— А как сделать так, чтобы его не было?
— Если это то, что я думаю, то никак. А теперь не мешай мне.
Пакс повернулась и стала смотреть на волшебное пятно, которое росло у нее на глазах с каждой минутой. Постепенно оно распространилось на всю ширину помоста и, казалось, увеличило размеры самого возвышения.
Сначала девушка могла ясно видеть сквозь этот свет. Однако по мере того как пятно росло, она видела окружающие предметы все хуже. Наконец двери, находившиеся на возвышении, уже невозможно было рассмотреть. Она почувствовала легкое дуновение ветра. Значит, интуиция не обманула ее. Но что же это все-таки было? Несомненно одно: с неизвестной опасностью нужно бороться.
Теперь пятно достигло уже края помоста. Пакс слышала сзади шепот Месениона. Потом послышалось легкое шипение, и затем — хлопок. Месенион чертыхнулся и опять принялся бормотать заклинания.
Свет разлился уже по всему помосту и начал подниматься вверх. Наконец он заполнил все пространство над возвышением — от дверей до нижней ступеньки, поднимаясь все выше и выше к балдахину, который висел между помостом и потолком.
Когда все пространство было уже заполнено, свет стал более ярким. Казалось, он все больше и больше концентрируется в одном месте, приобретает видимые очертания. Пакс зажмурилась от сияния, бьющего ей прямо в глаза, и услышала радостный возглас Месениона.
Волшебник, схватив ее за руки, поспешил к открывшейся наконец двери:
— Пошли, Пакс, быстро! Великие боги, защитите нас! Ведь это… Пошли же!
Пакс прикрыла глаза, защищаясь от слепящего света, и кинулась за Месенионом. Он уже ждал ее с другой стороны и, как только Пакс оказалась рядом, налег всем телом на тяжелую дверь. Не успела дверь с грохотом захлопнуться, как из зала, который они только что покинули, раздалось странное шипение.
— Помоги мне как следует закрыть дверь!
Пакс никогда еще не видела Месениона таким испуганным. Она налегла на дверь, пока волшебник искал у себя в сумке что-нибудь, что могло бы послужить задвижкой. Но удерживать дверь в таком состоянии было трудно, девушке казалось, что кто-то пытается открыть ее с противоположной стороны.
— Держи дверь! Если она откроется, мы умрем, — предостерег Месенион.
— Что происходит?
— Потом объясню! Сейчас я пытаюсь… — Месенион вдруг замычал что-то нечленораздельное и начал нашептывать какие-то непонятные Пакс слова. Она тут же почувствовала сильный удар с противоположной стороны двери.
— Черт! Не то!
Месенион опять стал что-то нашептывать, в то время как Пакс изо всех сил пыталась удержать дверь. Вдруг она почувствовала, как щелкнул затвор. Месенион вздохнул с облегчением.
— Теперь все в порядке. Можно идти, Пакс.
— Но что это было? — Пакс заметила, что Месенион все еще взволнован.
— Я не знаю, как объяснить тебе.
— А вы попытайтесь.
— Видишь ли, это одна из разновидностей волшебства. Его душа может превратиться в свет и напасть на незваных гостей вроде нас. Есть много способов нам навредить, и все они малоприятны.
— И даже меч не смог бы помочь?
Месенион засмеялся:
— Нет, конечно.
— Это именно та сила, с которой мы должны бороться? Она удерживает здесь пленников?
— К сожалению, нет. Но, боюсь, эта сила в сговоре с той, с которой мы будем сражаться. И тогда нам будет труднее, чем я думал вначале. Конечно же, нам не стоит рисковать и возвращаться к фонтану этой дорогой.
— Да, пока мы не победили эту злую силу.
Высказав эту мысль вслух, Пакс почувствовала себя лучше. В конце концов, интуиция не подвела ее, и, как всегда, предвкушение схватки подняло ей настроение.
Месенион посмотрел на нее с любопытством:
— Неужели ты не понимаешь — мы не можем одолеть эту силу! И мы не знаем, как выбраться отсюда. Если нам не улыбнется удача, мы можем так навсегда и остаться здесь.
Пакс усмехнулась:
— Почему же? Я все отлично понимаю. Нас заманили в ловушку, а мы даже не знаем размеров западни. Но они, Месенион, не знают, кого поймали. — Она высоко подняла свой меч и некоторое время разглядывала клинок. — Вы пытались захлопнуть дверь перед враждебной силой. Мне же приходилось бывать и в более страшных переделках, к тому же… Я уже не раз оказывалась в западне.
— Да, но… Твой предыдущий опыт нам не поможет. Давай-ка пойдем вперед. Надо постараться уйти подальше, если дверь все-таки сломают.
Они находились в коротком коридоре, освещенном так же, как лестница и зал, который они только что покинули. Впереди виднелась арка, ведущая в довольно большую комнату. Здесь пол тоже был покрыт толстым слоем пыли. Пакс двинулась вперед, держа меч наготове. Месенион последовал за девушкой.
Эта комната, несомненно, была когда-то кухней. Здесь не осталось никакой мебели, но огромный очаг, выложенный камнем, красноречиво свидетельствовал о многих пиршествах. Слева еще одна арка, поуже, вела в другой коридор. А справа короткий проход соединял кухню с комнатой, которая хорошо была видна отсюда.
— Это, должно быть, погреб. Интересно, остались ли там вина?
Пакс снисходительно возразила:
— Вряд ли, спустя столько времени. Даже если они и сохранились, то их не стоит пробовать.
— Тогда пойдем сюда. — И он показал налево.
Когда они проходили через кухню, Пакс пыталась рассмотреть, нет ли где следов недавнего присутствия кого-либо из обитателей развалин. Но ничего похожего на это она не увидела.
— А та сила, которая выгнала волшебников, сюда когда-нибудь возвращалась? — спросила Пакс.
— Не думаю. Волшебники, собравшись вместе, смогли бы дать ей отпор. Вы, люди, верите в богов. А ты знаешь, что у волшебников тоже есть свои боги?
— Догадываюсь, — с интересом посмотрела на него Пакс.
— А ты знаешь о Верховном Совете Богов? Об их правлении и все такое прочее?
— Что ж, боги есть боги. Им власть принадлежит по праву.
— Понимаешь, Паксенаррион, между ними тоже есть различия. Некоторые более могущественны, чем остальные. Ты должна была слышать об этом еще в Ааренисе, когда служила солдатом. Ты ведь сражалась в Сибили, не так ли? Разве ты не видела там Храм Великомучеников?
Пакс поежилась, вспомнив нападение на Сибили.
— Там было ужасно. Но храма я не видела.
— Так вот: между богами и простыми волшебниками есть некоторая прослойка. Ее представители обладают большей властью, чем люди и рядовые волшебники, но гораздо меньшей, чем боги. К этой категории как раз и относятся святые Храма Великомучеников.
Его слова вызвали у Пакс любопытство.
— А куда можно отнести героев и святых — таких, например, как Гед и Паргун?
