— Откуда у него такая экипировка? — поинтересовался я.
— По большей части все это ему купила я во время нашей остановки на Ксатру, — ответила она. — Он собирался сойти на первой же стоянке, но после смерти Джонса мы решили, что ему еще какое-то время надо оставаться в укрытии.
— А-а, — протянул я, припоминая многочисленные пакеты, которые она притащила на борт на Ксатру, и как была раздосадована, что я прервал ее поход по магазинам.
— Но зачем кому-то понадобилось брать все это с собой? — повторила Тера.
— Возможно, наши противники решили уничтожить все доказательства того, что Камерон вообще был на борту, — предположил Иксиль. — Их агент доложил им, что ваш отец находится здесь тайно. Раз улик его пребывания нет, получается, что теперь осталось только ваше голословное утверждение против их слова.
— Если дело вообще дойдет до разбирательства, — добавил я. — Возможно, у них на тебя другие планы.
Тера попыталась снова ожечь меня взглядом, но получилось неубедительно — в душе она уже не могла на меня толком разозлиться. Барышня сердито шмыгнула носом.
— Умеешь ты успокаивать, Маккелл. И ты тоже, Иксиль.
— Ну знаешь, мы тоже получили не совсем то, на что подписались, — отпарировал я. — Что бы мне хотелось знать, так это почему наш корабль еще летит. Мы уже дважды были, можно сказать, у них в руках. Почему они просто не захватят нас?
— Не знаю, — тяжело вздохнула она.
— Возможно, нам будет проще разобраться, если мы будем знать, что же собой представляет наш таинственный груз, — внес предложение Иксиль.
Долгую минуту Тера поочередно разглядывала нас с напарником. Наверное, хотела понять, насколько мы заслуживаем доверия. А может быть, пыталась сочинить убедительную ложь.
— Ладно, — решилась она наконец. — «Икар» не несет никакого груза. «Икар» и есть груз.
Она обвела рукой вокруг себя.
— Именно это и нашли археологи на Мейме: две сферы, соединенные между собой. Большая была пуста, если не считать радиального гравитационного поля, а малая набита чуждой нам электроникой.
— Насколько чуждой? — уточнил Иксиль.
— Совершенно чуждой, — мрачно сказала Тера. — Никто из археологов не видел раньше ничего подобного. Еще там были пометки и инструкции, которые тоже совершенно не поддаются расшифровке. Мы так и не выяснили, то ли этот артефакт — наследие легендарной цивилизации предтеч, то ли он ведет свое происхождение откуда-то извне, из неизведанных областей Галактики. Потому-то здесь на борту и оказался «Вортрам-66»:археологи пытались подключить его к малой сфере, чтобы изучить ее, а когда строился «Икар», они просто оборудовали вокруг него компьютерную комнату.
— Так вот откуда взялась гравитация в межкорпусном пространстве, — сказал я. — Я собирался спросить тебя, как и зачем это было сделано.
— Мы тут ни при чем, — ответила Тера. — И понятия не имеем, зачем нужна эта гравитация. Мы знаем только, что она составляет почти восемьдесят пять процентов земного тяготения и подстраивается сама, автоматически, поэтому поле гравигенератора «Икара» на ней никак не сказывается.
Она устало улыбнулась.
— Как я понимаю, она точно так же работала и на Мейме. Даже в поле планетарного тяготения можно было спокойно ходить по сфере хоть вниз головой.
— Интересное, должно быть, ощущение, — пробормотал я.
— Половина археологов была от него в восторге, другие просто не могли этого выносить, — ответила она. — Во всяком случае, именно поэтому внутренний корпус сделан так далеко от внешнего: все металлы каким-то образом задерживают гравитационное поле сферы, но если корпуса разместить ближе друг к другу, то у всего экипажа жутко кружились бы головы при приближении к сфере, там, где поля конфликтуют.
— И поэтому паттхи из штанов выпрыгивают? — спросил я. — Из-за принципиально нового гравитационного генератора? Трудно поверить, что ради этого можно пойти на убийство.
Тера покачала головой.
— Я не уверена, что паттхи даже догадываются о гравитационном генераторе, — ответила она, и что-то было в ее голосе такое, что у меня мурашки по спине побежали. — Я же сказала, наша команда еще не успела ничего расшифровать. Но гравитационный генератор — это не единственное, что еще продолжает работать. Большинство электроники в малой сфере находится, похоже, в режиме ожидания, и с нее было снято множество показателей. Волновой анализ, конфигурация цепей и тому подобное.
Она глубоко вздохнула.
— Ученые были не вполне уверены, — тихо сказала она. — Они еще многого не смогли понять. Но то, что им удалось выяснить из образцов срабатывания распределения энергии и даже из геометрических размеров компонентов… в общем, они думают, что это гипердрайв.
Я взглянул на Иксиля.
— Что за гипердрайв? — осторожно спросил он.
— Скоростной, — ответила она. — Сверхскоростной. Из вычислений получается, что он позволит развивать скорость в двадцать раз большую, чем двигатели паттхов.
А ради этого, — тихо сказал Иксиль, — паттхи пойдут и на убийство.
ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
Мы оставили Теру досыпать (ну, или ворочаться без сна после такой бодрящей беседы) и продолжили закрытое заседание военного совета в рубке «Икара». Там мы застали Шоуна, сонно несущего вахту. Парнишка охотно согласился, чтобы я его сменил, и отправился в свою каюту — отрабатывать взаимодействие щеки с подушкой. Шел он, слегка пошатываясь, будто пьяный, из чего я сделал вывод, что Шоун еще не совсем оправился от приступа болезни Коула. Или, что не менее вероятно, от ломки.
В рубке мы смогли вздохнуть свободно — тут нам была обеспечена вся необходимая защита от чужих ушей. Насколько это вообще возможно на борту «Икара», конечно. Но вот ответы на насущные вопросы сами собой в наши головы приходить не спешили даже в рубке.
— Маловероятно, но вполне возможно, — глубокомысленно заметил я, наблюдая, как хорьки проворно карабкаются вниз по ногам моего напарника и разбегаются по своим постам в коридоре и у внутреннего корпуса. — По-моему, после нашей милой беседы с мисс Камерон все только запуталось еще больше.
— Отнюдь, — возразил Иксиль. — Раньше мы искали загадочного убийцу-диверсанта на борту «Икара». Теперь осталось найти только загадочного убийцу.
— Да уж, какое облегчение! — фыркнул я.
— К тому же мы можем вычеркнуть Теру из списка подозреваемых, — продолжал он, пропустив мой сарказм мимо ушей. — Таким образом, остаются только Никабар, Чорт, Шоун и Эверет. Это уже что-то.
— Если только все, что она нам рассказала, — правда, — предупредил я. — Не забывай, что фотография, которую прислал дядя Артур, не слишком-то совпадает с оригиналом. Барышня может быть просто умелой лгуньей с талантом к импровизации,
— В самом деле? — отозвался Иксиль. Говорил он своим обычным великосветским тоном, но с легким оттенком сарказма — это максимум, на что способен каликси по части язвительности. — И откуда же исходит гравитационное поле большой сферы, из умения лгать или из таланта импровизации?
