— Может, ты объяснишь… — начала подбежавшая Кристин.
— Молчи! — Вик поднял руку, напряженно прислушиваясь. — Бяшка, не сопи так громко.
Ему показалось, что в доме на верхнем этаже раздался шорох и лязг, будто засов на двери сдвинули.
С холма донеслось гудение моторов. Вик схватился за края пролома и забрался в коридор. Обернулся, помог Кристин залезть в проем, Бяшка вскарабкался сам.
— Сейчас тихо поднимемся наверх, — прошептал Вик, глядя на спутников. — Не задавайте вопросов, ничему не удивляйтесь, не вздумайте кричать или убегать. Нас это не спасет.
В глазах Кристин отразились испуг и непонимание, Бяшка настороженно начал озираться.
— Укроемся наверху, — шепотом продолжил Вик. — Я бывал здесь раньше, видел обрушенные лестничные пролеты и перекрытия. Поднимемся на третий этаж и спрячемся.
Он забрал у девушки пистолет и медленно пошел по коридору к ближнему выходу на лестницу.
Гул моторов на вершине, откуда недавно съехали в сендере все трое, стал громче. Но звук не приближался, а как бы расползался по длинному гребню, будто преследователи направили машины вдоль холма, не собираясь спускаться.
Вик поднялся на второй этаж, выглянул в коридор. Все та же унылая картина, выщербленные стены, дверные проемы, камни, крошево и цементная пыль на полу и никаких следов людей или мутафагов.
Он двинулся вверх по лестнице, выставив перед собой пистолет. Кристин тихо шла сзади, за ней сопел Бяшка. Пройдя один пролет, Вик остановился на площадке, дальше лестница была завалена серыми обломками потолочных перекрытий, прогнившими останками стропил с гнутыми листами жести. Над головой, опасно накренившись, висела серая плита, упиравшаяся одним углом в стену. По краю плиты торчали концы арматурной сетки.
— Отойдите, — шепнул он, — спуститесь на несколько ступеней вниз.
Сунул пистолет за пояс, поплевал на ладони и подпрыгнул. Ухватившись за арматуру, подтянулся, повисел. Плита стояла мертво. Тогда Вик рывком забросил ноги наверх, содрав до крови кожу на груди о шершавый бетон, лег на живот и осмотрелся.
Справа была голая стена, слева — пустота. Пол в соседней комнате провалился, частично обрушив лестницу, оголил торец дома и открыл вид на холмы вдоль реки. Вик поднялся на четвереньки.
— Кристин, — тихо позвал он, выглядывая за край плиты, — иди сюда. Допрыгнешь?
— Да, — отозвалась девушка.
— А как же я? — заныл Бяшка.
— Стой там, — велел Вик.
Кристин присела и подпрыгнула. Вик поймал ее за протянутые вверх руки и втащил на плиту.
— Посиди тут. Сейчас я какой-нибудь прут найду, чтобы Бяшка за него ухватился, вдвоем мы его быстро наверх затащим.
Кристин кивнула.
Он достал пистолет и обернулся. Сзади был такой же завал из строительного мусора, что и на лестнице. Перебравшись через груду бетонных обломков, Вик поднял с пола ржавый обрезок трубы и осмотрелся. Он оказался в узком коридоре, перегороженном посередине железной дверью.
Дверь в таком месте выглядела весьма странно, потому что стояла ровно между стенами, сплошь испещренными трещинами. Вик медленно пошел к ней, держа пистолет наготове, положив трубу на плечо. Когда крыша здания обвалилась, дверь не могла устоять, ее непременно бы согнуло, смяло гармошкой, а тут…
Он уже потянулся к ручке, приклепанной над замочной скважиной на ржавом листе, когда за спиной вскрикнула Кристин. Вик кинулся обратно, проклиная себя за то, что оставил девушку одну и не вернул ей пистолет.
Выбежав к груде обломков, громко выдохнул, когда увидал Кристин, стоявшую на четвереньках на краю плиты. Девушке не угрожала опасность. Разинув рот, она смотрела через комнату с обвалившимся полом на холмы у реки.
— Кристин, — тихо позвал он.
Девушка не шелохнулась.
— Эй, что там у вас? — позвал снизу Бяшка.
— Кристин, — настойчивей повторил Вик. — Хватит на них пялиться, вдруг у кого-нибудь есть оптическая труба или бинокль…
Она повернула к нему голову и прошептала.
— Я боюсь, Вик.
По гребням холмов вдоль реки растянулась армия мутантов. Маленькие фигурки пеших кочевников стояли плотным строем, держа перед собой плетенные из тростника щиты и копья. За ними виднелись ряды наездников на манисах. В лучах заходящего солнца блестели кривые сабли, сверкали наконечники копий, переливались оттенками желтого с красным намазанные катраньим жиром шлемы и волосы.
Гул двигателей с противоположной стороны на холмах стих, донеслись выкрики, это отдавали приказы командиры отрядов людей. Они расставляли пулеметные расчеты, занимали позиции, готовились встретить мутантов во всеоружии.
Вик перелез через груду обломков, крепко обнял Кристин. Ее трясло от страха, стучали зубы, она не в силах была сдержать эту дрожь.
Зашевелилась и расступилась в середине цепочка из фигурок кочевников. Они выстроились обратным клином на склоне, освободив дорогу большой повозке, которую тащили два крупных пятнистых маниса. На повозке стоял великан в доспехах из пластин панцирного волка, отливавших на солнце мягким матовым светом.
Даже с такого расстояния мутантский вождь казался великаном. Он поднял над головой черный трезубец, тряхнул им, и по ложбине покатился нарастающий из глубины рев тысячи глоток. Спустя миг к нему добавился перестук, слившийся в ритмичные удары копий и дубинок о щиты, следом гулко бухнули барабаны. Вождь медленно повел трезубцем, вытягивая руку в направлении холмов, где расположились люди. Рев и удары стихли разом, когда рука с трезубцем замерла. Над ложбиной повисла звенящая тишина, за спиной у Вика раздался знакомый хриплый голос:
— Ну и долго вы тут торчать собираетесь?
Он развернулся, вскидывая пистолет.
— Ты, малый, не балуй, — сказал кетчер, держа у пояса обрез.
Широкие стволы смотрели на Вика с Кристин.
— Я б вас еще раньше грохнул, но Кент и Шпага воспротивились, вспомнили твою доброту.
Вик сдержанно кивнул. На кетчере, то есть на Холере, главаре банды неудачников, была все та же серая шинель, а вот на голове красовалась фуражка с рыжим выцветшим околышем и темным пятном от кокарды над треснутым козырьком.
Холера опустил обрез, сдвинул фуражку на затылок, обнажив покрытый пятнами лишая лоб, и произнес:
— Где третий?
В этот момент вождь на склоне холма опустил трезубец, и армия кочевников медленно, неровным строем двинулась вниз. Постепенно пешие фигурки стали ускоряться, перешли на бег, вперед них выскочили стаи панцирных волков, направляемые мысленными приказами гронгов, сидящих на приземистых повозках. С гиканьем и улюлюканьем наездники пустили манисов следом, колотя их пятками в поджарые бока, размахивая саблями.
