Каррде недоверчиво покачал головой.
— Траун никогда не бывает слишком занят, чтобы не выслеживать тех, с кем жаждет пообщаться, — сказал он. — Если он игнорирует нас, так только потому, что это самый лучший способ успокоить любую оппозицию. А следующий шаг, знаешь, какой? Он предложит контракты и притворится, будто мы все вновь старые и добрые друзья. А какие могут быть счеты между друзьями ?
Гиллеспи бросил на него быстрый взгляд.
— Пообщался с Пар'тах?
— Нет. А в чем дело?
— Два дня назад она сказала мне, что ей предложили жирный контракт на перевозку досветовых двигателей на верфи Орд Траси.
У Каррде скривились губы.
— Она согласилась?
— Сказала, что пока выясняет детали. Ты же знаешь Пар'тах — вечно юлит, ходит по самому краю. Вероятно, не может позволить себе сказать «нет».
Каррде повернулся к дисплею спиной. Не хотелось признавать поражение, но во рту уже появился знакомый кислый привкус.
— Не могу ее винить, — сказал Тэлон. — А остальные?
Гиллеспи неловко передернул плечами.
— Как я сказал, деньги кончаются. Значит, их нужно где-нибудь взять.
И таким образом коалиция начинает разваливаться. А Империя еще даже пальцем не пошевелила.
— Что ж, полагаю, что отныне буду действовать в одиночку, — Каррде поднялся на ноги, посмотрел на собеседника с высоты своего роста. — Спасибо за поддержку. Уверен, что тебе просто не терпится вернуться к неотложным делам.
— Да не обижайся ты, Коготь!
Гиллеспи затолкал остаток фрукта в рот и тоже встал; он был на полторы головы ниже долговязого Тэлона, зато гораздо кряжистее и шире. Нож между тем словно растворился в воздухе.
— Ты прав, эта заварушка с клонами — дело серьезное. Если хочешь нанять мои корабли и ребят, мы будем счастливы тебе помочь. Просто не можем позволить себе работать задаром, вот и все. Дай нам знать, — дед вытер ладони о штаны и направился на выход.
— Подожди! — окликнул его Каррде. — А если я найду деньги… Предположим, я отыщу способ гарантировать обеспечение. Каждому из вас. Как ты думаешь, кто останется на борту?
Гиллеспи охотно вернулся и, наверное, целую минуту подозрительно и очень пытливо разглядывал Талона, стараясь выудить ответ.
— Не жульничай со мной, Коготь, — наконец сказал он. — Даже у тебя нет столько денег.
— У меня нет. А у Республики есть. И в нынешней ситуации там не будут отказываться от помощи на стороне.
Гиллеспи решительно замотал головой.
— Прости, но каперство — не по моей части.
— Даже если тебе всего и придется, что собирать информацию? — невинно поинтересовался Каррде. — Я не говорю, что мы будем делать больше того, что уже делаем в секторе Орус.
— Да поможет тебе джедай, Коготь, ты бредишь! Это же мечта, а не заказ. Есть, правда, крохотная проблемка. Осталось отыскать в Новой Республике наивного идиота, который станет платить каперам за слежку.
Губы Каррде непроизвольно растянулись в улыбку.
— Собственно, я не собирался тратить их драгоценное время и ставить в известность каждого встречного республиканского клерка. Я когда-либо знакомил тебя с любопытнейшим подарком Галактики по имени Гент?
Гиллеспи озадаченно почесал в затылке. Постепенно вопросительное выражение на его загорелом лице сменилось недоверием.
— Ты не посмеешь…
— А почему бы и нет? — поддразнил старика Коготь. — Подумай сам, мы же оказываем им услугу, так? Зачем загромождать им жизнь унылыми и скучными деталями, когда ребята пытаются пережить войну?
— И раз им все равно придется раскошеливаться, как только мы отыщем для них фабрику… — подхватил Гиллеспи, подмигивая собеседнику.
— В точку, — кивнул Тэлон. — Будем рассматривать эти деньги как предоплату.
— О которой они даже не узнают, — заключил дед. — Коготь, ты — величайший пройдоха на свете. Вопрос лишь в том, справится ли твой гений.
— С легкостью. Учитывая, что в данное время он все равно сидит в Императорском дворце без дела. Я давно собирался наведаться на Корускант, чтобы забрать Мару. Просто попрошу Гента взломать «лед» во флотских записях и поставить нас на довольствие.
Гиллеспи шумно вздохнул.
— Ты — пройдоха, — повторил он. — А ведь получится, могу голову прозакладывать. Хотя не ручаюсь, подпишутся ли остальные.
— Надо спросить их об этом, — Каррде вернулся за пульт. — Пригласим их на встречу, скажем, дня через четыре, а?
Гиллеспи пошел к столу, взял еще один дриблис и вновь вынул из пространства нож.
— Сделай попытку. Что ты теряешь? — спросил он. Каррде перестал улыбаться.
— В присутствии Гранд адмирала Трауна это — не самый легкий вопрос.
* * *
Вечерний ветерок преодолел полуразрушенную стену и теперь гулял между колоннами древней крепости, иногда негромко посвистывая, если обнаруживал щель и незаметную глазу дыру. Каррде привалился спиной к одной из колонн и, вытянув длинные ноги, наблюдал, как за ломаной линией горизонта исчезает краешек солнца. Через искалеченную, покрытую шрамами равнину протянулись длинные тени, но и они уже растворялись в надвигающейся полутьме. Ночь начинала свое наступление.
Она подкрадывалась к крепости осторожно, незаметно и неизбежно. Почти так же, как война, которая скоро подомнет и его.
Каррде сделал еще один глоток из кружки, вновь подивившись абсурдности ситуации. Вот он: умный, расчетливый, в должной мере эгоистичный контрабандист, сделавший головокружительную блестящую карьеру всем на зависть. Который всю жизнь старался держаться подальше от политики. Более того, который поклялся своим людям не втягивать их в чужую войну. И все-таки он легко и непринужденно ухитрился вляпаться в самую середину трясины.
И главное, что не просто сам барахтается посреди вязкой лужи, но из кожи вон лезет, чтобы затащить к себе остальных. Чтобы не так скучно было, судя по всему.
Тэлон в неясном раздражении мотнул головой. То же самое случилось с Соло сразу после большой заварушки у Йавина. Помнится, он тогда весело наблюдал, как Соло постепенно запутывается в паутине прав и обязанностей Альянса. Если смотреть изнутри паутины, смех отшибало начисто.
По истертым временем камням внутреннего двора процокали чьи-то когти; потом заскрипел гравий. Каррде оглянулся, положив ладонь на рукоять бластера Здесь никого не должно было быть. Предположительно.
— Штурм? — негромко позвал он. — Натиск?
В ответ донеслось приглушенное пофыркивание и бурчание. Каррде с облегчением выдохнул.
