Парень хотел было подумать о чем-то еще, но усталость — суровый привратник, безжалостно захлопывающий двери сознания перед мыслями, чувствами, желаниями, назойливо пытающимися помешать человеку отдохнуть. Вот и сейчас Лис почувствовал, как его неумолимо тянет в черный омут — но сейчас у него не было ни сил, ни желания сопротивляться…
* * *
— Сколько у тебя осталось невидимых стрел?
— Восемь.
— А как потом обороняться думаешь?
— До «потом», отец, еще дожить надо, — еле слышно произнес Снайпер.
— Это точно, — кивнул старик, не сбавляя скорости. Шел он легко и быстро, по одной ему видимой тропке меж вековых деревьев, своими ветвями дававшими такую тень, что даже самый яркий день в этой чаще казался густыми сумерками…
Внучка старого Варда шла следом за Снайпером, так старик распорядился. Может, опасался, что стрелок свалится, сраженный ожоговой заразой, а может, просто по привычке поставил замыкающим группы наиболее опытного и надежного. Второе вероятнее, так как вряд ли ему так уж нужен был в небольшом отряде боец, который, как он сам сказал, вряд ли протянет больше двух дней. Хотя, нет, пока что, наверно, нужен был, так как, несмотря на печальное состояние Снайпера, дед взвалил на него наибольшую часть весьма нелегкой поклажи.
Впечатленные тем, как Снайпер расправился с латниками и старостой, сельчане не рискнули возражать, когда старый Вард реквизировал в свою пользу:
— крупы и вяленое мясо, достаточных для того, чтобы прокормить трех человек в течение полумесяца;
— четыре армейские фляги — три с водой, одна с каким-то крепчайшим пойлом;
— полную броню латника, включая меч;
— один арбалет и все болты, которые были при себе у воинов господина Сомерта, а также все деньги, какие нашлись у убитых, — три серебряных монеты и двенадцать медных.
По поводу последнего сельчане попытались вяло возбухнуть, но старик резонно заметил, что кто победил — того и трофеи, пусть скажут спасибо, что почти все латы и оружие побежденных им оставляют. Поскольку староста все еще валялся в отключке после удара Снайпера, бунт был подавлен в зародыше, особенно после того, как старик описал в воздухе мечом эффектную восьмерку.
«Дедок-то, не иначе, из бывших военных», — отметил про себя Снайпер. Сам бы он не взялся вот так с ходу повторить стариковский финт, и дело даже не в том, что мир предательски покачивался перед глазами, земля норовила уйти из-под ног, а к горлу то и дело подкатывала тошнота. Просто в любом военном деле нужна тренировка, без которой лучше не браться за незнакомое оружие. Одно дело, скажем, лагерный нож или мачете, и совсем другое — прямой полутораручный меч, тяжелый и неудобный. Впрочем, для новичка и СВД кажется жуткой штуковиной — громоздкой, массивной, плюс отдача в плечо шибает, только держись. А попривыкнешь, освоишься — и ничего, оказывается, что винтовка эта более чем достойное оружие, ни на какую супернавороченную западную не променяешь…
Задумавшись, Снайпер споткнулся о торчащий корень и чуть не воткнулся деду в поясницу острым краем шлема — трофейную снарягу старик велел надеть на себя. И поделом — напросился в отряд, значит, слушайся старшего.
— Аккуратнее, — шикнул на него Вард. — Тебе только не хватало сейчас мордой об дерево приложиться. Морда-то хрен с ней, а вот дерево от твоих гнойных выделений заболеть может.
«Друид хренов, — зло подумал Снайпер. — Ему, видишь ли, дерево важнее живого человека».
Не исключено, что на это старик и рассчитывал. Злость придала сил, и Снайперу их хватило на то, чтобы, стиснув зубы, преодолеть еще с полкилометра по лесу, который с каждым шагом становился все мрачнее и гуще.
Наконец, когда стрелку стало абсолютно все равно, куда он идет и зачем, потому что в кромешной тьме все равно не видать ни кутруба, чаща неожиданно расступилась и путники оказались на довольно большой поляне. Правда, здесь было лишь немногим светлее, чем в лесу, — ветви гигантских деревьев образовывали над свободным от них участком темно-зеленый шатер, практически непроницаемый для солнечных лучей.
А в центре поляны стоял громадный дом, сложенный из толстых, потемневших от старости бревен. Видно было, что неведомые строители заботились прежде всего о безопасности тех, кому пришлось бы в этом доме обороняться. Узкие окна, больше похожие на бойницы, плоская крыша с тыном, из-за которого очень удобно держать под обстрелом прилегающую территорию, сухой ров вокруг деревянной крепости, по краю которого густо натыканы острые колья разной длины — причем, судя по всему, заточенные относительно недавно.
Как не было Снайперу погано, но он нашел в себе силы искренне удивиться.
— Откуда такое?
— Демон его знает, — пожал плечами старик. — В лесу стояло, словно меня дожидалось. Нашел осенью этот домишко, немного до ума довел. Все собирался бросить деревню к кутрубам и переехать, да как-то повода не было.
Ко рву вела хитрая тропка, петляющая между кольями. Если не знать куда идти, через пару шагов однозначно не уследишь и напорешься на острую деревяшку, как оказалось при ближайшем рассмотрении, смазанную какой-то вонючей гадостью.
Подойдя к краю рва, Вард взялся за один из кольев и с силой навалился на него всем телом. На той стороне заскрипел невидимый механизм, и узкий, но толстый стальной мост, очень напоминающий длинный меч, выехав прямо из-под дома, воткнулся в землю под ногами путников.
«Толково, — отметил про себя Снайпер. — Но сложно. Проще было обычный подъемный мост замутить. Хотя, если старик говорит, что это не он строил, спасибо тем, кто продумал такую хитрую машину. Если не знать, что она есть, нипочем не догадаешься, как перебраться на ту сторону».
Думать и анализировать было трудно — мешали тошнота, накатывающая волнами, и туман перед глазами, сгущающийся с каждой минутой. Но еще трудней оказалось решиться в таком состоянии ступить на мост, ширина которого не превышала тридцати сантиметров. Тем более что дно рва, словно медвежья яма-ловушка, было сплошь утыкано острыми кольями.
— Не дрейфь, воин, — подбодрил стрелка Вард. — Берись за мой пояс, и пошли. Ксилия сзади тебя поддержит.
«Значит, внучку старого проходимца зовут Ксилия, — отметил про себя Снайпер. — Что ж, красивое имя. В отличие от ее обладательницы».
Поганое это ощущение, когда здоровый мужик вынужден тащиться за стариком, словно слепой инвалид, ощущая при этом, как сзади тебя поддерживает девка. Сразу самоуважение ниже плинтуса, и все остальные понты бывалого вояки там же. Но если не удержишься и вниз рухнешь, то тем более неудобно перед людьми, которые тебе помочь желали, — они ж тоже вместе с тобой на кольях окажутся. Очень стыдно будет им в глаза смотреть, подыхая во рву.
Впрочем, смотреть уже сейчас не особо получается — гной из трещин на лбу глаза заливает, плюс мутная пелена с кровавыми кругами перед мордой колышится, сквозь которую уже еле виден дом-крепость. Поэтому, даже если и случится оказия, так и быть, перетерпим муки совести.
