Он чувствовал от этой попытки привкус окисла меди во рту, но к тому времени, когда нужно было выходить из этого состояния, его план созрел.
– СолСвя – позвал он Солдата Связи, дежурившего у панели охраны. – Полностью оснащенный патруль в Туннель 1! Немедленно!
СолСвя, выразив послушание, надул свой горловой мешок и склонился над коммутатором.
Путешествие в подсознании приятно разогрело Ком-Гора. Расправив свои мембраны, он наблюдал за спящим человеком и раздумывал как бы получше провернуть намеченное дело.
Во внешнем мире после полудня прошел час. Джонни уже в который раз вспоминал все, чему его учили о побегах из заключения, когда резкий скрип металлической двери сбросил его со стола. Спрятавшись за его краем и направив лазеры рук на дверь, он напряженно наблюдал за тем, как открылась дверь, и кто-то прыгнул в камеру.
Он установил самонаводящийся прицел и лазерное слежение. Только потом до его сознания дошли две важные детали: фигура вошедшего была человеческой и оказалась она здесь не по собственной воле. Снова переведя взгляд на дверь, он успел увидеть тела двух облаченных в доспехи Трофтов, которые снова закрыли тяжелую стальную плиту двери. Грохот ее прозвучал в крохотной комнатке как громовой удар. Возможность побега была потеряна.
Медленно Джонни поднялся на ноги, обошел стол и встретился со своим новым сокамерником, вернее, сокамерницей. Когда он приблизился, она уже поднялась на ноги и, слегка согнувшись, потирала ушибленное во время падения колено.
– Проклятые куриноголовые стрифпитчеры! – выругалась она. – Я и сама бы могла войти.
– Вы в порядке?
– поспешно спросил Джонни, разглядывая ее с ног до головы. Она была лет на семь-восемь старше его, немного ниже ростом и такая же, как он, стройная. Одежда ее представляла мешанину стилей, что в военное время стало обычным. Никаких очевидных повреждений или пятен крови он не заметил.
– О, да, – она выпрямилась и проворно осмотрела комнату. – Хотя я думаю, что в любой момент все может измениться. Что же все-таки происходит?
– Скажите мне, что случилось?
– Хотелось бы мне это знать. Я просто шла по улице Страссхайм по собственным делам, когда из-за угла появился патруль Трофтов. Они спросили меня, что я там делаю. Естественно, я сказала им, чтобы они проваливали. Так практически без всякой причины они схватили меня и бросили сюда.
Губы Джонни тронула улыбка. Он слышал, что в самом начале оккупации захватчикам прямо в лицо можно было сыпать всевозможной бранью, но если при этом выражение лица и голос оставались почтительными, все сходило с рук: Трофты не угадывали значения слов. Но по мере освоения инопланетянами англиканского наречия только самые изобретательные могли еще отваживаться на подобные выступления без боязни быть разоблаченными.
Улица Страссхайма. Да, была такая в Кранаке, насколько он помнил, где-то в южной части города, где размещалось много предприятий легкой промышленности.
– Ну так что же вы там делали?
– спросил он женщину. – Я думал, что эта зона теперь практически пустынна.
Она смерила его холодным оценивающим взглядом.
– Мне что, повторить то, что я сказала Трофтам?
– Не беспокойся, я просто так спросил. – Он пожал плечами.
Повернувшись к ней спиной, он снова вспрыгнул на стол, сел, по-турецки скрестив ноги, и принялся смотреть на дверь. Это и в самом деле была не его забота.
У него возникло ощущение, что ее подсадили к нему не просто так. Если он не ошибается, то чем меньше он будет с ней общаться, тем будет лучше. Не было смысла знакомиться с человеком, с которым, вероятно, скоро умрешь.
Казалось, что и она пришла к такому же выводу. Потом неуверенными шажками она подошла к краю стола и попала в его поле зрения.
– Эй, извини, – сказала она, но холодность в ее голосе еще ощущалась, хотя и снизилась до нормального цивилизованного уровня. – Я уже… Мне уже немного страшно. Этим все и объясняется: когда я напугана, то начинаю всем накручивать хвосты. Я была на Страссхайм потому, что надеялась проникнуть в одну из заброшенных фабрик, чтобы раздобыть контурные доски или еще какое-нибудь электронное оборудование. Понимаешь?
Надув губы, он посмотрел на нее, чувствуя, как его решимость начала потихоньку таять.
– Но те здания за последние годы были практически опустошены, – заметил он.
– Большей частью теми людьми, которые не понимают, что делают, – пожала она плечами. – Там есть еще много чего, если знаешь, где и как искать.
– Ты из подполья?
– спросил Джонни и тотчас пожалел, что эти необдуманные слова сорвались с его языка. Со всеми этими мониторами в стенах она в случае положительного ответа потеряет даже те крохотные шансы на спасение, которые еще сохранялись.
Но она только фыркнула.
– Ты что, псих? Я воришка, коллега, а не сумасшедшая. – Внезапно глаза ее расширились. – Скажи, что ты… эй, подожди минуточку, они же не думают, что я… о, замечательно. Просто здорово. Вот что нам нужно сделать: уповать на Старого Тайлера с лазером в одной руке и гранатой в другой, а?
– Старый Тайлер?
– спросил Джонни, хватаясь за единственно понятную часть этой словесной путаницы. – Кто или что это?
– Мы находимся у него в доме, – нахмурилась она. – Во всяком случае, мне так кажется. Разве ты не знаешь?
– Я был без сознания, когда меня доставили сюда. Что ты имеешь в виду, говоря, что тебе так кажется?
– Послушай, меня ввели в старое здание в квартале отсюда, потом по подземным коридорам препроводили сюда. Но когда меня вели по главному зданию, мне удалось выглянуть в открытое окно, тогда-то мне и показалось, что я вижу наружную стену резиденции Старого Тайлера. Даже без фантастической мебели и всего такого прочего можно сказать, что этот дом был построен для кого-то очень богатого.
Резиденция Тайлера. Имя это было ему знакомо по урокам местной истории и географии Амы Нунки. Резиденция Тайлера – это был большой дом в псевдо-Реджинском стиле Миллионеров, вспомнил он. Построен еще до того, как промышленные предприятия завладели этим районом города.
По поводу местонахождения его хозяина, ведущего полузатворнический образ жизни с тех пор, как пришли Трофты, она ничего определенного сказать не могла. Существовало мнение, что он скрывался где-то внутри, рассчитывая на свои запасы и оборонительную систему, способную удерживать на расстоянии как грабителей, так и инопланетян.
Еще тогда Джонни подумал, что Трофты оказались неожиданно добродушными, оставив в таких условиях здание нетронутым. А еще он подумал, что в этом случае могла быть заключена частная сделка. Теперь ему казалось, что он был прав в своих подозрениях. Хотя, скорее всего, сделка носила односторонний характер.
Но больший интерес для него представляла не сама история резиденции, а тот факт, что он оказался помещенным в нее. Как и завод, дом миллионера должен был быть оснащен запасным выходом. Если бы он смог отыскать его тогда, то наверняка избавился бы той смертельной ловушки, в которую попался.
