Тэйки откликнулась сразу:
– Нападали раз на одного. Еще при Крохе… И караван их один раз стерег как раз маг, а не шелупонь какая-нибудь… Но чуть драка началась, и тут же второй появился. Моментом! А потом еще и третий. От трех мы уносились сломя голову. И когда караван – тоже второй сразу тому помог… А против двух – тяжело-о…
Немо покачал головой:
– В моей памяти таких случаев нет. Бой приходилось вести минимум с тремя магами.
Катя, будто припомнив что-то, прикоснулась указательным пальцем ко лбу и затрясла им в воздухе:
– Ну конечно! Я вспомнила теперь… Если бы ты спросил, Даня, я бы тебе рассказала… наверное… У них тактика такая… Как же… Вот: «В сети нет единственного звена, а значит, в сети нет слабого звена»…
Даня похлопал Катю по плечу:
– На то у человека голова мозгами и набита, чтоб самому кое до чего додумываться. Катя! До сети я давно додумался. Специально наблюдал за ними… И такой сети, как раньше, у гоблинов больше нет: силенки не те. Нити отдельные – да, а сеть, как три года назад, – шиш, нету. И значит, если вдарить по одному звену, а соседние два как следует занять другой работенкой, на помощь ему никто не придет. Если кому не ясно, сейчас все будет в подробностях…
Он включил единственный их компьютер, старенький и фурычивший из последних сил. Вывел на экран карту московского Юга. Увеличил район Конькова-Беляева и ткнул пальцем в неприметную точку.
– Вот здесь мы…
Глава одиннадцатая
ПРОЩАНИЕ С ДОМОМ
В сумерках команда покидала Убежище. Только собрав все, что можно увезти, и оставив на месте в три раза больше, генерал Даня и его люди поняли, как богато они жили. Наверное, богаче всех известных им команд. Им едва удалось распихать по трем машинам оружие, боеприпасы, боевые магические причиндалы всех сортов, лекарства, еду, одежду, одеяла, прочую бытовую дребедень, канистры с солярой и бензином.
Даня, красный и раздраженный, упихав последнюю рухлядишку, зло сказал:
– Не боевая команда, бл…, а вшивая сельская ярмарка.
Катя подошла к нему с вопросом:
– Ты уверен, что сюда мы уже не вернемся?
– Уверен.
– Я так спрашиваю, потому что хочу отдать барахло – ну, все оставшееся – Рытовой. Пусть забирают. Они в последнее время совсем отощали, не везет ребятам…
– Добро.
Катя вынула токер и отвернулась. Она отошла подальше, включила токер и… не смогла произнести ни слова. Словно челюсть заклинило. На том конце ленивый хрипатый голос генеральши Рытовой лепил обычные для такого случая вопросики: кто? да кто, мать-перемать? какого хрена молчим?
Она вырубила токер. Руки стряслись, слезы просились наружу, и Катя останавливала их, закусив губу. Первый раз она почувствовала, какую пропасть вырыла между нею и остальными разница в возрасте. Они были другими, они – как ветер в поле, легкие, быстрые, не привязанные ни к чему, кроме друг друга. А она еще помнит, что такое дом. Какое это теплое и родное существо – дом, как он принимает тебя в свои объятия, как он баюкает тебя. С тех пор как они нашли Убежище и сделали его своей базой, ребята оборудовали помещения, а она – обживала. Холодное, неуютное, чужое место, но Катя сама не заметила, как приросла к нему сердцем. А теперь придется отодрать с мясом. И никто из них не понимает. Хорошие, умные, а главное, свои ребята, но…
На плечо ей опустилась рука. Катя вздрогнула, но не стала оборачиваться:
– Даня, ты?
В ответ зазвучал тихий голос Немо:
– Не огорчайся, Катя. Будет тебе новый дом. Мы не звери, мы не можем жить в чистом поле…
Она благодарно сжала ладонь Немо:
– Все. Все, парень. Сейчас я приду в себя.
Хоть кто-то!
Когда Немо отошел, она опять вызвала Рытову.
– Женька, у нас тут есть кое-что для тебя. Подъезжай, поживишься первой… – И она объяснила ситуацию. Рытова отвечала: так, мол, и так, сейчас мы заняты, а вот под утро…
– Мы все оставим открытым. Давай-ка поспеши, а иначе к нам забредут другие гости.
Закончив разговор с генеральшей, Катя хотела было раскокать токер о ближайший булыжник, но потом успокоилась. В конце концов, Даня прав: жизнь дороже дома. Будет жить команда, будет у нее и новое жилище.
Люди Дани богато жили не только по части пищи, оружия и барахла. Их гараж вызывал зависть у всего московского Юга. Там было аж четыре машины, и столько их не было ни у кого.
Во-первых, бронированная легковушка с сиденьями, которые можно было соединить в одну большую, ровную и очень мягкую платформу, предназначенную для… в общем, один раз с Даниного разрешения Тэйки воспользовалась. Полтора года назад. С парнем из команды Сопли. Увидела его в полдень, поняла, что влюблена, в сумерках, провела с ним вдвоем всю ночь напролет в салоне легковушки, наутро вылезла счастливой, через час поссорилась с парнем и набила ему морду, а в полдень узнала, что он погиб, и расплакалась… Конструкторы упихали в эту машину немерено электроники, каковую выдрал умелец Гвоздь, решив пустить все изъятые фитюльки, игрушки и примочки на серьезное дело. Машина называлась «мерседес», и ее Даня решил оставить за ненадобностью. Никто в команде не испытал по этому поводу сожаления. Даже Тэйки махнула рукой:
– Фигня. Тесно там, особо не распрыгаесся.
Во-вторых, команда располагала великой и несокрушимой махиной по имени Гэтээс, иными словами, Гусеничный Тягач Средний. Про него Катя рассказывала легенды: «Это же… Это же классика, это стиль, это чудовище военной индустрии! Его надо уважать, его надо любить! Его сконструировали еще в прошлом веке, а последний раз модернизировали в год моего рождения, и никто, слышите – никто, ни одна тупая образина не собиралась отказываться от этой бульдожки!» Гэтээс и впрямь походил на бульдога – низкорослый и тупорылый, он исполнен был уродливой армейской мощи. Катя души в нем не чаяла. Добавить к этакому совершенству было нечего, разве что увешать его артефактами, загруженными наступательной магией на полную катушку…
В-третьих, еще один гусеничный монстр, но совершенно штатский по происхождению. Вездеход «Бобер-2020», разработанный когда-то российскими провинциальными умельцами и по внешнему виду своему страшно неуклюжий, нелепый, страхолюдный, зато исключительно вместительный. Догадались когда-то люди приторочить к гусеничной ходовой части закрытый кузов от микроавтобуса «Соболь», а потом другие люди догадались вырезать спереди изрядный кусок этого кузова и установить там сдвоенный пулемет калибром 12,7 мм на самодельной турели. Отличная получилась вещь, но Катя, главный эксперт группы по всему, на чем можно ездить, предостерегла: «Бронировать нельзя, выйдет из строя за неделю. На большой скорости поворачивать нельзя – опрокинется. Таранить стены и столбы, как ты, Тэйки, любишь, нельзя – заглохнет. А так… ничего гусянка».
