Данич, нисколько не теряясь под взглядами, бегло осмотрел присутствующих в рубке и подошел прямо к Лозински, будто знал, что он командир крейсера.
— Извините, Питер Лозински, не соблаговолите ли вы меня выслушать?
Несколько обалдевший Лозински «соблаговолил».
— Я немного знаком со спейс-теорией, — продолжал мальчишка с некоторым смущением, и Лозински в ответ стало неловко, что он-то как раз с этой теорией знаком меньше, чем «немного». — Видимо, при спейс-проколе произошел не обычный пространственный выверт корабля, а редкий по вероятности хроновыверт, в теории заложена и такая возможность.
— Вы хотите сказать, что… — начал Климов.
— Совершенно верно, — кивнул мальчик. — Нас вывернуло не только в пространстве, но и во времени, и теперь под нами Земля прошлых лет. Судя по встрече, нас выкинуло в начало двадцать первого или конец двадцатого столетия. Точнее можно будет сказать, когда заговорят приемники.
— Я думал об этом, — признался с облегчением Лозински, — но счел это… — Он пошевелил пальцами, подбирая выражение.
Данич улыбнулся, и все в рубке заулыбались в ответ, столько озорного и детского лукавства было в этой улыбке.
— Я понял. Не хотел бы оказаться на вашем месте. Вы позволите остаться в рубке? Я мог бы помочь в наладке приемной аппаратуры.
— Конечно, — кивнул Лозински, поняв, что с этим малышом надо разговаривать как с равным.
— Пусть идет со мной, — сказал Климов.
Данич с готовностью повернулся к нему, и в это время корабль заметно качнулся с боку на бок, экраны мигнули и погасли. Снова дернулся и мелко-мелко задрожал пол рубки, сдавленный стон донесся из-под пульта, словно тот был живым существом. Потом пол встал почти вертикально и наступила невесомость.
— Ракетная… — прорезался голос у координатора, в динамиках захрипело. — Ракетно-ядерная атака. Повреждены следящие системы. Произвожу аварийную посадку.
— Держитесь! — крикнул Лозински, ныряя в люк. — Сейчас будет до десяти «же»!
Климов отстал от него на полсекунды, схватил Данича на руки, усадил в кресло, и через мгновение перегрузка громом отдалась в его напряженном теле.
Глава 4
Дивизион Гордоншаха «сидел» на готовности уже девять часов подряд. Воздух в помещении КП нагрелся до того, что командир приказал всем снять верхнюю одежду. Пятый раз они встретили и проводили чужой космический корабль — об этом догадалось даже высокое начальство в Сарвар-центре. Три раза его пытались сбить: над Чатралом и Патаном, но чужак словно не замечал взрывов в своем странном скачущем движении, сбил военный спутник и не ответил на приказы приземлиться в указанном районе. Он пролетал и над территорией неверных — Пеласгулом и Атланторией, но хеттары не пытались его сбить и лишь слали радиозапросы да предъявили ноту протеста в Организацию Всемирного Индпака против преступных попыток уничтожения чужого звездолета.
Гордоншах знал об этом не только со слов заместителя, но и по радиопередачам, однако открыто осуждать действия командования не хотел.
— Когда-то это должно было случиться, — сказал он Абдулхаруну, когда они в очередной раз вылезали из-под земли, одуревшие от гула, жары и запахов кабины. — Наши писаки прогнозировали встречу с пришельцами, правда, прогнозы у них мрачные… Интересно, почему он не отвечает на наши выпады? Посмотри на его трубы, ведь есть чем ответить!
Заместитель вдохнул всей грудью холодный утренний воздух и посмотрел на командира как-то странно — внимательно, оценивающе и в то же время с подозрением.
— Ты прав, он не беззащитен. Вот бы захватить его со всем оружием на борту! Представляешь, какое у него вооружение?
— Ты большой специалист по фэнтези, — с иронией ответил Гордоншах. — А также большой шутник.
— А если я серьезно? — Абдулхарун усмехнулся, хотя глаза его остались угрюмыми.
— А если серьезно, то вспомни поговорку: не ищи беды, она сама тебя сыщет. И еще одну: нашему б шакалу тигра съесть… Ты посмотри на это страшилище: крепость, рассчитанная на звездные катаклизмы! А ты — захватить!.. К тому же идеи звездных войн мне, честно говоря, не особенно по душе.
Абдулхарун задумчиво рассматривал своего всегда сдержанного и немного сумрачного командира.
— Что-то есть в твоих словах, — изрек он наконец, меняя тему разговора. — Ты меня отпустишь сегодня в город?
Гордоншах покосился на проходящую смену операторов.
— Снова опоздаешь к разводу или поднимешь бучу в баре.
Абдулхарун хмыкнул.
— Уже донесли? Впрочем, плевать. Так что?
Гордоншах ответить не успел.
Коротко провыл ревун тревоги.
— Снова этот! — Гордоншах поднял глаза к небу. Затем кивнул, в три шага достиг люка и нырнул в кабину, как в воду.
— Сектор двести сорок — двести пять, — прокричал сквозь гул Ширмамад. — Снова «призрак». Получен приказ сбить!
— Пост-три, пост-три, — пропищало в наушниках. — Будьте готовы к Эйч-атаке. Основной выстрел через пост-четыре, вы пока в резерве. Готовность — три минуты.
— Внимание! — повысил голос Гордоншах. — Цель одиночная, высотная! Залп тремя посередине отметки!
Операторы застыли в ожидании. Чужой звездолет приближался со скоростью около семи зхобов в секунду, и курс его пересекался с сектором стрельбы дивизиона.
— Фарид! — окликнул Гордоншаха Абдулхарун.
Пробрался между аппаратными стойками и зашептал на ухо командиру: — Надо сбить его так, чтобы он упал поближе к нам. Сможешь?
— Чокнутый! — Гордоншах высвободился и сам сел за пульт наведения. — Совсем одурели в штабе! Промазать мы не промажем, но убежать вряд ли успеем, если он ответит на удар.
— Соседи атакуют! — воскликнул Ширмамад.
На экране возникли три огненные черточки и помчались навстречу огромному телу пришельца. Через мгновение на группку ракет налетел черный силуэт, и экран вспыхнул и потемнел.
— Падает! — закричал оптик-фотометрист.
— Р-разговорчики! — рявкнул Гордоншах. — По цели, залпом, огонь!
Кнопка ушла в панель, и тотчас же задрожали стены, глухой подземный рев проник в кабину и ушел в небо.
— Упреждение пять на дальности сто сорок! Два залпа с интервалом три секунды!
Дважды заревело, дрожь земли отозвалась в телах людей, и наступила тишина. На высоте сорока, потом тридцати двух и двадцати пяти зхобов распустились ярчайшие «цветы» атомных взрывов, но Абдулхарун успел заметить, что взрывы каждый раз возникали сзади снижающегося звездолета. То ли Гордоншах не учитывал чего-то при наведении, то ли звездолет маневрировал, избегая прямых попаданий, хотя невозможно было представить, как он это делает при таких габаритах и массе.
