– Никто не знает наверняка, для чего они предназначались изначально, – Дари хлопнула блок по боку и тот издал гулкий звук, – но нам известно, что они сохраняют предметы и организмы совершенно неизменными, и поэтому мы считаем, что в этом их основное предназначение. В каждом из них генерируется стазисное поле, управляемое снаружи. Там, на конце, ты можешь видеть устройства для этого. Был замерен ход часов внутри тех, что на Факеле, и он оказался в среднем в шесть миллионов раз медленнее, чем снаружи. Проведи век в одном из таких стазисных баков, и, если ты останешься в сознании, тебе покажется, что прошла всего минута.
Ребка, похоже, не слушал. Он все еще стоял, приникнув лицом к иллюминатору.
Она похлопала его по плечу.
– Эй, Ханс. Поднимайся. Что ты там нашел такого интересного? Дай и мне взглянуть.
Она встала рядом с ним. Стазисный бак, похоже, не был пуст, но его внутренности полностью скрывались во мраке. Дари различала лишь неясные контуры. Но чтобы рассмотреть детали, ей пришлось выждать несколько минут, пока глаза привыкали к освещенности внутри.
Она взяла Ребку за руку и стиснула ее.
– Ты можешь рассмотреть, что там? Если это что-то интересное, не мучай мое любопытство.
Он не ответил, а лишь повернул голову.
Она взглянула на его дергающееся лицо, и ее ладонь, сжимавшая его руку, разжалась. Ее рука повисла вдоль тела.
Ничто не могло потрясти Ханса Ребку. Ничто и никогда не могло ослабить его железное самообладание.
Но на сей раз самообладание покинуло его. И в его глазах метался такой ужас, какого Дари никогда не ожидала увидеть.
16
После того как Атвар Х'сиал сшибла Джулиуса Грэйвза прямо на Берди Келли, разорвав связующую нить между мозгом В.К.Талли и его телом, а Ж'мерлия отбросила в зону концентрических колец, Луис Ненда не колебался.
Как только кекропийка, расправив надкрылья, выскочила из зала, Ненда сразу же последовал за ней.
Пусть сами разбираются! Он ругался – беззвучно. Не было смысла кричать. Атвар Х'сиал имела потрясающий слух, но она не понимала человеческую речь. А его собственное феромонное наращение делалось бесполезным, когда та раскрывала крылья, потому что необходимые молекулы не достигали ее рецепторов.
Почти полная темнота Жемчужины не имела никакого значения для Атвар Х'сиал. Ее эхолокационное зрение одинаково хорошо работало и в кромешной тьме, и на солнечном свету; но все это чертовски осложняло жизнь Луиса Ненды. Кекропийке было все равно куда двигаться, темнота там или нет, лишь бы был воздух, чтобы посылать звуковые волны. Но ему-то это было далеко не безразлично. Он натыкался на темные стены, путался в сетях, спотыкался о брошенные кабели, катился кубарем по пологим спускам, совершенно не представляя, что встретит на дне. И все это время он понятия не имел, куда направляется. Вряд ли кекропийка сама это знала.
Ну все, хватит, подумал он. После очередного столкновения с невидимой перегородкой, от которого наверняка появятся синяки, он опустился на пол. Так недолго себя и нокаутировать.
К счастью, он имел возможность безошибочно следовать за ней. Зардалусское наращение разработано для владения феромонной речью во всех ее тонкостях, поэтому отыскать запах партнера в стерильных внутренностях Жемчужины не составляло никакого труда. Даже если она пересекала собственный след, сила запаха безошибочно указывала ему направление ее движения.
Коридоры Жемчужины петляли и извивались, очевидно, произвольным образом. Он терпеливо следовал за растворенными в воздухе молекулами, выделяемыми телом кекропийки, куда бы они ни вели, делая поворот за поворотом… Единственное, в чем он был уверен, так это в том, что они все время спускаются, следуя градиенту гравитационного поля в сторону области с большей силой тяжести. Но с усилением поля увеличивалась опасность получения травмы в результате падения. Он замедлил шаг, уверенный, что Атвар Х'сиал никуда от него не денется. По ходу дела он начал обдумывать дальнейшие планы.
Короткая беседа с Грэйвзом сразу же убедила его, что рассказывать советнику правду глупо. Он подавил собственные первые устремления, возникшие по пробуждении, поскольку Атвар Х'сиал все еще находилась под действием лотос-поля. Он быстро пришел к выводу, что во всем следует винить поле и «забыть» произошедшее на Тектоне.
Конечно же он прекрасно все помнил: сумасшедший старт с поверхности планеты, темный шар, захвативший «Все – мое», головокружительный провал в пустоту, их прибытие к Гаргантюа и маленький планетоид, вращающийся вокруг него, и, наконец, как захвативший их шар оставил корабль на поверхности планетоида, а сам втянулся внутрь. Он ясно представлял себе события на поверхности планетоида до того момента, когда вокруг них расползлось оранжевое облако. У него были смутные воспоминания, как затем его тащили и тащили через множество внутренних коридоров. Затем провал – до той минуты, когда Джулиус Грэйвз склонился над ним.
Лотос-поле, упомянутое Грэйвзом, было недостающим кусочком мозаики. Он и Атвар Х'сиал оказались заперты в поле, но зачем? Логичнее было бы просто убить их. А так пришла подмога, и этот сумасшедший робот с человеческим телом и открывающейся крышкой черепа вытащил их.
Жаль, что Атвар Х'сиал убежала сломя голову, прежде чем В.К.Талли вытащил Каллик. Ненда потерял свою хайменоптку. Неважно. У Талли достаточно времени, чтобы вытащить ее сейчас, если только им удастся пристегнуть его мозги обратно к башке, да еще так, чтобы они заработали.
Луис Ненда остановился. Он находился в неосвещенном проходе, но сила запаха быстро нарастала. Он сконцентрировался и выработал собственное феромонное послание, выпустив его из выемок на груди.
– Атвар Х'сиал? Ты где? Я тебя не вижу – направь меня.
Как всегда он для простоты одновременно с химическим посланием произнес фразу вслух. Представляться не было нужды. Если кекропийка хоть что-то получила, неповторимая молекулярная роспись Ненды будет присутствовать в сообщении.
– Я здесь. Подожди. – Несущие информацию молекулы поплыли по воздуху. Через несколько секунд лапа Атвар Х'сиал взяла Ненду за руку. – Иди за мной. Сообщи, если термальный источник впереди является для тебя также источником видимого излучения.
– Ты зачем сбежала? – Ненда послушно шел за ней во мраке, пока впереди не забрезжил свет. – Почему ты не подождала, пока они достанут Каллик? Это моя хайменоптка, и она не должна на них работать.
– А Ж'мерлия принадлежит мне и не должен служить людям, но служит. – Кекропийка вывела его в длинную прямоугольную комнату, обогреваемую и тускло освещаемую однородным красноватым свечением стен. – Согласна, что невозможность заполучить обратно Ж'мерлия и Каллик достойна сожаления, но я решила, что так надо. Как только я пришла в сознание, то учуяла опасность для нас обоих. В этой группе главный – Джулиус Грэйвз. Он явно намеревался немедленно ограничить нашу свободу. Я не уверена, что мы смогли бы этому помешать. Когда толком не знаешь, что вокруг происходит, всегда лучше оставаться свободным в своих действиях. Поэтому нам надо было бежать.
