Она потянулась за новым магазином. И даже не поняла, не успела понять, почему земля скакнула ей навстречу… Винтовка полетела в одну сторону, Машенька в другую, ударилась головой о корень, едва-едва не потеряла сознание. Магия, мать вашу пар-разитскую… Ей было жутко больно и хотелось кататься по земле, сжав темечко руками, но на это развлечение не было времени. Машенька подобрала «Винторез».
Справа, у пулемета Русакова шла потасовка. Значит, прорвался кто-то через мост. Ловкачи, стало быть… Взрыв! Ей ударил в глаза ком сухой земли. Не пуля, не тупая дубинка рядового беса и не какая-нибудь изощренная магия лишили ее на минуту боеспособности. Нет, оказалось достаточно простой грязи, лишившей Машеньку зрения… Продрав очи, она увидела, как опрокидывается пулеметчик.
Снайпер! Как же она забыла об этом! Впрочем, она не забывала, она помнила, что где-то там напротив засел их снайпер, но у нее были задачи посерьезнее. Он тоже, наверное, из средненьких, иначе постарался бы ее уложить первой… Или не углядел? Машенька додумывала эту мысль, упав на землю, закрывшись холмиком, отползая, отползая на вторую позицию. Здесь ему не достать, здесь ее не видно, здесь она может немножечко думать, а не только бояться.
Машенька помолилась, чтобы Господь помог ей не быть убитой сразу после того, как она высунется и начнет искать их снайпера. У нее не было времени. Справа – прорыв, и кто там прорвался, насколько это серьезно, она сможет думать только после того, как уберет проклятого стрелка.
Ей повезло. Она почти сразу нашла и убила его…
Справа, вдалеке, творилось нечто невообразимое. Пологий берег напротив, лесок, речка – все это больше существовало. Метались какие-то черные тени.
Машенька двинулась к пулеметному гнезду, забросив винтовку за спину и активизировав Лезвие. Возможно, там кто-то еще жив. И нос к носу столкнулась с бесячьим сержантом. Он вырос неведомо откуда и сам испугался. Она бы прикончила его. Одно движение ладони, и быть сержанту располовиненным. Но целую секунду оба стояли друг против друга в ступоре, от неожиданности. Ее сердце зашлось: враг держал за волосы отрубленную голову с бинтовой повязкой, голубые глаза широко распахнуты… Голова полетела прямо в нее. Сержант использовал свой единственный шанс и не прогадал. Машенька отшатнулась. Он понесся зигзагом к мосту, вниз, выделывая нелепые прыжки, кувыркаясь, лишь бы не зацепило его смертоносное Лезвие. Ей не удалось достать его первым движением, ушел сержант и от второго удара. А в третий раз дистанция оказалась слишком велика. Машенька попортила сержанту здоровье, полоснула наискось через всю спину. Враг покатился, встал и опять побежал, бросив оружие и раскачиваясь из стороны в сторону от боли. Через сутки-другие шрам зарастет на бесячьей шкуре-броне глубокий шрам, будто и не было. Ах, жаль, как жаль, ушел…
И тут на поле боя все прочие звуки перекрыл невыносимо громкий, рвущий барабанные перепонки свист. Она зажала уши. «Боже, что это? Магия какая-нибудь новая?» – в первую секунду подумала госпожа младший витязь. И опомнилась.
Да они же дают отбой! Невозможно привыкнуть к этакой сирене… Ведь слышала с десяток раз. Значит, устояли мы, значит, не пустили!
Что там с Павлом? Жив ли?
…глазами младшего витязя Павла Мечникова
Бойков вручил ему пятизарядный револьвер, откинул барабан, показал, как перезаряжать, и выдал пятнадцать патронов боезапаса. Посмотрев на довольное лицо младшего витязя, прокомментировал:
– Да, любим мы, мужчины, оружие. Даже больше, чем женщин… – сделал паузу, Мечников, между тем, покивал, да, мол, любим, так устроены, – Между прочим, то дерьмо, которое ты сейчас держишь в руках, оружием называть не стоит. То есть в какой-нибудь полицейской операции это пукалку можно было бы и засчитать за полноценный ствол… Калибр приличный, вещь удобная. Но при встрече с одним-единственным бесом она дает тебе не более десяти процкентов на выживание из ста.
– М-м?
– Совершенно верно, у тебя еще есть Лезвие. Но оно требует приличного опыта, а ты им владеешь пока что из рук вон плохо. Так что это тоже не очень-то оружие на сегодняшний день. Зато у нас есть настоящая пушка. Безотказное средство огневой поддержки при магическом столкновении.
…Петрович стоял тут же, рядом, губы у него предательски расползались в ухмылке. Старослужащий, он и в Африке старослужащий, и даже у самого ласкового старослужащего всегда найдется десяток причин поухмыляться в процессе наблюдения за салагой.
– Итак, вот она, наша гаубица. Я бы даже сказал, карронада.
И показал на бревно. Полутораметровой длины, не толще бытового металлического ведра; тополь, спилы свеженькие.
– Бревно? – так и спросил Павел.
Петрович сдавленно хихикнул.
Бойков укоризненно покачал головой:
– Я бы тоже посмеялся, у нас как раз так много времени… Разок тебе объяснили: сила дается по вере. Универсальный принцип. Короче говоря, проблема только в том, чтобы сконцентрироваться на чувстве веры и на том, что именно ты просишь… Иногда это нетрудно, как со щитом, например, а иногда требует изрядного напряжения. Теоретически, я мог бы стрелять из рукомойника, шнурка, женских трусиков или колорадского жука. Но для этого потребуется невообразимая концентрация, так что положа бревно на плечо и представив его чем-то вроде базуки, я достигну желаемого куда быстрее. Что же касается чувства веры, то находиться в нем постоянно могут только святые. Я говорю совершенно серьезно. Если представить себе веру в виде огня, то мне потребуется стать на время языком пламени. Это очень выматывает, очень… Боюсь, к концу нашего мероприятия мне грозит нетранспортабельность. Так что придется тебе побыть сегодня моим запасным горючим. Ты не против, я надеюсь?
– Нет, – Мечников отсек все «почему?», «как?», «не больно ли это?» и т. п. Он уже свыкся со стилем воеводы.
– На практике это будет выглядеть следующим образом: ты держишь на правом плече задний конец нашей «Большой Берты», а левой рукой вцепляешься мне локоть наподобие сцепки между вагонами… И концентрируешься как тогда, со щитом. Смотри, держи крепко, не отпускай! Видимо, после каждого залпа тебе будет худо. Потом еще хуже и еще.
– Вплоть до?
– Останешься жив. Если все мы останемся живы…
…Защищал их сам Петрович. Павел из-за спины воеводы увидел, как вырос прямо из речной воды высокий огненный вал и медленно двинулся прямо на них.
– Так… – только и откомментировал Бойков. Видимо, не впервой, ничего особенного.
Петрович держал над ними тремя и еще полутора десятками дружинников низкий невидимый купол. Так что пламя прошло над самой головой Мечникова, нимало не опалив. Кто-то от большого ума без команды выскочил из-под купола и понесся занимать позицию.
– Назад! – не оборачиваясь приказал Бойков. А потом пробормотал себе под нос, – Сейчас будет еще разок… Давай-давай, хрен с колокольцами…
Купол, видимо, был на самом деле шаром и уходил под землю. Во всяком случае, в зыбкой грязи никто не утонул.
