– Как же тогда…
– Это все тот же гравин. Его влияние. Это очень многоликое вещество. И его воздействие на климат…
– Да? Что же вы умолкли?
– Подумал, что разговор не ко времени. Вернемся к делу. Итак, дышится нам тут хорошо. Воздух не испортится, гарантирую. Замерзнуть здесь невозможно, во всяком случае, пока механизмы работают – а я не думаю, что кто-то станет их останавливать. Среда практически стерильна: опять-таки влияние гравина.
– А нельзя ли его заодно и есть?
– Вряд ли это понадобится: наших концентратов хватит не менее чем на неделю – а за это время мы сможем хорошо обдумать положение и разработать надежный способ унести ноги.
– Вы забыли о воде.
– Это наше слабое место, безусловно. Однако где-нибудь на верхних уровнях она может оказаться. Подпочвенная, разумеется, но нам и она сгодится. У нас будет время поискать.
– Слушайте: а почему вы считаете, что через неделю удрать будет легче, чем сейчас?
– По одной причине. Как мы с вами поняли, только что сюда прибыл корабль. Судя по силе вибрации – не какая-нибудь скорлупа, а транспорт.
– Ну и что?
– Он простоит здесь неделю.
– Откуда вы знаете?
– Он пришел за грузом. И будет принимать его именно неделю. Поверьте: в этом-то я разбираюсь и знаю: мощности здешних, как и наших в «Круге-4» погрузочных устройств вряд ли позволят сделать это быстрее. Так вот, выбираться отсюда надо именно тогда, когда транспорт будет уже подготовлен к старту.
– Почему именно тогда?
– Для того, чтобы проникнуть на борт. Чтобы захватить корабль. И воспользоваться им в наших целях.
– Честное слово, Штель, я не понимаю. А ваша «Амора» что – перестала вам нравиться?
– Лен, я навсегда сохраню о ней добрую память, поверьте. Не качайте головой: я знаю, что говорю. Дело в том, что ее просто больше не существует.
– Она что – ушла в самовольную отлучку? Или вы ее куда-то отправили?
– Все проще – и печальнее: ее уничтожили огнем, вероятно, с транспорта. Они засекли ее на орбите и решили на всякий случай сбить – наверное, перед тем потребовали сигнала «свой» и, понятно, его не получили.
– Да ведь вы не видели ничего такого – откуда такая уверенность?
– Вы забываете, что у меня была с «Аморой» постоянная связь. Яхта сообщила мне о своей судьбе в момент ее разрушения. Так что мы не располагаем другими средствами передвижения, кроме этого транспорта. А нам нужно такое средство.
– Интересно, а куда они нас могут увезти? Кому предназначен груз?
– Не знаю, да это и не важно: они не увезут нас, потому что мы овладеем кораблем. Или – в случае неудачи – они увезут только наши трупы.
– Перспектива блестящая. Но, может быть, вы объясните – зачем вам так нужно овладеть кораблем именно здесь?
– Причина в том, что мне необходимо, во-первых, найти тут и, во-вторых – увезти отсюда, самое малое, одного человека.
– Здесь пахнет романтикой. Что же это за человек? Постойте, ничего не говорите. Попытаюсь угадать. Это… Понял. Зора Мель. Попадание?
– Казус, вы начинаете серьезно беспокоить меня. Вы лезете не в свои дела. Как вы догадались?
– Элементарно. Вы – Штель. Правая рука Нагора. Вы были в курсе всех его дел. И наверняка знаете об оставленном им завещании.
– Я-то знаю. А вы – каким образом?
– Осматривая его дом, нашел черновик в компьютере. Текст был стерт, но я умею восстанавливать уничтоженное в компьютерной памяти. По завещанию, вся собственность Нагора переходит к Зоре Мель. И она вам нужна, только не знаю: для того ли, чтобы помочь ей, или же…
– К черту ваши паузы, на меня это не влияет. Договаривайте до конца!
– Или же вы хотите каким-то способом что-то от нее получить: может быть, деньги, а может быть, и вообще первую роль в компании. И раз уж вам удалось установить, что другие высшие деятели «Маргина Гравин» замешаны в преступлении – если и не в убийстве Нагора, то уж во всяком случае в незаконном освоении и использовании залежей, а главное – в неуплате властям соответствующих налогов, то не составит труда передать их в руки, как принято говорить, закона, а самому остаться в белом фраке…
– Вы просто фантазер, Казус, и притом опасный.
– Ах, вот как. Уж не собираетесь ли вы, Штель, поступить со мной так же, как с Риком Нагором?
– Я? С Риком?
– Да, просто убить меня. Это ведь вы разобрались с ним?
– Абсолютно идиотская мысль. Услышать от вас такую глупость! Не ожидал.
– Это не мысль, Штель. Это установленный факт: вы были там – в доме Нагора, в той самой комнате, где произошло убийство, и именно в то время, когда оно состоялось. Вы, конечно, постарались скрыть свою ауру – но в какой-то миг защита не сработала, отпечаток остался, и я его в конце концов обнаружил. Почти случайно, но все-таки. Откровенно говоря, я был очень удивлен: ждать такого от вас, близкого соратника Нагора, было трудно.
– Вы с ума сошли!
– Наоборот: только-только вхожу в ум. И сейчас стараюсь понять, откуда берется странная непоследовательность вашего поведения. Оно совершенно не логично! Ведь, убив Нагора, вы все равно не могли оказаться во главе фирмы – в ней есть люди куда сильнее вас. Уничтожить всех их вам не под силу, и вы это отлично знаете. Следовательно, рассчитывать на какое-то продвижение вы могли только, выступая в союзе с этими людьми, вероятнее всего, и на убийство пошли по их поручению. Это понятно. Но я пока не вижу смысла в вашем нынешнем поведении. Если вы поняли, что здесь действуют те самые люди, чье желание вы успешно исполнили – почему же вы, вместо того чтобы спешить к ним, поступаете как раз наоборот – стараетесь не попасться им на глаза? Что, и против них успели нагрешить? Не хотите ли ответить? Я ведь здесь для вас никакой угрозы не представляю.
– Тс-с!
– Да нас тут никто не слышит.
– Тихо! Прислушайтесь, прежде чем орать, как на рынке.
– А что…
Минута прошла в молчании, в напряженном вслушивании.
– Штель, кто-то, кажется, спускается…
– Именно. Маленькая ремонтная кабинка, о которой я вам говорил.
– Что будем делать?
– Ну, Казус, у вас будет прекрасная возможность выдать меня этим…
– То же самое могу сказать вам: хороший способ избавиться от меня.
– Тогда станем поступать в зависимости от того, кто хочет попасть сюда. Вряд ли это ремонтник: на слух я не определяю никаких тревожных звуков, тут все работает нормально, я уверен. А если не ремонтник – значит, по наши души.
– В одиночку?
– Их может быть и двое.
