— Ты поверил в ее версию похищения? — спросил Крутов.
— Вообще-то, если она замешана в убийстве мужа, то не должна врать по мелочам, чтобы не засыпаться. Только я сомневаюсь, что художник успел подменить чемодан.
— Тогда кто?
— Шерман привез сюда два чемодана. Ты заметил, в его кабинете нижние стеллажи завалены старыми номерами журнала «Огонек».
— Полная белиберда! Шерман привозит сюда чемоданы с деньгами и бумагой. Крадет чемодан с миллионом, а хозяину подсовывает бумагу. Мы находим второй чемодан у Шермана, который тот безуспешно пытается открыть. Объясни мне, старому дураку, каким образом миллион оказался зарытым в лесу возле дома художника?
Вербицкий пожал плечами, беря с трюмо сумочку Кристины.
— Мы решаем задачку со многими неизвестными. Количество вопросов растет, а ответов мы не находим. Вот еще один вопрос.
Вербицкий выудил из сумочки хозяйки автомобильные ключи с брелоком фирмы «Ягуар».
— Ключи от ее машины, которую угнали?
— Они самые. Валера, тут и права! Самое интересное, что в больницу после аварии ее привезли без вещей. На ней даже туфель не было. В протоколе автопроисшествия ничего не говорится о вещах потерпевшей. Золотая пудреница, зажигалка. Богатый улов, такие находки не возвращают.
— Да-с…
— А еще сотовый телефон. О… Тут в памяти сотни номеров.
— Проверь входящие и исходящие на день аварии, когда ее сумочка исчезла. Нам могут понадобиться эти номера.
— Ты прав. Сейчас проверим, а ты пока загляни в вазочку возле зеркала.
Крутов достал из нее серьги.
— Они из гарнитура, что и колечко, найденное под кроватью в доме художника.
— А это уже не вопрос, а ответ.
Крутов сфотографировал улики на вмонтированную в его мобильник фотокамеру.
— Я думаю, Илья, у нас есть шанс. Надо прижать Кристину к стенке. На нее набралось столько материала, что она не выдержит натиска. Я не вижу перед собой убитую горем вдову. Она сидит и выжидает, когда мы сломаемся и сдадим дело в архив. Так оно и будет, если не предпримем кардинальных мер. О поисках трупа можно забыть. Художник за деньгами не возвращается, похоже, он тоже похоронен. Искать дочь Петляра бессмысленно, у нас даже нет ее фотографии. Хватит. Надо брать быка за рога!
— Телку. Прямо сейчас?
— Зачем? Официально вызвать ее в прокуратуру как главного свидетеля и предъявить обвинение на основании заключения милицейских протоколов. Мои ребята составят все бумаги, как надо. По итогам все стрелки сойдутся на Кристине. Будь я проклят, но это она грохнула своего муженька.
— В этом наши мнения сходятся, однако доказать мы ничего не можем.
— Знаю. Но надо пробовать. Под лежачий камень вода не течет. Сколько можно топтаться на одном месте? Устал!
— Авантюра. Но я с тобой соглашусь — мы в тупике.
Сыщики отправились вниз. Попрощаться с хозяйкой им не удалось: Кристина, обнаженная, загорала на лужайке. Рядом стояло вино и ваза с гроздьями винограда.
— Да, на нарах такого комфорта не получишь, — хмыкнул Крутов.
— Шикарная женщина. Такие не сдаются до последнего вздоха, — констатировал Вербицкий и направился к машине.
* * *
Они обшарили все углы, чуть ли не рыли землю носом, но никаких следов присутствия человека на заброшенной птицеферме не нашли.
— Баба нам пудрит мозги, Илюша, — сделал вывод Крутов.
— Глупо! Когда человек играет по-крупному, а речь идет об убийстве, он не станет врать по мелочам. Тем более что похищение не имеет прямого отношения к гибели Петляра. Подумай сам. Если Кристина устроила спектакль для мужа, чтобы выудить у него деньги и заплатить сообщнику за убийство, то зачем ей уничтожать следы? Наоборот. Здесь каждая вещь должна кричать о ее недавнем присутствии. У меня складывается впечатление, что в похищении участвовала третья сила, и тогда я верю, что Кристина не видела лиц похитителей. Она не может описать их внешность, и они без особых опасений отпустили ее на все четыре стороны.
Крутое продолжал осматривать помещение, рассуждая:
— Обрати внимание, Илья, нигде нет пыли. Кто-то наводил здесь порядок. Заброшенное место выглядит по-другому, а тут даже паутины нет. Стерильная чистота. Что касается третьих сил… — Крутов нагнулся и заглянул под старую газовую плиту, покрытую ржавчиной, из-под которой выглядывал цветастый уголок бумаги. Он потянул его на себя и вытащил старый номер журнала «Огонек». — Вот тебе и третья сила.
— Кузьма Шерман! Теперь мы с уверенностью можем утверждать, что подмена чемодана — его рук дело, — заявил Вербицкий. — Но нам от этого не легче. Нам нужен ответ на главный вопрос — как деньги попали в руки художника. Цепочка событий не выстраивается. Кристина в подмене чемоданов не могла принимать участия, если ее держали на ферме.
— Боюсь, Илюша, это дело нам не по зубам. Ты только посмотри, с кем мы имеем дело! — нахмурился Крутое. — Приятные, интеллигентные, образованные люди, обеспеченные, улыбчивые. Цвет нашего общества. Элита. А заглянешь внутрь — сплошная гниль. Все они ненавидят друг друга, и в каждом из них спит инстинкт убийцы. Им есть что терять, они готовы перегрызть друг другу глотки ради собственного благополучия. Мы привыкли работать с другим контингентом, там все ясно и понятно.
— Философия, Валера, тебе не идет, ты сыскарь, у тебя есть задача, работай. А рассуждать будут адвокаты. Не нам с тобой переделывать мир.
В кармане Крутова затрещал мобильный телефон. Он ответил:
— Так… Так… Все ясно. Экспертов на место, скоро буду.
— Что случилось?
— На платной стоянке автовокзала обнаружен «Ягуар» Кристины.
* * *
Чистенькая, сверкающая красавица стояла зажатая со всех сторон старыми развалюхами.
— Внешний лоск, товарищ подполковник, — докладывал Крутову капитан. — Скелет. Машина разворована. Даже рулевое колесо украли. Сняли всю проводку, электронику, одним словом, восстановлению не подлежит.
Возле машины толпились люди в форме и в штатском. Крутов и Вербицкий стояли в стороне. Подошел эксперт.
— Все совпадает. Слава богу, колеса не тронули, к другим машинам они не подойдут. Рисунок протекторов совпадает со следами, найденными возле дома художника, и расстояние между колесами то же самое.
Эксперт ретировался.
— Ты выяснил, кому принадлежит дом? — спросил Илья Крутова.
— Конечно. Он был продан год назад компании по торговле недвижимостью «Уют», но те не стали его перепродавать. Сочли, что заработают больше, сдавая экзотическое строение в аренду. И не прогадали.
— То есть?
— Утехин арендовал дом в мае на летний сезон до сентября, заплатив за удовольствие ни много ни мало шестьдесят тысяч долларов. Возможно, больше. Вряд ли арендаторы ведут «белую» бухгалтерию. Я назвал официальную, а там…
