— Кроме того, — продолжил Рейвен, — вы еще не слышали и половины. Я пришел сюда не для праздной болтовни.
— Это вы уже сказали. Вам что-то нужно, и это не деньги.
— Я оказал вам услугу. Теперь я хочу, чтобы вы оказали услугу мне.
— Та-ак! — протянул Кэйдер, с нескрываемым подозрением рассматривая Рейвена. — Какую?
— Я хочу, чтобы вы убили Торстерна, если в этом возникнет необходимость.
— Вот, значит, в чем дело! Я вам отвечу. Вы избавили меня от некоторых неприятностей, хотя не думаю, что они были бы серьезными. Мне грозило максимум семь лет тюрьмы, и, скорее всего, я вышел бы через шесть месяцев. Короче говоря, вы скостили мне эти шесть месяцев — и вы считаете, это стоит убийства?
— Вы не обратили внимания на ключевые слова: «Если возникнет необходимость». Если она действительно возникнет, это не будет убийством — это будет казнь.
— А кто будет определять, возникла необходимость или нет? — спросил Кэйдер, пристально глядя на Рейвена.
— Вы.
— В таком случае этот момент вообще не настанет.
— Несколько недель назад вы были не столь мягкотелы.
— А теперь с меня довольно. Займусь своей торговлей, буду примерным гражданином — при условии, что меня оставят в покое. Между прочим, хотя власти упорно называют меня землянином, сам я считаю себя венерианином. И я не стану убивать другого венерианина ради того, чтобы потрафить землянину. — Засунув большие пальцы в карманы жилета, он придал лицу непреклонное выражение. — Рад был бы оказать вам услугу, но просите вы чересчур много.
— Если б вы знали, как это мало.
— Много! — повторил Кэйдер. — Добавлю еще кое-что: когда требовалось кого-то убить, вы отлично справлялись сами. Почему же сейчас вам понадобились помощники на грязную работу?
— Вопрос ребром. Есть две веские причины.
— Да?
— Во-первых, я уже привлек к себе слишком пристальное внимание и не хочу привлекать еще. Во-вторых, если возникнет необходимость убрать Торстерна, может статься, что первым звонком будет мое исчезновение с этой юдоли слез и печали.
— Вы хотите сказать?..
— Меня убьют.
— Вы и так знаете, что у меня на уме, — сказал Кэйдер. — Я у вас в долгу, и если вы умрете, особенно не обрадуюсь. Но и плакать не стану.
— Станете! — возразил Рейвен.
— Это еще почему?
— Потому, что это может означать, что следующая очередь ваша.
— Следующая? Куда?
— На ликвидацию.
Поднявшись из-за стола, Кэйдер оперся о него руками и заговорил резким тоном:
— Вы что-то разнюхали? Ну и кто лее собирается меня убить? Зачем ему это нужно? Мы с вами — противники, почему он должен включить нас в один список?
Жестом усадив Кэйдера и выждав, пока тот успокоится, Рейвен сообщил:
— С точки зрения обычного человека у нас с вами есть кое-что общее — ни меня, ни вас нельзя назвать обычным человеком.
— Что из того?
— Обыкновенные люди косо смотрят на паранормальных. Их, мягко говоря, не любят.
— Я любви не жажду. Тем более от них. — Кэйдер безразлично пожал плечами. — Они просто завидуют нам, потому что знают, что природа их обделила.
— Инстинктивная осторожность порождает страх. Это естественная и неискоренимая часть человеческого защитного механизма. Если умело возбудить, поддерживать и направлять массовый страх, можно горы своротить.
С мрачным видом проглотив эти слова, Кэйдер высказал свое заключение:
— Читать мысли я не умею, но мозги у меня есть. Вижу, куда вы клоните. Думаете, Торстерн попытается вернуть власть, провозгласив крестовый поход против мутантов?
— Да. Раньше он использовал мутантов — таких, как вы, — в своих делах. Сейчас ему может показаться, что мутанты играют против него, отдаляют его победу, даже угрожают самой его жизни. Будучи сам нормальным, он понимает, что может получить превосходство над другими, только если все они тоже будут нормальными.
— Это всего лишь предположения, — в замешательстве возразил Кэйдер.
— Да, всего лишь, — кивнул Рейвен. — Тревога может оказаться ложной. Торстерн может ударить совсем в другом направлении. И пусть бы! Тогда против него не придется предпринимать мер.
— Это опасная игра. Мутантов в мире не так уж много, но перед угрозой, которую несут орды болванов…
— Сначала и я думал так же, — перебил Рейвен. — Теперь у меня другая точка зрения.
— Какая?
— Торстерну пятьдесят восемь. В наше время многие доживают до ста лет и больше. Так что, если исключить несчастный случай, у него достаточно времени, чтобы не торопиться.
— Ну и что?
— А то, что он может позволить себе не спешить. Пусть это будет более долгий, окольный путь, но результат окажется тем же самым.
Кэйдер, моргнув, попросил:
— Поясните.
— Тысячи лет назад люди открыли принцип — «разделяй и властвуй», — сообщил Рейвен. — Зачем бить врага своими руками? Не лучше ли сделать так, чтобы противники перебили друг друга сами?
Кэйдер переменился в лице.
— Смените стиль мышления, — предложил Рейвен, — идите от общего к частному. Нет такого существа, как стандартный мутант. Наш мир — это зверинец. — Он посмотрел, какой эффект вызвали его слова, и продолжил: — И, поскольку вы тот, кто вы есть, держу пари, что сливками общества вы считаете насекомоязычных.
— Телепаты о себе такого же мнения, — заметил Кэйдер.
— Пусть. Каждый вид мутантов считает себя выше других. И каждый мутант столь же подозрителен и ревнив, как любой болван.
— Ну и?..
— Это состояние умов можно использовать. Можно натравить один вид на другой. Вспомните одну простую истину, мой клоповый фельдмаршал, — выдающимся способностям не всегда сопутствуют выдающиеся мозги.
— Мне это хорошо известно.
— Есть телепаты с такой чувствительностью, что они прозондируют ваш мозг из-за горизонта и ничего не поймут при этом, потому что слабоумны от рождения. Мысль более глубокая, чем, например, «у кота есть хвост», им просто недоступна. Мутанты — те же люди со всеми их недостатками и глупостями. Торстерн — отличный психолог, и он ни за что не упустит этот очевидный факт!
Рейвен видел, как работает мозг Кэйдера, оценивая информацию. Картина вырисовывалась не радужная. Кэйдер был далеко не дурак, и он вынужден был в конце концов признать, что Рейвен прав.
— Если он попытается, с чего начнет, по-вашему?
— Все пойдет по плану, — сказал Рейвен. — Прежде всего он заручится тайной поддержкой Герати, Всемирного Совета и влиятельных людей трех планет. Следующий шаг — сбор и анализ всей информации о мутантах. Затем будут выбраны два типа мутантов, которые Торстерн сочтет наиболее опасными. Один из этих типов будет играть роль верного рыцаря, другой — роль дракона, пожирателя детей.
