— На ближайшие три недели все твои дела исчерпываются мелким ремонтом «Искателя приключений», — строго напомнила Миракс. — И твое личное в том участие нисколько не требуется.
Бустер сердито посмотрел на дочь. Строгий родительский взгляд подействовал на Миракс не более чем обычно. То есть совсем не задел, если честно.
— А я-то думал, что дочери должны радовать и обихаживать отцов на старости лет, — проворчал он.
— Ну, когда ты доживешь до старости, я попробую что-нибудь сделать, — с улыбкой пообещала Миракс.
Потом она снова посмотрела на сенаторов за фальшивой стеной, и ее улыбка погасла.
— Дело начинает выходить из-под контроля, а я начинаю понимать, почему Веджа тошнит от правительства Новой Республики. Ты слышал, что уже целая сотня систем заявила, что хочет снова присоединиться к Империи?
— По моим сведениям — двадцать, а никакая не сотня, — поправил Бустер. — А все прочие — досужие сплетни.
— Не важно, сколько их, все равно есть о чем поволноваться, — сказала Миракс. В ее голосе прозвучала тревога. — Если Траун действительно все еще жив и если вся эта наша неразбериха убедит народы, что им нужна его защита, тогда Империя сможет вернуться в прежние границы без единого выстрела.
— Что-то мне не верится, что он так уж и многих уговорит вернуться, — покачал головой Бустер. Да и вообще мы тут мало что можем поделать.
Но сам не чувствовал и половины той уверенности, что пытался изобразить. Миракс этим, конечно, не обманешь.
За спиной Бустера открылась дверь, в комнату решительным шагом вошел генерал Бел Иблис.
— А, капитан Террик, — он протянул руку для приветствия. — Спасибо, что пришли. Надеюсь, вы не скучали?
— Если вы о кордебалете, то я видал и получше, — Бустер показал большим пальцем себе через плечо, где за фальшивой стеной продолжала разыгрываться драма на повышенных тонах, и неохотно пожал протянутую руку; у него как-то никогда не получалось долго уживаться с законными властями. — Кстати, о кордебалете — у меня на вас зуб за давешний бардак в системе Сиф'крик три недели назад. Тамошние бюрократы до сих пор не вернули мне «Проказу».
— Я не знал об этом, — Бел Иблис отключил динамик, транслировавший бурные переговоры в соседнем помещении. — Как только мы здесь закончим, я отдам соответствующие указания.
Бустер настороженно разглядывал генерала, гадая, что у него на уме.
— Для того чтобы закончить, надо хотя бы начать, — сказал он.
— В самом деле, — Бел Иблис пододвинул свободное кресло так, чтобы видеть обоих собеседников, и сел. — Я просил вас прибыть сюда вовсе не для того, чтобы дать вам возможность в частном порядке оценить по достоинству посредническое мастерство Гаврисома. Кстати говоря, думаю, упоминать о том, что все, здесь услышанное, никоим образом не подлежит разглашению, было бы излишне.
— Да ну? — Бустер изобразил на лице глубокую задумчивость и переглянулся с дочкой. — Посмотрим-посмотрим. Значит, ишори как резаный вопит всю дорогу и жаждет пустить шкуру каждого ботана на коврики. А диамал хочет тех же ковриков, но только с тех ботанов, кто помог уничтожить Каамас, — даже если для этого виновных придется эксгумировать — как только кто-нибудь догадается, кто ж это был. Как думаешь, Мири, кому первым делом стоит предложить на продажу эти великие тайны?
Дочка наградила отца исполненным терпения взглядом и повернулась к Бел Иблису.
— Мы понимаем, генерал, — сказала она. — Что конкретно вы от нас хотите?
— Я позволил вам увидеть часть этих закрытых переговоров, поскольку полагал, что это поможет вам постичь серьезность сложившейся ситуации, — сказал Бел Иблис, кивком указав на бурную дискуссию, слышать которую они теперь не могли. — По всей Новой Республике обсуждают концентрацию боевых кораблей над Ботавуи, и каждый народ принимает стороны либо Диамалы, либо Ишта Единственный выход из этого положения — выяснить, кто именно из ботанов повинен в диверсии на генераторах планетарных щитов Каамаса.
— Генерал, танцовщица из вас не лучше, чем из этих ребят за стенкой, — перебил Бустер. — Давайте к делу.
Бел Иблис посмотрел ему прямо в глаза, выдержал паузу и произнес:
— Я хочу, чтобы вы одолжили мне «Искатель приключений».
Бустер от подобной наглости впал в такой тяжелый ступор, что даже не рассмеялся в лицо генералу.
— Вы ж это не всерьез, — выговорил он наконец. — Да не. Не может быть.
— Зачем он вам? — спросила Миракс. Бел Иблис повернулся к ней.
— Мы предполагаем, что полная копия каамасского документа может храниться в архивах базы Убиктората на Йаге Малой, — сказал он. — Гаврисом принял решение совершить налет, чтобы добыть эту информацию.
— Налет на базу Убиктората? — эхом повторил Террик, еще не вполне опомнившись. — И какой наивный бедолага вызвался исполнить эту почетную миссию?
Бел Иблис снова поймал его взгляд и спокойно ответил:
— Я.
В комнате повисло напряженное молчание. Бустер разглядывал генерала, жалея, что Бел Иблис, когда отключал звук, не затенил заодно и стену. Вид на непримиримых переговорщиков, особенно на стучащего кулаками по столу ишори, здорово мешал.
Возможно, генерал на это и рассчитывал.
— Ну ладно, — не выдержал первым Террик. — Как я понимаю, вам понадобился «звездный разрушитель», чтобы просочиться через их внешние сторожевые рубежи. Но я слышал, у Новой Республики есть и свои «разрушители». Почему бы вам не взять один из них?
— По двум причинам, — ответил Бел Иблис. — Во-первых, они слишком хорошо известны. На то, чтобы изменить их ИД и индивидуальные характеристики двигателей, потребовалось бы слишком много времени.
— И все равно так вы вряд ли кого-то одурачили бы, — пробормотала Миракс.
Бустер сердито посмотрел на дочь. На чьей она стороне, в конце-то концов?
— Верно, — кивнул Бел Иблис. — Вторая и более веская причина заключается в том, что стоит нам отозвать любой из этих «разрушителей» с порученного им патрулирования, как их отсутствие сразу заметит весь сектор. Вы же понимаете, что значит рейд с целью добычи информации — стоит потенциальной жертве пронюхать о вашем замысле, и пиши пропало.
Бустер скрестил руки на груди.
— Извините генерал. Я вас хорошо понимаю, даже сочувствую, но сделки не будет. Мне слишком дорого достался этот корабль, чтобы рисковать им ради безумного проекта, который, кстати говоря, меня вообще не касается.
Бел Иблис приподнял правую бровь.
— Вы уверены, что это дело вас совершенно не касается?
Бустер постучал себя в грудь
— Где вы здесь видите эмблему Новой Республики?
