Пакс смотрела на него во все глаза. Девушке хотелось знать, мог ли он читать ее мысли. Месенион утверждал, что колдуны умеют это делать, — а киакданы?
— Вы — воин? — спросил он после затянувшейся паузы.
— Да, сэр.
— Хм… И каким-то образом попали в Проклятый лес. Тогда расскажите: как вы оказались в этой страшной долине и что там произошло?
Пакс опять взглянула ему в лицо, но ничего не смогла на нем прочесть. Его темные глаза требовали подробного ответа на свой вопрос. И девушка, запинаясь, начала объяснять, что она рассталась с купеческим обозом в Ааренисе, чтобы вернуться на север. Когда она начала рассказывать о своем компаньоне, киакдан внезапно остановил ее:
— Кто это был? Месенион? Он назвался волшебником?
Пакс подтвердила:
— Да, сэр. Правда, позже он сказал, что он лишь наполовину волшебник…
— Наполовину волшебник! Хм! Неудивительно, что эльфы послали вас сюда! — Он жестом приказал ей продолжать.
Она рассказала о том, как они начали свое путешествие. Сначала она говорила медленно, но постепенно ее голос оживился, когда она стала описывать поведение Месениона среди камней-охранников. Негодование девушки вспыхнуло с новой силой: он лгал ей, уверял, что знает что-то, а сам испугался и бросил ее одну…
Внезапно она замолчала, взглянув в лицо киакдана. И та давнишняя ссора показалась ей такой же глупой, как попытка пьяного солдата объяснить Стэммелу, что он не пьян. Пакс продолжила свой рассказ, пропуская подробности. О снежной кошке она даже не упомянула. Пакс поведала о более важном — о решении Месениона идти в долину, где находился Проклятый лес.
— Он сказал: что бы ни случилось там, мне это не повредит, потому что я человек. И еще он говорил, что его родичи — волшебники завидовали ему и пытались не пустить сюда. Но он знал, как справиться со злыми силами и вернуть обратно свое наследство.
— А что обо всем этом думаете вы, человек-воин? Пакс не могла понять, сквозила ли в его низком голосе насмешка или ему действительно было интересно ее мнение. Она почувствовала такую же неловкость от его вопроса, как и от настойчивых расспросов эльфов, встретивших ее в лесу. Почему все они считали, что она обязательно должна иметь собственное суждение о том, что происходит в Проклятом лесу? Она объяснила, как могла, свои предчувствия и видения и упомянула об уверенности Месениона в своих возможностях мага.
— И вы верили ему? — спросил киакдан странным тоном. Пакс слишком хорошо помнила, как ее охватило чувство внезапной слабости, когда они подошли к развалинам. Но он умер по-настоящему. Если бы Месенион выжил, она поверила бы ему больше. И все же она медленно произнесла:
— Да… Он хорошо владел мечом. Умел добывать огонь, менять направление ветра и многое другое.
Киакдан пристально посмотрел ей в лицо:
— Я вас не о том спрашиваю. Вы верили ему так же искренне, как своим старым боевым товарищам?
— Нет, сэр. — Пакс опустила глаза и стала рассматривать травинки у себя под ногами.
— И все же вы пошли с ним, хотя знали, что человек в этих местах бессилен противостоять более могущественным силам?
В его тоне слышалась насмешка. Да это и понятно: она совершила большую глупость.
Девушка тяжело вздохнула и попыталась объяснить ему свое решение:
— Я не знала этого, сэр. Я чувствовала, что там опасно, и волновалась, но я не знала, с чем мы столкнемся. И мы путешествовали вместе не одну неделю. К тому же он умел произносить заклинания…
Киакдан нахмурился:
— Вы говорили это и раньше. И поэтому вы последовали за этим так называемым полуволшебником, которому вы не очень и верили, навстречу неизвестности. Последовали за ним даже внутрь тех развалин?
— Да, сэр.
Она продолжила свой рассказ, не очень вдаваясь в детали. Но, дойдя до того места, когда впервые увидела могущественного чародея, с которым потом сразилась в смертельной схватке, Пакс вдруг умолкла и задрожала. Она вся покрылась испариной и едва дышала. Перед глазами поплыли неясные круги.
— Понюхайте, — послышался резкий голос, и сильный запах ударил ей в нос.
Она глубоко вздохнула и увидела прямо перед своим лицом смуглую руку киакдана. В пальцах он держал какую-то траву серого цвета.
Он произнес:
— Вы должны рассказать мне обо всем. Понимаю, вам трудно, но я помогу. Сядьте-ка вон там, на край бассейна.
Она села, прислонив к ноге меч. Киакдан разбросал в бассейне множество листьев. Их запах должен был помочь ей, прояснить голову.
Через некоторое время девушка услышала голос:
— А теперь продолжайте.
И она продолжила говорить, сделав над собой усилие и выдавливая из себя фразу за фразой. С тех пор как эльфы нашли ее в лесу, она старалась избегать этих воспоминаний. Они были для нее слишком болезненными.
Словно наяву, она видела мертвое лицо могущественного чародея, странные голубоватые вспышки пламени. Ей показалось, что она вновь видит мертвое тело Месениона у своих ног.
— Он погиб. Я сражалась рядом с ним и пыталась ему помочь, но не смогла… — мрачно сказала Пакс. Она почти ничего не видела из-за слез, которые лились у нее из глаз.
Сильная рука стиснула ей плечо.
— Достаточно. А как насчет Волшебного леса?
— Волшебного леса?
— Ну да, того, который вы освободили.
Она так и не поняла, что же случилось в конце. Объяснить все в подробностях было просто невозможно. Воспоминание о прикосновении к чему-то отвратительному, что она должна была взять в руку, заставило ее вздрогнуть. Но затем, уже с облегчением, она рассказала о своем побеге из этого страшного места, о том, как выбиралась из долины, и о падающем снеге.
— Когда же эльфы нашли вас? — спросил киакдан.
— Думаю, что в ту же ночь. Но точно не помню. Я очнулась. Было холодно, шел снег, кругом — тьма. Я не могла пошевелиться. Эльфы уже были там. Сначала они показались мне сердитыми, но потом вдруг стали добрыми.
Киакдан вдруг сел прямо перед ней.
— Хм. Паксенаррион, дочь Дортана, посмотрите на меня. Пакс посмотрела и уже не могла отвести взгляд. Позднее она была не в состоянии вспомнить, сколько времени они вот так смотрели в глаза друг другу. Наконец он встал и поднял вверх руку:
— Итак, вы поведали мне свою историю честно и откровенно, в этом нет никакого сомнения. Киакданы редко проделывают такое, но мне необходимо было узнать все до конца.
Пакс тоже встала, приходя в себя. Она вновь ощутила, как здесь, на поляне, тихо.
— Вы собираетесь долго пробыть здесь? — спросил он.
— Не знаю, сэр. Возможно, я и осталась бы, если бы кто-нибудь нанял меня. В противном же случае двинусь в путь, как только Звездочка отдохнет от перехода в горах.
