Роман молчал, устремив на него долгий взгляд.
— Вот, значит, как вы намерены отомстить, — очень тихо сказал он наконец.
— Они не пострадают. Просто застрянут в своих мирах, в стороне от наших путей, — возразил Феррол. — Или, по-вашему, будет лучше, если проблема затянется и окончится войной?
— Вы видели звездных коней в действии, — продолжал Роман, будто не слыша слов Феррола. — Вы знаете, как плохо на них действуют стрессовые ситуации. Неужели вы до сих пор верите, что у темпи есть спрятанный где-то тайный флот боевых звездных коней?
Феррол пожал плечами. Нет, в это он не верил. Больше не верил.
— Техника и методы — это несущественно. Существенно то, что присутствие темпи в освоенной людьми части космоса и поблизости от нее представляет собой угрозу для нас. И что время существования этой угрозы подходит к концу. — Он перевел взгляд на Кеннеди. — Вы получили мой приказ, лейтенант.
Мгновение он думал, что она откажется. Потом, без единого слова, она отвернулась к своему пульту, тихим голосом сказала несколько слов манипулятору, и минуту спустя «Дружба» пришла в движение.
— Скоро мы доберемся до загона? — спросил Феррол, когда Слейпнир набрал ускорение два g.
— Примерно через семьдесят минут, — не оборачиваясь, ответила Кеннеди.
На то, чтобы разрушить часть окружающей загон сети и убраться отсюда до появления «акул», нужен час… Ничего, все получится.
— Хорошо.
— Рин-саа также спрашивает, зачем мы туда летим, — добавила она.
— Скажите, что мы помогаем им сделать достойное дело, — проворчал он. — И пусть понимают как хотят.
Рядом с Ферролом зашевелился Роман.
— Старший помощник, не могли бы мы с вами побеседовать у меня в офисе? — негромко спросил он. — Когда у вас будет для этого время, разумеется.
Феррол подозрительно уставился на него.
— Все, что вы желаете мне сказать, можете говорить прямо здесь, — ответил он.
Роман с непроницаемым выражением лица покачал головой.
— То, что я хочу сказать, сугубо конфиденциально.
Феррол пожевал нижнюю губу. Конфиденциально, черт… Роман что-то затевает, и они оба понимают это. Но что? Попытку опровергнуть или обойти сенатскую директиву? А может, пока они будут разговаривать, Кеннеди прыгнет на Кордонейл и с помощью тахионной связи добьется отмены директивы?
Или у Романа на уме совсем другое? Нечто более… прямое, возможно?
— Надо полагать, вы осознаете, — сказал Феррол, — что если со мной что-то случится, «Дружба» окажется здесь в ловушке. «Скапа-Флоу» не станет разрушать оптическую сеть, не получив приказа непосредственно от меня.
Он затаил дыхание. Понимает ли Роман, что это заявление — блеф, по крайней мере наполовину? Однако капитан лишь насмешливо вскинул бровь.
— Вы допускаете, что я могу взбунтоваться против законно назначенного командира?
Феррол сердито глядел на него, снедаемый чувством неуверенности… Но был лишь единственный способ выяснить, что у Романа на уме.
— Кеннеди, остаетесь командовать на мостике. — Он отстегнулся и осторожно встал, борясь с тяжестью удвоенного веса. — Я буду в офисе капитана. Двигайтесь прежним курсом и в случае изменения ситуации с «акулами» немедленно поставьте меня в известность.
— Ясно, — ответила она, по-прежнему не оборачиваясь.
Феррол повернулся к Роману; мгновение они пристально глядели в глаза друг другу. Потом Феррол сделал жест в сторону двери.
— После вас, капитан.
Кроме всего прочего, что бы Роман сейчас ни затевал, от этого мало что изменится. Темпи уже проиграли.
* * *
— Надеюсь, вы не будете возражать, — сказал Феррол, когда дверь офиса с легким гудением скользнула в сторону, — если я займу ваше место за письменным столом.
Роман насмешливо вскинул брови.
— Чтобы наблюдать за дверью?
— Чтобы видеть дублирующий дисплей пульта управления.
Феррол обогнул стол и сел в кресло. Следить за тем, в каком направлении летит «Дружба», — одна из главных забот сейчас, решил он. Тот факт, что при этом Роман окажется между ним и любыми нежданными посетителями, — просто совпадение.
— Итак, что за конфиденциальные новости вы желаете сообщить мне?
Роман сел напротив и какое-то время молча разглядывал Феррола.
— Эта ваша сенатская директива датирована прошлым годом, — сказал он. — Она уже была у вас, когда вы впервые взошли на борт «Дружбы».
— Все правильно. Это была моя гарантия того, что вы не сможете подтасовать данные нашего замечательного эксперимента со смешанным экипажем.
— Однако вы не использовали ее, — заметил Роман.
— А зачем? — насмешливо фыркнул Феррол. — Эксперимент провалился, и все понимали это. Если бы не история с появлением детеныша Пегаса, уже после первой экспедиции «Дружбу» расформировали бы, а вас отправили обратно на «Драйден». О нас упомянули бы лишь в маленькой сноске отчетов Звездного флота, и все было бы кончено.
— Согласен. Но я все равно не понимаю. Если данные так убедительно свидетельствовали в пользу точки зрения ваших антитемпийских сторонников, а вы так опасались, что я попытаюсь скрыть их, почему не взяли командование на себя, как только мы вернулись на Соломон?
Феррол открыл рот, но тут же снова закрыл его. Эта мысль никогда даже не приходила ему в голову.
— Не знаю, — промямлил он. — Полагаю… ну, полагаю, я решил, что вашей честности можно доверять.
На лице Романа возникло странное выражение напряженности.
— Именно к этому все сводится, не так ли? К доверию. Никто из нас не может знать всего, по крайней мере на уровне личного опыта. Наши знания, наши мнения, даже многие наши глубочайшие убеждения — все это зависит от надежности других людей.
— Если вы сомневаетесь, что моя директива имеет силу…
— О, в этом я не сомневаюсь, — ответил Роман. — Возможно, теперь ваши бывшие спонсоры отрекутся от нее, но к тому времени, когда мы сможем расспросить их, все происходящее здесь станет свершившимся фактом. Мы оба понимаем это.
— В таком случае, я предпочел бы, чтобы вы перешли к сути, — проговорил Феррол, чувствуя, как волосы на затылке становятся дыбом.
Вот оно: сейчас Роман сделает свой ход.
— Суть заключена в черном конверте в моем письменном столе. Нижний ящик справа.
— У вас есть собственная сенатская директива? — Чувствуя, как дрожь пробегает по спине, Феррол попытался укрыться за ироническим тоном.
Роман молча покачал головой.
Мгновение Феррол во все глаза смотрел на него. Потом взял себя в руки, потянулся к ящику — периферийным зрением все время следя за Романом — и выдвинул его. Конверт оказался большой, толстый и — тем более при двух g — ощутимо тяжелый.
