— А ваши отпечатки?
— Я ему капала в стакан. Он же плохо видел.
— Все, что и требовалось доказать.
— Я тут ни при чем. Сама напугалась до смерти. Зачем мне его убивать?
— А разве ваш друг, проживающий по адресу Белинского, пять, не говорил вам о завещании старика?
— Я ничего не знаю о завещании. Мы не женаты.
— Деньги можно завещать кому угодно, хоть Господу Богу. Только получатель вряд ли явится.
— Ничего мне Макс не говорил.
— Значит, поняли, чей адрес я назвал. Вербицкий подошел к девушке:
— Посмотрите на правый рукав своей блузки.
— Что с ним не так?
— Переверните рукав локтевой стороной кверху. Девушка перевернула рукав. На белой ткани от манжета до локтя было огромное бурое пятно.
— Похоже на кровь, но вы ведь не ранены. Значит, это не ваша кровь. На воротничке за правым ухом те же пятна. Их вы тоже не заметили?
— Где вы провели эту ночь, Туманова? — резко спросил Евсюков.
— На городской свалке. Я не знаю, как там очутилась. Не помню. Со мной что-то произошло.
Вернулся сотрудник в штатском и положил на стол пакетик с белым порошком.
— Нашли в ее машине под ковриком. Чистейший кокаин. Девушка схватилась за голову:
— Боже! Этого не может быть!
— Вы арестованы, гражданка Туманова, — сказал Свиридов.
ГЛАВА II
1
Несколькими днями ранее
Они столкнулись на ступенях рынка. Лера выронила корзину, и фрукты посыпались по ступенькам вниз. Высокий загорелый красавец с ярко-голубыми глазами что-то лепетал по-французски. Лера пожимала плечами. Он начал собирать персики и груши, складывать их в корзину, а она не могла отвести от него глаз. Ей казалось, что она его знает, но это маловероятно. Он передал ей корзинку, поцеловал руку и побежал дальше. Лера не могла его упустить. Что-то ей подсказывало на уровне подсознания, что этот человек им нужен.
Он не оглядывался. Следить за ним — одно удовольствие. Голубоглазый красавец привел ее к дешевому отелю и скрылся за его дверьми. Через несколько минут он вышел на крошечный балкон третьего этажа и начал снимать с веревки высохшие плавки и полотенца. Теперь она могла со спокойной душой вернуться домой.
Ее временным пристанищем была шикарная вилла по дороге к морю. Лера въехала на территорию на открытой машине, которая оставалась на рыночной площади, пока она бегала за сорокалетним красавцем.
— Вэл! — крикнула Лера.
Из гаража вышел мужчина в резиновом фартуке:
— Что случилось?
— Отель «Магнолия», развалюха на третьем уровне, номеров на двадцать. Третий этаж, балкон с восточной стороны. Ему лет сорок, не мужик, а сказка. Очевидно, француз. Мне нужно знать о нем все. Это срочно.
Оставив дверцу машины открытой, Лера направилась в дом. Свою мать она нашла в кабинете. Что дочь, что мать были женщинами яркими, с безупречной внешностью.
— Ты всю жизнь загубишь за своими бумагами! Взгляни на мир, он прекрасен! — воскликнула дочь.
— Согласна, но красота стоит больших денег. Ты умеешь их только тратить.
— Я тебе нашла жениха! Аполлон! Убийственный мужик. К сожалению, француз. Увидишь — обалдеешь.
— Я уже давно не балдею от мужчин, а красота для мужчины не обязательна.
— Знаешь, такое чувство, что я его где-то видела? Не могу отделаться от этой мысли.
— Выкинь дурь из головы, у тебя тоже дел хватает.
Лера направилась к солярию, ее взгляд наткнулся на журнал, лежащий на плетеном столике. Она наморщила лоб, присмотрелась, схватила его и крикнула:
— Эврика!
— Ты спятила? — вздрогнула мать.
— Кто на обложке?
— Прекрасно знаешь. Профессор Сапатерос.
— Если ему заменить глаза на голубые, выкрасить в блондина и сбрить усы, получится он.
— Кто «он»?
— Парень, который сбил меня с ног, твой жених. Вот где я его видела. Одно лицо!
Виктория с удивлением посмотрела на дочь:
— Иногда ты соображаешь. Только из блондина сделать брюнета проще, чем наоборот.
— А я о чем!
— Что ты успела пронюхать?
— Адресок. Вэл им займется. Но он француз.
— Купить можно кого хочешь. Французы стоят дешевле русских.
* * *
Вечером следующего дня Вэл явился в гостиную с отчетом:
— Он не француз, а русский. Олег Громов. Полагаю, аферист. Компьютер, фотоаппараты, кинокамера — он кого-то выслеживает. У него куплен билет на тринадцать двадцать два в субботу.
— Он нам подходит, — сказала хозяйка. — Как его обработать? У нас в запасе три дня.
— Проще простого, Виктория Львовна. Каждое утро он проезжает мимо нашего дома в дайвинг-клуб. Сеанс в двенадцать ноль-ноль.
— И что?
— Мы его остановим. У меня есть ежи из гвоздей, а без двух покрышек он никуда не уедет.
— Только не надо делать из него лоха. Если парень промышляет сыском, то голова у него варит.
— Сделаем в лучшем виде. Завтра же.
* * *
Через окуляры бинокля Лера видела, как по узкой улочке с верхней части городка вниз к морю мчится «Феррари». Стоя на солярии второго этажа, она махнула платком. Вэл увидел ее сигнал, рассыпал на повороте «ежи» — стальные гвозди и перебежал на другую сторону улицы.
Расчет оказался точным. На вираже у машины пробило два правых колеса: переднее и заднее. «Феррари» выскочил на тротуар и врезался в опору ограждения. Водителя спас ремень безопасности, но головой он сильно ударился о руль. От передней панели отскочил кусок обшивки и врезался ему в плечо. Он потерял сознание.
Открылись ворота усадьбы. На улицу выбежали Лера и ее мать. Виктория бросилась к машине, а Лера тут же начала собирать «ежи» и складывать их в холщовую сумку.
— Ну как? — спросил Вэл.
— Сотрясение мозга ты ему обеспечил. Грязно сработал, специалист.
— Надо закатить машину к нам. Слава богу, передние колеса не заклинило.
Они втроем закатили машину на участок.
— Неси его на стол в столовую, — приказала Виктория. Вэл вытащил парня из машины, поднял на руки и понес в дом.
* * *
Спустя час пострадавший с перевязанным плечом и ссадиной на лбу улыбался, сидя в плетеном кресле с чашкой кофе в руках.
— Я оплачу ремонт машины, — тихо, мягким голосом говорила Виктория. — Не убивайтесь. Судьба к вам благосклонна. Вы живы — это главное.
