупость. Зато с тобой я в безопасности. И Индиго, и я знаем, что можем во всем положиться на тебя. Не значит ли это, что он купил и тебя?
— Высокомерный ублюдок! — ослепленный гневом, Бони пропустил вопрос Лидди мимо ушей. — Он разговаривает с тобой, словно ты слабоумная. Заставляет тебя спать с ним. Когда я представляю тебя с этим болваном...
— Не лезь не в свое дело, Бони, — от Лидди повеяло холодом.
— Это мое дело.
— Разве? С каких это пор? Думаешь, теперь я принадлежу тебе, а не Фрайди Индиго? Знаешь, что я тебе скажу? Он имеет тебя гораздо круче, чем меня. Он использует меня всего пару часов, раз в несколько дней. Но я могу это выдержать, потому что меня этому обучали. А ты его раб и слуга все двадцать четыре часа ежедневно. Как ты выдерживаешь это, Бони Ромбель?
Оба забыли о том, что нужно соблюдать тишину. Бони уже собирался дать Лидди достойный ответ, но вдруг в ужасе застыл. За плечом Лидди в проеме иллюминатора он увидел бледное лицо морского существа.
Бони приблизился к девушке и закрыл ей рот ладонью. Он снова перешел на шепот.
— Не двигайся. Не шуми. Позади тебя лимбик.
Одно из существ-пузырей поднялось до уровня иллюминатора. Зеленые шарики глаз плотно прижались к прозрачному пластику иллюминатора.
— Не думаю, что оно нас видит, — Бони приблизил губы к уху Лидди и теперь вдыхал легкий аромат ее волос. — Снаружи достаточно света, чтобы мы могли их разглядеть, но я не думаю, что они смогут разглядеть что-либо внутри корабля. Да, я просто уверен в этом.
Бони почувствовал дыхание Лидди на своей щеке. Она тихо забормотала:
— Это из-за шума. Они услышали крик. Я виновата.
— Нет, я. Я сорвался. Но когда я думаю о Фрайди Индиго...
— Шш!
Бони почувствовал, как рука девушки коснулась его губ. Тело Лидди вздрагивало. Что это, страх? Нет. Лидди смеялась.
Когда она отняла свою руку от губ Бони, он прошептал:
— Ты не испугалась?
— Нет. А должна была?
— Не знаю. Но все это... — он махнул рукой в сторону иллюминатора. — Неизвестность может напугать кого угодно.
— А тебя?
— Не могу сказать. Все это слишком интересно, чтобы бояться.
