Лошадь Дмитрий накормил и оставил рядом с оленями, принадлежащими Миргачану; ее он использовал только в качестве вьючного животного, передвигаясь преимущественно пешком. В яранге было тепло, но раздеваться Дмитрий не стал, надеясь лишь на беседу с шаманом, а не на ночлег. Миргачан достал початую бутылку настоящей кристалловской водки, вяленую рыбу и особым образом приготовленное нерпичье мясо. От водки Дмитрий отказался, сославшись на веру, запрещавшую ему употреблять алкогольные напитки (что в общем-то соответствовало истине), а рыбу и мясо попробовал.
Миргачан почти свободно владел русским языком и разговорился, обрадованный возможностью пообщаться с человеком с Большой земли. Он рассказал немало любопытных историй, две из которых Дмитрий даже записал на диктофон.
Первая повествовала о встрече охотников с каким-то диковинным «шибко большим» зверем с огромной драконьей головой и длинным костяным гребнем по спине, вторая уходила в дебри времен. Ее якобы рассказал Миргачану старый шаман, у которого он учился, и говорила она о появлении в стойбищах охотников каких-то странных людей с двумя лицами, ищущих «дыру в светлый мир».
Дмитрий, заинтересованный историей, начал было выспрашивать у хозяина подробности, но в этот момент где-то за стенами яранги зародился неясный шум, раздались далекие и близкие крики, и в ярангу, откинув полог входа, нырнул худенький мальчишка с глазами на пол-лица. Он что-то выкрикнул на эскимосском языке, глянул на Дмитрия и шмыгнул вон.
— Что случилось? — спросил Дмитрий.
Миргачан, кряхтя, поднялся:
— Опять барыги свару затеяли, однако. У нас всегда так: стоит только охотникам получку получить — они тут как тут. Спирт продают, водку, а кто отказывается — того бьют.
Дмитрий непонимающе посмотрел на шамана:
— То есть как бьют? Разве они имеют право принуждать человека покупать у них товар?
Миргачан махнул рукой:
— Многие и не хотели бы связываться с ними, да выпить любят. К тому же барыги почти ничего не продают, а меняют.
— Тем более. А власть как на это смотрит?
— Какая у нас власть? — снова махнул рукой шаман. — Главный бухгалтер, что получку выдает, кочегар Палыч, который тоже пьет много, однако, да я вот.
— А милиция? Участковый?
— Нету милиции, однако. В Ирпени есть, у нас нету. А барыги все здоровые, их боятся. Посиди пока, я попробую их успокоить.
— Я с вами, — встал Дмитрий.
Они вышли из яранги.
Было светло, белесое небо казалось покрытым изморозью. Температура в это время года здесь держалась на уровне минус пяти-шести градусов по Цельсию, но сильный ветер заставлял ежиться и поворачиваться к нему спиной…
По стойбищу бродили стайки детей, мужики в засаленных телогрейках и кирзовых сапогах, старухи и молодые женщины в национальных костюмах, отделанных таким потрясающей красоты орнаментом и мехом, что на их фоне поблекли бы и столичные красавицы в дорогих шубах. По случаю выдачи зарплаты в стойбище начался самый настоящий праздник, никто не работал, а самая большая толпа жителей поселка собралась на центральной площади, у магазина. Там же стоял вездеход приезжих менял, возле которого толклись охотники, пожелавшие обменять пушнину и мясо на водку, курево и другие «блага цивилизации».
В тот момент, когда Дмитрий и шаман подошли к вездеходу, трое молодцов в черных кожаных куртках били какого-то мощнотелого, но безвольного мужчину в старом десантном комбинезоне. Жители Уэлькаля молча наблюдали за избиением. Лишь женщины иногда начинали кричать на молодых людей и умолкали испуганно, когда четвертый приятель менял, не принимавший участия в расправе, с угрозой оглядывался на кричащих.
Мужчина упал. Молодые атлеты продолжали сосредоточенно бить его ногами, норовя попасть по голове.
— Прекратите! — сказал Миргачан, выходя из-за спин соплеменников. — Нехорошо, однако.
— Отойди, хромой, — брезгливо оттолкнул шамана четвертый парень, в танкистском шлеме. — Мы только поучим этого, чтобы знал, с кем связался.
Миргачан не удержался на ногах, упал, и Дмитрий не выдержал:
— Эй, чемпионы, может, хватит?
Молодцы прервали избиение, оглянулись. Тот, что толкнул шамана, поднял редкие белесые брови.
— А ты откуда такой выискался, оглобля волосатая? Тоже хочешь получить отпущение грехов?
Не говоря ни слова, Дмитрий помог подняться Миргачану, подошел к мужчине в комбинезоне, скорчившемуся на утоптанном галечнике, протянул ему руку:
— Вставайте, я вам помогу.
На миг показалось, что сквозь черные спутанные волосы на затылке незнакомца на Дмитрия глянули удивленные глаза, но потом это ощущение прошло. Мужчина зашевелился, отнял руки от небритого лица, посмотрел на Дмитрия, прищурясь, молча вцепился в протянутую руку и с трудом встал. Рука у него была горячая и влажная, как у больного гриппом.
Молодцы с вездехода, ошеломленные вмешательством Дмитрия и его спокойствием, опомнились.
— Ты чо, ох…л?! — выдохнул «танкист» в шлеме. — Ты за кого заступаешься?! Он же ворюга!
— Он человек, — хмуро сказал Дмитрий. — А если что и украл, то давайте разберемся.
— Да не хрен нам разбираться! Не вмешивайся не в свое дело, а то не ровен час волосы потеряешь!
— Я ими не дорожу. А вам советую: забирайте свой товар и уезжайте отсюда.
Стало совсем тихо. Затем «танкист» изумленно присвистнул, махнул рукой своим заржавшим приятелям, и те бросились на Дмитрия, поддерживающего под локоть избитого незнакомца. Что произошло в следующее мгновение, не понял никто.
Дмитрий вроде бы и не двинулся с места, и не махал руками, и не прыгал, но все трое нападавших вдруг оказались лежащими на земле лицами в гальку и мерзлую землю, и драка закончилась, не успев начаться. Дмитрий повернул голову к «танкисту», сузил похолодевшие глаза.
— Уходите отсюда! Мое терпение имеет пределы. Еще раз приедете в поселок — разговор будет другим. Же не компран?
— Чо? — вылупил глаза «танкист».
— Понял, мурло?
«Танкист» облизнул губы, внезапно сунул руку за пазуху и выхватил пистолет. Но воспользоваться им не успел. Дмитрий буквально исчез в том месте, где стоял, оказался вдруг рядом с молодцем в шлеме, вывернул у него пистолет и направил ствол в лоб.
— Понял, спрашиваю?
— По-по-по-нял… — вспотел «танкист».
— Убирайтесь! Живо!
Вдруг распахнулась дверца вездехода, со звоном ударилась о борт, из кабины на землю спрыгнул какой-то чумазый подросток в ватнике и джинсах, бросился к Миргачану и Дмитрию с криком:
— Помогите! Я не хочу жить с ними! Они забрали меня насильно!
Подросток вцепился в шамана, залился слезами, и Дмитрий вдруг понял, что это девушка, очень юная, почти девчонка.
