— Не знал, говоришь?
— Так и есть, не знал. А вчера, как отсюда вернулся, враз мне тумаков надавал и с утра к тебе отправил.
— Тумаков? — задумчиво протянул начальник. — Не видать что-то отметин. Или не Берс бил?
Роди принял сконфуженный вид:
— Он. Только я-то помоложе все-таки да пошустрее. Увернулся.
— М-м-м, — многозначительно произнес начальник шахты и опустил фонарь. — Ну, ладно, раз так.
Роди смог наконец узреть широкоскулое, украшенное густыми черными усами лицо Морфа. Темные, близко посаженные глаза смотрели колко и проницательно.
— Проходи. — Начальник шахты мотнул головой, развернулся и сам пошел в дом.
Роди неслышно выдохнул — начало положено — и шагнул вслед за Морфом. Только сейчас он заметил, что в другой руке у хозяина дома тускло поблескивает спусковым механизмом самострел. Роди и не знал, что все это время его держали на мушке.
Они с начальником были примерно одного роста, только Морф намного крупнее и шире в плечах. Роди однажды видел его в доспехах — настоящая скала.
— Какого лысого он тебя прислал? — спросил хозяин дома, не оборачиваясь.
— По поводу вчерашней сделки.
Морф провел его в столовую, поставил фонарь на стол посреди тарелок с едой и ломтями хлеба. Уселся на стул с высокой спинкой, положив перед собой самострел.
— Эй! — крикнул начальник шахты куда-то в сторону. — Ты где шастаешь, старая гонза?! Почему брага еще не на столе?!
Из темноты появился слуга — седой, морщинистый старик. Высокий, худой, в белой холщовой рубахе, затянутой витым поясом, в черных штанах и босой. Принес бутыль браги и поставил перед Морфом.
Начальник зло посмотрел на него:
— Какого лысого я должен ждать? Не будешь шевелиться — отправлю в штольни подыхать. Ясно тебе? — Ответ ему не требовался. Он взял две кружки, дунул в них, потом плеснул в обе из бутыли. — Садись, — кивком указал Роди на табурет и пододвинул одну из кружек. — Пей.
Роди сел и под насмешливым взглядом начальника отхлебнул. Скривился. Горло обожгло, дыхание перехватило, еле удалось сдержать кашель.
— Так что там со вчерашней сделкой? — Морф откинулся на спинку стула и выжидающе посмотрел на гостя.
Роди понимал, что теперь все будет зависеть от того, насколько правильно он угадал. Ведь наверняка ему ничего неизвестно — только слова Шави и собственные домыслы. Но назад пути не было.
От браги скрутило желудок, в голове заклубился легкий туман. Как не вовремя! Роди сглотнул, собрался с мыслями и сказал:
— Вы же вчера с дядей обмен совершили?
— Ну?
— Он опробовал тех рабов, что забрал. Они не подходят. Дядя ошибся.
— Ну? Мне какое дело?
Роди очень осторожно выбирал слова — проколоться можно было на любой мелочи.
— Дядя просит вернуть одну из рабынь. Для той работы мужики не подходят. — Он говорил, и сердце замирало, но волнение нельзя было выдать ни в коем случае. Роди поспешил добавить: — Конечно, за плату.
— М-м-м… — Теперь в мычании Морфа прозвучало удивление.
У Роди внутри сразу все сжалось. Он ошибся? Мало ли, что имел в виду Тул, когда говорил про «ни себе не людям»! А во всем виновато буйное воображение Роди, нарисовавшее в голове ужасную картину. Может, Айза до сих пор на ферме, ложится сейчас спать в бараке? И весь риск — напрасен? Но тогда он был бы только рад! Или же наоборот, всё еще хуже: Морф выменял рабынь и отправил их с обозом на Инкерманские каменоломни.
Все эти мысли пронеслись в голове у Роди за одно мгновение, а начальник шахты не спешил с ответом. Взял кружку, задумчиво заглянул в нее, потом залпом выпил. Фыркнул, подцепил с тарелки какие-то зеленоватые стручки и запихал их в рот. Захрустел, пережевывая.
Роди, едва скрывая нетерпение, ждал.
— Это чё за работа такая, если мужик не справится, а только баба нужна? — вместо ответа спросил Морф и хохотнул: — В койке, что ли?
Роди усилием воли унял дрожь и как можно спокойнее пояснил:
— В испарителе. При чистке фильтров. Там нужны женская гибкость и тонкие руки. Мужики — как коряги, один вчера свою клешню запихал, так чуть было отрубать не пришлось, чтобы вынуть.
— М-м-м, — в очередной раз промычал Морф и погладил усы. — Так чего, если Берс тебя за товаром прислал, должен был монеты передать.
Роди чувствовал, что блуждает в потемках: за все время разговора так ничего и не выяснил, а начальник уже требует денег. В горле пересохло.
— Товар-то покажи, — проговорил Роди. — А то вдруг уже попортили.
Начальник усмехнулся:
— А порченая что, фильтры не сможет чистить?
Роди понимал, что в этой игре он безнадежно проигрывает, но отчаяние придавало сил:
— Кто знает, что от твоей солдатни подхватить можно, а ее потом на очистные работы пускать. Ты сам-то захочешь такую воду пить?
— Ты смотри, какой умный, — мотнул головой Морф. — Ладно, ладно… никто их еще пальцем не трогал. Тебе какую, смуглую или посветлее?
Роди возликовал. Значит, он оказался прав! Во всем! Дело оставалось за малым — договориться с начальником шахты. Смуглая — это Олеся, светлая — Айза. Он подавил в себе желание выкрикнуть: «Светлую!» — и вместо этого произнес:
— Давай смуглую, она половчее.
— Как скажешь, — согласился Морф и гаркнул: — Куляба!
За стеной загромыхали торопливые шаги охранника, дверь распахнулась.
— Да, начальник?
— Найди кого-нибудь, скажи, я велел одну из вчерашних рабынь привести.
— Которую?
Морф взглянул на Роди, потом ответил:
— Смуглую.
— Ща сделаю!
Охранник хотел уже нырнуть обратно в темноту, но Роди выпалил:
— Нет, стой!
Начальник шахты и караульный повернулись к нему.
— Давай лучше светлую, — словно в нерешительности сказал он. — Пусть не такая ловкая, зато худая.
Морф недовольно уставился на него:
— Ты определись, за какой посылать. Устроил тут гадания!
— Ты же знаешь дядю, — принялся оправдываться Роди, — не ту привезу — он с меня шкуру спустит за зря потраченные деньги. И так за воду и цистерну отрабатывать буду.
Начальник шахты махнул караульному, чтобы делал, как сказал гость.
— Что вспотел-то?
Роди только сейчас понял, что взмок. Рубаха прилипла к телу. Он смахнул пот со лба.
— Переживаю я. Дядька еще за прошлое не простил, хочу сейчас все правильно сделать.
В ожидании, когда приведут рабыню, начальник продолжил трапезничать. Гостю он не предложил поесть, но тому сейчас кусок в горло не полез бы.
