— Вот, в сущности, и все, — заключил он. — В результате можно сказать, что моя миссия оказалась неудачной. И если вы сочтете, что мне не место на вашем совете, я пойму и приму это.
— Брось, приятель, — высказался со своего места рыжий, — ты сделал все, что мог. Вряд ли кто-нибудь мог добиться большего.
— Да, но потеря Челнока? — выступил кто-то с места. — Он еще мог бы нам пригодиться. Мы могли бы сделать еще одну попытку.
— Неизвестно, как бы ты поступил на его месте, — парировал кто-то из зала.
— Паршиво, что так с чумой получилось, — вступил в разговор некто третий. — Но, с другой стороны, кто мог знать. Они всё так убедительно обставили…
— Ладно, что тут говорить, — заключил Чао Тай, — предлагаю сначала проголосовать за присутствие Сайласа Бонсайта на Совете и за его право принимать участие в решениях. А потом вернуться к основному вопросу.
— А я все же хотел бы узнать… Если все, что он рассказал, правда, то каким таким образом он без помощи Челнока смог вернуться в наше время? — Снова поднялся на ноги мрачнолицый, но его уже никто не слушал. Проголосовали по первому вопросу, и Сайлас практически единогласно был оставлен в членах Совета.
— Прежде чем мы приступим к голосованию по основной проблеме, я должен еще раз остановиться на некоторых моментах, — сказал лорд. — Я хочу еще раз напомнить, если кто-нибудь не обратил серьезного внимания на это в моем рассказе: пришельцы обладают способностью к телепортации и трансформации, и не только в людей. Это важно. Они нечасто этим пользуются, и я не знаю, сталкивались ли вы с этими их способностями. Мне показалось, что это требует от них дополнительных затрат энергии. Но при таком изобилии, которое они имеют сейчас, они вполне могут рискнуть. Есть ли у вас способы проверки людей «на настоящесть», что ли?
— Да, все в порядке, я тебе потом все покажу, — ответил за всех Алекс. — А теперь давайте голосовать!
Когда они покидали зал совета, решение было единогласно принято. Теперь оставалось только вынести его на всеобщее голосование. Но никто не сомневался в результате. Жалкая кучка повстанцев решилась атаковать центральный командный пункт захватчиков.
Весь оставшийся день Сайлас маялся от бездействия. Каждый в пещерном городе имел свои обязанности и задачи, каждый двигался в своем направлении. Только лорд хаотично перемещался по коридорам и помещениям, не зная, куда приложить силы. Он побывал в тепличном хозяйстве, посетил арсенал, машинный зал, гараж, отдел информационной поддержки, даже заглянул на урок в местной школе и ясли. Несколько раз он сталкивался с Алексом и Алиной, спешившим по каким-то важным делам.
— Ты обещал познакомить меня с системой опознавания чужаков, — ухватил он рыжего за рукав, в очередной раз столкнувшись с ним в коридоре.
— Да, да, конечно, — думая о чем-то своем, отозвался Алекс. — Пойдем, я покажу тебе лабораторию.
Они спустились на несколько уровней, на этот раз воспользовавшись бесшумным пневматическим лифтом. Рыжий подвел Бонсайта к большим полупрозрачным дверям и нажал на кнопку вызова.
— Кто? — послышался механический голос. — Скажите слово для опознания голоса.
— Да я это, я, — нетерпеливо произнес рыжий.
— Голосовой образец опознан, — выдали двери и тихо разошлись в разные стороны.
— Вот, знакомьтесь, — быстро проговорил Алекс. — Это Моран, а это Сайлас Бонсайт. Ты его историю слышал. Покажи ему тут все. А я побежал — нужно готовиться. Вечером всеобщее голосование.
И он, передав лорда на попечение огромного негра в белом халате, скрылся в лабиринте коридоров.
— Очень приятно, — выдавил из себя Сайлас, подавленный таким быстрым знакомством и исчезновением друга.
— Не обращайте внимания, — усмехнулся Моран. — Алекс такой. Его не переделаешь.
— Да я знаю, — расслабился лорд. — Ну, просветите меня, что у вас здесь и как. Особенно меня интересуют меры безопасности против проникновения чужаков.
Моран долго и обстоятельно рассказывал о целях и задачах лаборатории, интересовался Челноком и наконец подошел к вопросу, который интересовал Сайласа больше всего. Метод опознавания, как он и думал, оказался совсем прост, если не сказать примитивен. Они просто делали генетический анализ, основываясь на результатах обследования нескольких тел чужаков, которые попали им в руки. Набор генов отличался от человеческого, и, сильно не утруждаясь, местные умники взяли кровь у всех обитателей Центра и сравнили с результатами анализов пришельцев. Совпадений не было, и все успокоились. Бонсайт только покачал головой. После стольких стычек с чужаками он был твердо уверен, что их голыми руками не возьмешь, а тем более проведением примитивных тестов. Но он промолчал, прекрасно понимая, что сейчас, когда решается судьба последней битвы, говорить о том, что меры безопасности недостаточны, довольно глупо и уж всяко бесполезно.
Сайлас сердечно поблагодарил Морана и покинул лабораторию с чувством досады. Он решил теперь смотреть в оба и за оставшиеся часы постараться познакомиться с как можно большим количеством обитателей пещерного города, особенно имеющими отношение к высшему командному составу. Так он и бродил, заговаривая с незнакомыми, заглядывая в разнообразные комнаты и пытаясь выполнить явно невыполнимую задачу — опознать чужака по одному внешнему виду.
Наступил час голосования. По громкой связи было объявлено, что все желающие проголосовать должны пройти в свои комнаты и занять место перед терминалом. Коридоры практически моментально опустели. Казалось, даже стены завибрировали от охватившего всех нервного возбуждения. Каждый дал ответ на поставленный вопрос индивидуально, анонимно и стал ожидать результата, который должен был появиться на мониторе спустя несколько минут.
Ждал и Сайлас, хотя в душе не сомневался в том, какое решение будет принято. Его смущало и тревожило только одно. Повстанцы, как бы храбры и дальновидны они ни были, с его точки зрения, не видели за деревьями леса. Они не представляли себе всей мощи и коварства пришельцев. Сайлас прекрасно помнил свои чувства, когда Эллина заявила ему, что все сказанное при их первой встрече ложь, что на самом деле им от него нужно было совсем другое. А ведь как все было разыграно! Это не походило на примитивный обман, это была замечательная приманка, которую он, вообразив себя героем, заглотил вместе с леской и грузилом. А в результате работал на них, так, как они этого и хотели! Сайлас подумал, что если бы повстанцы хоть сколько-нибудь мешали чужакам, те давно бы уже с ними разобрались. А если они не трогают эту «армию», значит, она их беспокоит не больше комариного укуса. А о том, что местные деятели даже не представляют, с кем имеют дело, говорит и их примитивная система «обнаружения пришельцев». Глупо ожидать, что те могут попасться на такую простую удочку, а это, в свою очередь, значит, что замаскированных чужаков в Центре может быть сколько угодно…
Бонсайт помотал головой, отгоняя неприятные мысли. Как бы там ни было, если будет принято решение атаковать, он, несмотря на почти полную уверенность в поражении, пойдет вместе со всеми. «Я не очень хорошо прожил свою жизнь, — думал он, — по крайней мере умру по-человечески». Тут раздался звуковой сигнал, и на мониторе высветилось:
