Горестно вздохнув, Руслан зашагал вслед за Наташей.
Алексей стоял внизу, спиной к открытым воротам. Пензенцы расположились вокруг него. Часть спустились в холл, кто-то сидел на ступеньках эскалатора, многие стояли на втором этаже, облокотившись на перила.
Алексей еще немного выждал и заговорил:
— Несколько дней назад мы собирались с вами здесь же, чтобы принять одно важное решение. Но сейчас обстоятельства изменились. Тот пленник, которого привел Петрович, рассказал, что сейчас к Пензе приближается передовой отряд армии генерала Мысова. Три сотни человек.
Над холлом разнесся возглас удивления.
— Между молотом и наковальней, — проговорил кто-то. — Шикарно!
Алексей продолжил:
— Теперь у нас только один выход — бежать. Собрать как можно больше припасов, инструменты, другие необходимые вещи и оставить этот торговый центр, успевший многим из нас стать новым домом. Куда идти, я пока не знаю. Если у кого есть идеи, может рассказать их мне после этого собрания. Но это еще не всё.
— Что еще-то? — спросила одна из женщин. — Очередной сюрприз?
— Нет. На этот раз просьба.
— Какая? — отозвались мужики. — Выкладывай! Сделаем!
— Мне нужно тридцать человек, чтобы попытаться остановить мысовцев.
Наступила тишина.
Алексей переводил взгляд с одного на другого, и Руслан видел, как мужчины опускают глаза. Он понимал их чувства: умирать никому не хочется.
Не получив ответа, бывший тренер снова заговорил:
— Знаю, что решиться на такое трудно, но мы должны попытаться защитить город.
— Ты называешь эти руины городом? — фыркнул один из мужчин, пришедших с Ильей. Руслан так и не успел узнать всех по именам.
— В этих руинах — тысячи беззащитных людей, — ответил Алексей.
— А чего нам лезть? Пусть вон полковник Юрасов со своими полицейскими воюет.
— Ты всерьез считаешь, что Юрасов на это отважится? Да он сбежит, как только запахнет жареным, и отдаст город на растерзание, лишь бы свою шкуру спасти.
— Я своего мужа на эту бойню не отпущу! — шагнула вперед невысокая худая женщина. — Что тридцать человек смогут сделать против трехсот? Мы уйдем!
— Людка, закрой рот, — зашипел на нее муж. — Чего ты лезешь!
— А ты мне рот не затыкай! — еще громче заговорила женщина. — Я что без тебя делать буду, а? Вас там убьют! Город надо защищать… а кто будет меня защищать? Уйдем подальше, и пусть эти мысовцы с юрасовскими грызут друг другу глотки из-за развалин. Может, поубивают друг друга. А мы переждем, отсидимся, а как все закончится, пойдем в ножки новой власти поклонимся и будем жить спокойно.
— Не выйдет, — спокойно сказал Алексей.
— У тебя не выйдет, а у нас выйдет! — голос женщины срывался, чувствовалось, что она вот-вот заплачет. — Хочешь сдохнуть — ступай. Но мужика своего я тебе не отдам!
— Если не остановить передовой отряд, за ним придет целая армия. Весь город будет в их власти. Они придут сюда захватывать территорию. Знаешь, я тоже не хочу умирать и оставлять дочку одну. — Услышав эти слова, девочка подбежала к отцу и обняла. Он погладил ее по волосам и продолжил: — Но я не вижу другого способа подарить ей нормальное будущее. Чтобы мой ребенок мог расти свободным, а не прятаться по темным углам и канавам, я готов пойти и против трехсот, и против трех тысяч. И я пойду! И те, кто хочет нормальной жизни для себя и своих детей, — тоже пойдут! И против мысовцев, и против юрасовских! И мы будем сражаться за это столько, сколько потребуется!
Бывший тренер взял дочку на руки, посмотрел на присутствующих, встретился взглядом с Русланом.
— Я не имею права приказывать, могу только просить. Сейчас я поднимусь к себе, а вы обсудите всё между собой со своими родными. Через час я хотел бы знать, что каждый из вас решит.
Он пошел к себе. Руслан с Наташей встретили его наверху эскалатора. Едва они зашли в отдел к Алексею, начались крики и ругань.
— Закрой дверь, — попросил бывший тренер.
Он отнес дочку в ее уголок и вернулся.
— Наташ, присмотришь за Настей?
Девушка посмотрела на него, на Руслана, потом вздохнула и кивнула:
— Присмотрю.
— Я, на всякий случай, напишу все данные, ее и жены, фамилию, возраст, адрес.
— Хорошо, — сказала девушка.
Руслан старался не прислушиваться к раздававшимся за дверью голосам. Ему не сложно было представить, о чем сейчас разговаривают и спорят люди. Свой выбор он сделал, а им приходилось решать сейчас, и не только за себя, но и в какой-то мере, за своих родных и близких.
— Она девочка умная, способная, схватывает все на лету, — продолжал говорить Алексей, — хлопот больших не доставит…
— Ты умирать собрался? — перебила его Наташа.
— Нет, но…
— Тогда заканчивай.
— Ладно, ладно! Суровая она у тебя.
Погруженный в свои мысли, Руслан не сразу сообразил, что обращаются к нему.
— Эй, там, на орбите! Земля вызывает, — улыбнулся Алексей.
— Мы не так говорим.
— А как? И вообще, расскажи что-нибудь, а то с живым космонавтом общаюсь, а ничего не знаю.
— Что рассказать-то?
— Историю интересную. Наверняка полно всяких.
— Не то чтобы полно, но имеются, конечно.
И Руслан поведал несколько забавных случаев из своей жизни на орбите. Незаметно пролетело время, и когда он закончил рассказывать, то вдруг заметил, что из холла и коридоров не доносится больше ни звука. Он обратил на это внимание Алексея и Наташи.
Бывший тренер встревоженно поднялся и быстрым шагом направился к выходу. Руслан не отставал: к эскалатору они подошли почти одновременно.
Проскочила, было, мысль, что, посовещавшись, обитатели торгового центра решили по-быстрому свалить, но люди оставались на месте. Несколько женщин плакали в объятиях мужей. В центре холла стоял Илья.
Когда он увидел Алексея, сразу спросил:
— У вас есть какой-то план?
— Есть, — кивнул бывший тренер. — Что вы решили?
Илья ответил не сразу, обменялся взглядами с некоторыми мужчинами из тех, что пришли с ним.
Руслан чувствовал его неуверенность, вполне понятную. Особенно, если они собирались покинуть торговый центр. И осуждать их он не имел никакого права. Да, в общем-то, и не собирался.
— Мы с вами, — сказал наконец Илья.
* * *
Имевшийся план требовал детальной проработки и дополнения. В первую очередь озаботились эвакуацией. Определили место и порядок движения. Пятнадцать мужчин оставались для охраны и прикрытия, им выделялись три автомата и четыре ружья. Остальные — с луками и копьями. Старшим назначили Ивана. Тот сначала возмущался, но Руслан его быстро урезонил.
