Вскоре герцог вывел свой отряд из казарм, и все три когорты направились на юг. Во время многодневного перехода Пакс только и думала, что о предстоящих сражениях. То и дело она ловила себя на том, что в мыслях она уже во главе армии, со сверкающим мечом в руке… Чушь, конечно, обрывала она себя. И все же сколько пройдено с тех пор, как она оставила родные Три Пихты. Теперь может случиться все что угодно, ну почти все…
К огорчению Пакс, ей пришлось покинуть привычное место в первой шеренге, оказавшись за широкой спиной Донага. Ничего не поделаешь — он был командиром отделения, а она новобранцем, и только ее высокий рост позволил ей остаться во второй шеренге, а не переместиться куда-нибудь вглубь строя.
Через несколько дней рота герцога Пелана вышла на огромное — до горизонта — поле, в дальней стороне которого виднелось большое черное пятно — противник. Первый противник в жизни Пакс. Приближался час ее первого боя.
— Ополченцы, — буркнул Донаг. — Если они не заготовили для нас какого-нибудь сюрприза, то особых проблем с ними быть не должно.
Пакс не осмелилась спросить, откуда он все это узнал. Обернувшись, Донаг поспешил добавить:
— Впрочем, не забывай, даже деревенский парень с вилами может запросто прикончить тебя, если ты дурак или лентяй. А эти ребята все же чему-то учились. Главное — держи строй, помни, чему тебя учили, и слушай приказы.
К удивлению Паксенаррион, их колонна остановилась и разбила обычный, как на марше, лагерь. Единственным отличием стал развернутый полевой лазарет. Пакс пришелся не по вкусу вид штабелей тюфяков и поставленных близко друг к другу палаток. Ей уже доводилось слышать леденящие сердце истории про тяжелораненых и инвалидов.
Когорты еще раз выслушали указания от капитанов. Отдельно офицеры, а вслед за ними и сержанты проинструктировали новобранцев.
— И после этого они думают, что я усну? — пожаловалась Арни, ворочаясь с боку на бок. — Да мне теперь до утра глаз не сомкнуть.
— Гед говорит… — начала Эффа, но Арни тотчас же перебила ее.
— Эффа, вы, последователи Геда, можете быть храбрыми, сильными и даже дрыхнуть в любой обстановке. Но я не такая, как вы! Если тебе наплевать на все, я за тебя рада. Спокойной ночи. А я смогу уснуть только… только завтра, если боги соизволят направить мои удары и отвести от меня клинки врагов.
— А я вот подумал, — лицо Сабена было серьезнее, чем обычно, — как сейчас, наверное, тихо и спокойно где-нибудь у нас дома, на ферме.
Пакс вспомнила овец, их блеяние, цокот мелких копытец… Все эти звуки не раздражали, а только подчеркивали царившую на холмах у Трех Пихт тишину.
Разбуженные до рассвета, новобранцы с трудом заставили себя проглотить завтрак. Некоторые от еды отказались.
— Жрите, придурки! — рявкнул на них Донаг. — На голодный желудок много не навоюешь. Измотаетесь в самый разгар боя — тут-то вас и подденут на копье. Пейте вволю и еще больше, пока из ушей не польется. И чтоб фляги были полными — под пробку. Да поживее!
Прежде чем солнце показалось над горизонтом, все три когорты уже встали плотным строем, обнажив мечи и ожидая боя.
10
Солнце поднималось все выше, пот уже ручьем лил по лбу Пакс, а ее когорта все стояла неподвижно, наблюдая, как, поднимая клубы пыли, приближается войско кзардийцев. Где-то на левом фланге послышались звон металла и дикий рев, сотрясавший саму землю под ногами. Пакс отчаянно сжала рукоять меча, с трудом удерживаясь, чтобы не броситься туда, где уже шел бой. Но приказа не было; Стэммел все так же мерно шагал перед строем. За его спиной шеренги противника вырастали прямо на глазах.
— Спокойно, спокойно, ребята, — повторял сержант время от времени, явно обращаясь к новобранцам. — Стоим себе и вспоминаем, чему учились. Я вам скажу, когда страшно станет. Эй, старики, хватит молодых пугать. Не нашутились, что ли? Если кому еще не ясно: оставлю без жалованья за сегодняшний день тех, кто будет доводить новобранцев.
К сержанту подскакал на коне один из офицеров и что-то сказал ему. Стэммел кивнул. Затем, обернувшись к строю, он скомандовал:
— Вперед шагом марш!
Когорта двинулась навстречу противнику; капралы привычно взялись выравнивать строй. Послышались их команды:
— Вторая шеренга — ровнее, ровнее!
— Поднять щиты! Это кто там не слышал?
— Так, ровнее. Третья шеренга, короче шаг, не давите.
— Эй, кто там спит?! Мечи наизготовку!
— Четвертая шеренга, не давите на передних. Ваши щиты — в положение три!
И вот наконец первая шеренга сомкнулась с противником. Шум боя поглотил команды капралов. Неожиданно для Пакс к ней, стоявшей во второй шеренге, тотчас же потянулись в резких уколах клинки противников, миновавшие увязшую в бою первую шеренгу.
Прикрывшись от одного меча щитом, Пакс заученным движением парировала удар другого. В следующий миг лишь ее длинные руки спасли ее от молниеносного выпада одного из противников; взмах ее меча заставил его сменить атакующее движение на блок защиты. Собравшись, Пакс четко выполнила отработанный прием, заставив противника вновь уйти в глухую защиту. Второй кзардиец увяз в поединке со стоявшим слева от Пакс солдатом, и она смогла сосредоточить свое внимание на том, который оказался прямо перед нею. Убедившись, что слева ждать атаки не приходится, она сдвинула щит правее и попыталась рубануть противника сверху. Тот успел перехватить ее удар своим клинком. На какой-то миг меч Пакс оказался неподвижным, и клинок кзардийца нацелился ей прямо в незащищенный живот. В последний момент ей удалось закрыться щитом, но, направляемый сильной рукой, меч соскользнул и впился ей в ногу, проткнув кожаные защитные накладки.
Вздрогнув от боли, Пакс отчаянным движением вонзила свой меч в грудь противника. Она едва успела увидеть брызнувшую фонтаном из смертельной раны кровь, как кто-то, налетев на нее сзади, сильным толчком в спину вывел Пакс из равновесия. Шеренга продолжала двигаться вперед. Пакс упала на поверженного ею противника, но к ней тотчас же потянулась рука другого, тоже раненого, кзардийца, с зажатым в ней кинжалом. Паксенаррион, понимая, что меч из раны ей выхватить так быстро не удастся, отпрянула и попыталась прикрыться щитом. В следующее мгновение в воздухе сверкнул чей-то меч, который просто-напросто отсек руку врага по локоть. Пакс мысленно поблагодарила своего спасителя. К сожалению, она не знала, кто это был: вокруг себя Пакс видела только ноги и лежащие на земле тела. Пот, смешанный с грязью, разъедал ей глаза. Наконец, проморгавшись, она разглядела, что вокруг нее в основном — знакомые форменные сапоги роты герцога Пелана. Разумеется, ее место в строю было уже кем-то занято, да и вообще, кто именно оказался рядом с ней сейчас — было не разобрать. Вдруг перед ее глазами замелькала сине-желтая форма — это противник теснил строй ее сослуживцев. Забыв о ране, Пакс вскочила на ноги и схватила свой меч, лежавший на земле. Он показался ей тяжелее самого большого барана. Да и левая рука с трудом удерживала тяжесть щита. Раненая нога горела огнем. Но долгие месяцы тренировок сделали свое дело — не отдавая себе отчета в своих действиях, Пакс вновь вступила в бой, отражая удары врагов щитом, нанося удары, парируя атаки противников и переходя в наступление. Ей не хватало воздуха, в какой-то момент она поскользнулась в кровавой луже и чуть не упала вновь. Тотчас же чья-то сильная рука, поддержав ее, потянула за собой вперед.
