Даная прерывисто вздохнула.
– Раваджан?..
– С ними покончено. – Он опасливо покосился на распластавшихся на земле троллей. – Если это всего лишь уловка с их стороны…
Но стражники оставались неподвижны, даже когда Раваджан забирал у обоих мечи.
– Ну что же, во всяком случае, мы раздобыли кое-какие трофеи, – устало заметил он. – Хорошо бы, конечно, искристые мечи, но придется довольствоваться и этим.
Даная отрицательно помотала головой.
– Никак не пойму, что за чертовщина здесь происходит.
Раваджан бросил на нее угрюмый взгляд.
– А я думал, ты поняла. Ведь в конечном счете именно ты отвлекла их защитным заклинанием.
– Заклинанием?.. Ах, да. Знаешь, я выкрикнула его как-то машинально. Никак не могу выбросить из головы Карикс.
– Ну, машинально или нет, но сработало оно великолепно. Вернее, сработало не так, как на Кариксе. Но свое дело оно сделало.
– Какое дело? Не хочешь ли ты сказать, что шамширских троллей так легко ошарашить словами, произнесенными на языке, о котором они понятия не имеют?..
– Не троллей, Даная, – духов.
Она открыла рот, закрыла, опять открыла.
– Твое объяснение мне кажется невразумительным. Объясни-ка еще раз.
Раваджан взглянул на небо, вытирая тыльной стороной ладони пот со лба.
– Надеюсь, сюда не пожалуют другие… Послушай, ведь ты и сама сразу же заметила, что с этими троллями что-то не то: во-первых, оказавшись так далеко от Феймара, они считают, что по-прежнему находятся в пределах своего протектората; во-вторых, ответы их были какие-то дурацкие, невпопад; в-третьих… ну, «нормальные» тролли не стали бы останавливаться и раздумывать, что им предпринять, а действовали бы молниеносно. В общем, все их поведение… ну, бестолковое, что ли.
Даная промолчала, и Раваджан продолжил:
– И потом, когда эти машины, наконец, атаковали, впечатление было такое, будто они неисправны: стрелять могут, но неспособны одновременно обрабатывать сенсорную информацию – они даже не сразу поняли, что не попали в меня. А что касается заклинания… вернее, того, как они на него отреагировали, – так это было последним доказательством.
– Доказательством чего?
– Доказательством того, что ты была права. Некоторые из духов Карикса проникли в Шамшир.
По спине у Данаи побежали мурашки.
– Ты хочешь сказать… что духи управляли этими троллями? Но каким образом?
– Понятия не имею. Вспомни, однако, что на Кариксе духи неплохо взаимодействуют с материей, особенно на микроскопическом уровне. Может, и здесь происходит нечто подобное.
– О господи… – У Данаи задрожали колени, и она неуклюже опустилась на землю. – И чем все это может обернуться?
– Для нашей безопасности или безопасности Шамшира?
– И для того, и для другого.
– Ничем хорошим ни для нас, ни для Шамшира. – Раваджан глубоко вздохнул. – Впрочем, паниковать пока не стоит. Давай прикинем, что мы можем предпринять. Во-первых, нам пока неизвестно, много ли духов сюда проникло – а если это удалось лишь нескольким, то у нас есть шанс сквозь них прорваться. Шамшир достаточно велик, и затеряться два человека могут без особого труда…
– Но ведь нам нужно пробраться к Туннелю, попасть на Порог, – перебила его Даная.
– Да, и доберемся, и попадем… Позволь, однако, мне продолжить. Так вот, во-вторых, совершенно ясно, что духи еще не освоились в новой для себя роли. Ни ты, ни я, ни дюжина человек не справились бы и с одним троллем, не то что с двумя. Но, очевидно, духи пока не научились полностью контролировать эти машины. Это их, в конечном счете, и подвело – они допустили небрежность и позволили троллям уяснить, где они находятся, отчего, в свою очередь, сработало заклятье мертвеца.
Даная посмотрела на неподвижных троллей.
– Заклятье… кого?
– Мы называем этот блок «заклятьем мертвеца». Оно предназначено для того, чтобы сделать бессмысленной кражу троллей и транспортирование их за пределы родного протектората. Блок этот приводит искусственных охранников в режим отключения, когда они оказываются на определенном расстоянии от своих границ. Снова привести их в рабочий режим может только их властелин и только в своем замке.
– А если духи нашли-таки способ проникать в схему этого блока и что-то там менять?
– Думаешь? – Раваджан тоже взглянул на троллей. – Ну, что же, вполне возможно. Но сейчас мы не будем этого выяснять. Умеешь обращаться с арбалетом?
– Никогда не пробовала, но с обычным стрелковым оружием я обращаюсь совсем неплохо. Харт меня научил.
– Хорошо. – Раваджан наклонился и вырвал из стиснутого кулака одного из троллей арбалет, потом поднял оба колчана со стрелами и подал один Данае. – Возьмешь арбалет… Меч тоже не помешает. Не будем же мы всякий раз шарить по кустам, разыскивая наши кинжалы. Ну, ладно, пошли.
– Погоди-ка… – Данаю вдруг поразила ужасная мысль. – Хочешь сказать, ты знал, что они могут не попасть в кинжал, и все же бросил его в меня?
Он обернулся.
– Я бросил его так, чтобы промахнуться. Разве ты не заметила?
– Нет, не заметила, – сказала Даная напряженным голосом. – И мне хотелось бы, чтобы впредь ты так не рисковал.
– Сделаю все, что в моих силах. Пойдем же, попытаемся добраться до ближайшего перевалочного пункта. Он километрах в десяти к югу отсюда.
– Мы пойдем пешком? А почему бы не воспользоваться вот этим неболетом?
– Хочешь прокатиться на неболете, на котором явились заколдованные тролли? – многозначительно спросил Раваджан.
– Да я хочу… Ой… – Даная покосилась на ковер-самолет. – Нет-нет ты прав – лучше пешком.
– И держись поближе ко мне, – добавил он, направляясь к краю поляны. – Отдельные лесные хищники любят и днем поохотиться.
Стиснув зубы, Даная взяла арбалет, подняла меч и последовала за Раваджаном.
Глава 34
Два часа спустя, после почти километрового марш-броска по густому лесу, Раваджан объявил привал.
– Так мы далеко не уйдем, – сказал он, тяжело дыша, и сел рядом с Данаей у подножья огромного дерева, воткнув меч в землю.
– Это уж точно, – вздохнула Даная, смахивая обвившуюся вокруг ее лодыжки зеленую ветку. – Что это за растение? Вроде лозы…
– Это беранды, – ответил Раваджан, разрубая ветку мечом. – Они ловят и пожирают улиток-слизняков, что ползают под опавшими листьями. Беранды не настолько сильны, чтобы представлять опасность для людей, но чьи-то медленные движения всегда побуждают их к действиям. Если бы мы сидели спокойно или ехали верхом, они не обратили бы на нас внимания.
