И еще напомнить: если бы не эта ваша гордость пресловутая, иными словами – если бы вы из-за ерунды не поссорились тогда с тамошними виндорскими старшинами, вообще не понадобилось бы ни агракор гнать и ничего такого: доставили бы команду по отработанному маршруту без малейшего риска, без сучка и задоринки. Просто зло берет, как подумаешь: все ведь там в полном порядке, а подобраться нельзя: виндоры в ответ на демарш перекрыли все подходы и предупредили, что никому не позволят не то что ногой ступить на берег, но даже приблизиться к нему – будут пускать на дно, если что. А ведь весь расчет и был на договоренность с рыбоедами: арендуем их суда, они привезут команду, проводят до нужного места – и за это им будет соответственно уплачено. Но моряки тоже народ гордый: обиделись на наших приятелей и наотрез отказались от всего. А все скупость: друзья обещали им заплатить, да в последний момент пожалели денег, а может, уже успели все разворовать, вот и решили вместо денег взять, да и пригрозить. И вся хорошо рассчитанная операция пошла бушу под хвост.
Вот так и бывает в жизни: вроде бы все продумано, взвешено, рассчитано – и обязательно какая-то ерундa помешает. Какую-тебе ни один предсказатель не пообещает.
…Загорелась лампочка вызова на аппарате связи. Гумо покосился: нет, не вершительская связь, значит, отвечать необязательно. Нажал клавишу, напомнил адъютанту в приемной:
– Меня нет – не забыл? То-то, смотри мне! Я на местной операции, где точно – тебе неизвестно… И снова ушел в размышления.
Ну а на самом деле – что же могло случиться с командой?
Измена, предательство? Так считать, конечно, проще всего. Только кто же это мог изменить, предать?
Кто знал о том, что команда собирается на заброс? Ну, с десяток людей.
Допустим. А кто был в курсе – куда именно она направляется, где должна совершить посадку? "Да никто, – ответил Гумо сам себе. – Кроме меня самого".
И в самом деле, все ведь было рассчитано на другой вариант – тот самый, что сорвался, – с участием виндоров. Так что если кто-то и хотел подстеречь команду на посадке, должен был ждать ее там – внизу, на побережье. А вовсе не на плато.
Но этого не знал никто. Даже пилот агралета. У него был запечатанный пакет, который он должен был вскрыть лишь уже на высоте. И у начальника команды тoже был пакет, с содержимым которого он должен был ознакомиться, прибыв на место.
Допустим, предателем оказался пилот. Он набрал высоту. Вскрыл пакет.
Ознакомился с маршрутом и местом приземления. Захотел поставить об этом в известность кого-то. Хотя бы… хотя бы того же Сидо, заклятого друга. Как пилот смог бы это сделать? Только по радио. Но служба перехвата ОСС ни на секунду не yпускала машину из внимания. И не отметила ни иного выхода в эфир – за исключением того сообщeНия, что было получено перед посадкой.
Нет, оттуда никто и ничего передать не мог.
А как обстоит дело с теми друзьями, кто должен был встретить команду в месте приземления и помочь добраться до цели?
Пораздумав, Гумо покачал головой.
Нет, непохоже. Предательство вообще не в их духе. Тем более когда знаешь, что при малейшем подозрении тебе снесут голову, а разбираться – виноват или нет – станут задним числом. Таковы уж там обычаи. Нет, трудно себе представить… Хотя, конечно, при встрече надо будет выложить им и такой вариант.
Ну, а на самом деле…
И вдруг его как током ударило: сообразил.
Вот, оказывается, где разгадка-то лежит!.. И как он сразу не понял такой простой вещи?
Группа! Та самая группа, что была выслана Сидо. Надо полагать, что у треклятого прогноста имелись представления о том, куда ее слать. Остановить ее не удалось, вернее всего: отряд, посланный по ее следам для ликвидации, молчит уже вторые сутки – наверняка что-то с ним случилось. Вспомнить бы об этом сразу же – но происшествие с командой заставило на время забыть обо всем остальном.
Ну, хорошо же. В предстоящем разговоре с друзьями надо будет выставить и такое условие: они немедленно начинают искать эту группу, а найдя – уничтожат до последнего. Иначе неизвестно, каких еще пакостей придется от нее ожидать.
И подумать только: были бы нормальные солдаты, а то ведь, по имеющимся сведениям, все до единого обертыши. Стыд и срам!
Хотя, может, и есть в этом какая-то здравая мысль? Ведь и в самом деле теперь даже в ОСС приходит какой-то не тот народ – хотя у Службы имеется, как это называется, право первой ночи: сперва отбирает она, потом уже – все остальные.
Но это повод для размышлений на досуге. А сейчас досугом и не пахнет даже.
Гумо взглянул на часы. Да, пора трогаться. Он вызвал адъютанта по связи:
– Моя машина?
Машина была в данном случае – не бронированный личный агрик веркома Гумо, а штатный десантный агралет, тот самый БД, бравший на борт две полные линии личного состава и немалый груз.
– Готова, пилот в кабине.
– Сопровождение? Десантная группа?
– Все на старте.
– Погрузили то, что было доставлено к машине?
– Так точно.
– Хорошо. Я убываю в Уррас для инспекции: время подошло, а война – не повод для нарушения утвержденных графиков.
– Никак нет, не повод.
– Вернусь, вероятно, завтра к вечеру. Будь внимателен на связи: возможно, буду срочно вызывать. Ночного соответственно проинформируй.
– А если понадобится срочно вызвать вас?
– Ну, как и всегда – по личной линии. Только. И ни в коем случае не через Уррасское управление. Твердо уяснил?
Гумо выслушал соответствующие заверения. Напоследок внимательно оглядел кабинет: все ли заперто, что надо – включено ли, что не надо – выключено…
И, представив себе близкое будущее, невольно улыбнулся – широко, от души.
Ах, какое же его ждет сказочное место… Уже от одних воспоминаний улучшается настроение.
Разговор, конечно, наверняка окажется достаточно неприятным. Но место – место того стоит!
* * *
Онго рванул платье на спине, изогнувшись вопроcительным знаком. Прочная горская ткань не поддалась. Или, может, силы уже не хватало…
И тут же его ощутимо тряхнуло. Хвала Творцу, сработала автоматика антипада, высотной страховки – техники, давно уже пришедшей на смену матерчатым куполам, помогавшим упасть с большой высоты и остаться в живых. Включился мини-антиграв; чтобы подняться ввысь, его мощности недостало бы, но замедлить падение аппарат был способен – в этом и заключалось его назначение. Аппарат входил в индивидуальное снаряжение любого десантника. И каждый разведчик в его группе тоже был снабжен устройством, которое сейчас, похоже, выручило их в обстоятельствах, совершенно непредвиденных.
