— Снар, Лис, погодите! — заорал Тестомес. Ага, Лис камень с земли поднял, тоже небось решил поприветствовать старого знакомого. — Вы убьете меня, а потом они убьют вас! Давайте сначала вместе с ними разберемся!
Снайпер переглянулся с Лисом. Предатель прав. Глупо устраивать разборки, когда с минуты на минуту на импровизированную поляну посреди кладбища ворвутся вооруженные стражники во главе с каким-то заведомо ужасным Палачом.
— Ладно, живи пока, — кивнул Снайпер. — Только заклятие с пистолета сними.
— Это запросто, — хмыкнул повеселевший Тестомес, дунув на карман Снайпера, в котором лежал ПСС. — Что дальше?
— Дальше готовь свои заклинания, — прорычал Лис. — Когда мы разберемся со стражей, они тебе пригодятся.
— Они бы и во время разборок пригодились, — парировал колдун. — Но сейчас толку от меня мало. Жрать хочу как последний кутруб, нагулял аппетит, пока по подвалам гильдии с тобой носился. Потом решил вздремнуть неподалеку от выхода из катакомб, да неудачно, нарвался на стражу. Когда убегал, последний разрыв на урода потратил, который меня возле ограды поймал. Но не помогло, прибежали остальные.
— Трогательная история, — кивнул Снайпер. — Но я потом поплачу. Над твоей могилой.
— Вместе сдохнем, — обреченно вздохнул Тестомес. — Может, дашь один нож, у тебя их два? Все спокойнее будет.
— Бог подаст, — отрезал Снайпер. — Он добрый. В отличие от меня.
Когда треплешься, всегда легче ждать. А стража что-то задерживалась. Оказалось, боялась нестись напрямки через кладбище, подобно напуганному колдуну. Поэтому латники шли полукольцом, выставив копья перед собой и контролируя взглядом друг друга. Что случись, бросятся на выручку, и даже очень старому вурдалаку не поздоровится от десятка копий и полудюжины мечей. Получилось так, что одновременно два патруля — городской и кладбищенский — услышали возню возле ограды и поспешили на шум. И вот теперь довольно солидный отряд воинов прочесывал старое кладбище, готовый к любым неожиданностям.
К тому же стражникам явно добавляла храбрости громадная фигура Палача, выступающая впереди. Люди говорят, что особо выдающихся новорожденных отбирают маги гильдии Воинов ночи и зачаровывают кровь младенцев, заставляя их тела расти быстрее. В результате этой магии очень часто дети умирают в муках, из двадцати детишек порой выживает лишь один. Но те, кто выжил, очень быстро превращаются в Палачей — гигантов с гипертрофированной мускулатурой и вживленными боевыми навыками. Их не надо тренировать до седьмого пота, они и так уже знают и умеют больше, чем самый закаленный ветеран, прошедший за свою жизнь немало жестоких битв. Это не тупые машины для убийства, это вполне разумные боевые единицы, способные принимать самостоятельные решения. Но даже безжалостные маги гильдии Воинов ночи понимают — два десятка детей за одного Палача это слишком высокая цена. Поэтому их так мало, и отправляют этих элитных воинов только на самые важные и ответственные задания…
Завидев немногочисленную группу, Палач крутанул рукой — порой язык жестов на войне понятнее многословных команд. Отряд, несмотря на то что был сборным, среагировал отлично — мгновенно перестроился в атакующую цепь, расположенную в шахматном порядке: мечники впереди, прикрываясь щитами, копейщики на два шага сзади. Пока противник будет разбираться с меченосцем первой шеренги, ему в плечи или в ноги непременно воткнутся два копья стражников, идущих позади. Удобное построение против небольших групп бунтовщиков, не имеющих арбалетов и тяжелых доспехов.
— Вот оно как, — прорычал Палач, легко поигрывая тяжелым двуручным мечом. — Гнались за одним преступником, а настигли целую шайку. Ты, красномордый, и сучка в доспехах по описанию подходите под душегубов, перебивших отряд внешней стражи в Болотной деревне. А этот щенок и нечисть рядом с ним — точь-в-точь те, кто сбежал сегодня из лаборатории мессира, учинив там погром и убив госпожу Хеллу. Ну что, добром с нами пойдете? В таком случае гарантирую, что до суда вас никто пальцем не тронет.
— То есть ты хочешь сказать, до виселицы, — кивнул Тестомес. — Конечно, спасибо за гарантии, но только учти, Палач, ступивший на про́клятую землю, что твои обещания уже не имеют силы. Потому что к месту казни нас с тобой повезут в одной телеге. У про́клятых судьба одинаковая — перекладина да веревка.
Строй стражников колыхнулся, неуверенно брякнули стальные латы. Служители закона переглядывались меж собой, осознавая непоправимое.
— Ты прав, колдун, — вкрадчиво проговорил Палач. — Но ведь если ты никому об этом не расскажешь, то все останется как есть, не так ли? Про́клятая земля не делает человека вурдалаком, это суеверные людишки своими языками навешивают проклятие на своих же соплеменников. И мой меч вполне способен эти языки укоротить.
Палач еще не договорил, когда его тело взвилось в воздух. Прыжок был непринужденным, как и замах страшного меча — ни то, ни другое не потребовало от гиганта особых усилий. И Тестомес точно не успел бы отклониться в сторону от сокрушающего удара, если б не три пули, вылетевшие одна за другой из ствола маленького пистолета…
Казалось бы, ну зарубит эта машина для убийства подлого мага, ради мести которому Снайпер и прибыл в этот мир — во всяком случае, месть эта была одной из основных причин. Ну, туда ему и дорога.
Но Тестомес сейчас стоял рядом, так же, как и остальные, глядя в лицо общего врага. И не бежал. Дело не в том, что бежать некуда. Даже когда некуда, многие бегут хоть куда-нибудь, видя неминуемую смерть. А маг не пытался удрать, а просто стоял и смотрел. Безоружный. Твою мать, надо было дать ему «сталкер», глядишь, проклятое чувство личной справедливости не сработало бы…
Все это Снайпер додумывал, пока пули летели к цели. В бою думается быстро, но еще быстрее действует тело, включившее рефлексы — привычные, знакомые, словно оружие, которое таскаешь годами, уже не замечая его веса и габаритов…
Первая пуля ударила в рукоять меча, выбив его из ладоней гиганта. Две последующие — в толстый стальной панцирь, защищающий грудь Палача. Не иначе, доспехи были пропитаны какой-то магией, так как от попаданий Снайпера по нагруднику пошли хорошо заметные синие волны. Сталь прогнулась в местах ударов, но выдержала их. А вот самого Палача нехило отбросило назад — что, кстати, спасло Тестомеса. Рухни на него такая туша, пусть даже без меча, раздавило б колдуна, словно таракана, попавшего под каблук.
В общем, не получилось у Палача задуманное, причем на глазах у подчиненных. Хоть и приземлился гигант красиво, мягко, словно кошка, на четыре конечности, хоть и вскочил на ноги пружинисто, а все равно не то. Народ уважает тех, кто выдает конкретный результат. Остальные в его глазах неудачники.
И Палач это прекрасно осознавал. Потому и ринулся в повторную атаку, выдернув из ножен кинжал, больше похожий на короткий меч. Причем ринулся конкретно на Снайпера, сверля его взглядом, полным ненависти. Реванш — это всегда хорошо. Если взял его, значит, не неудачник ты, а просто слегка промахнулся, с кем не бывает.
