Однако губернатор считал иначе. Он почему-то был убежден, что человека можно заставить сделать все, что угодно, и поначалу долго рассказывал мне об открытых и закрытых людях.
'Люди бывают двух типов, - говорил он. - Те, кто открыт какому-то обществу, принимает его и хорошо в нем себя чувствуют, и те, кто замкнут и нелюдим. Есть люди - душа компании, весельчаки и балагуры, которые ведут себя за праздничным столом так, как окунь плавает в озере. Есть люди значительнее: душа целого общества. Они открыты для происходящего, понимают его и оборачивают себе на пользу. Даже любой земной чиновник, который бултыхается в своем мирке циркуляров и взяток, успешен лишь тогда, когда знает все тайные и очевидные правила. Он встроен в свое общество, открыт для него! Так же и с магией. Ей можно и нужно открыться, тогда энергия потечет в резервуар. Я знаю три упражнения, вы будете пробовать их одно за другим. Думаю, что в конце концов у вас получится и число магов возрастет в наших мирах'.
- А если не получится? - скептически осведомился я.
- Тогда вы умрете, сударь, - просто ответил губернатор. - Немаг не способен пережить третье и последнее упражнение. Но мы начнем с самого мягкого. Вдруг вам все удастся сразу?
Нельзя сказать, что я привык к намекам на смерть, хотя владыка старого города ими часто пользовался. Все-таки меня утешало то, что первое упражнение будет мягким. Перед моим мысленным взором вставали учебные пособия, карточки, даже слайды (можно ведь помечтать?). Я представлял, что сижу за столом или гуляю по залам, а мой самозванный учитель что-то объясняет, втолковывает и дает задания. Уже позже стало понятно, что это была пасторальная картинка, ибо губернатор начал с того, что меня ослепил.
Это произошло внезапно, на следующий день после моего появления в ратуше. Губернатор пригласил меня в очень необычную комнату, большую, где в дальнем углу стояла кровать, в ближнем углу располагался обеденный стол, еще ближе - дверь, ведущая в уборную, а посередине топорщились пики и острые копья, вделанные в пол под разными углами. Стены комнаты были украшены мечами, но мечи не висели на них, нет, а торчали. Их рукояти казалась погруженными в камень. По этой комнате нельзя было не только бежать, но и быстро ходить, иначе неосторожный превратится в рябчика, насаженного на вертел, или, в лучшем случае, обзаведется глубокими резаными ранами.
- Вы будете здесь жить, - сказал радушный хозяин, показывая рукой на все это великолепие. - Недолго. Всего несколько дней. Располагайтесь, сударь.
- Как буду жить? - недоуменно переспросил я, останавливаясь в дверях. - Они, что, острые? Эти копья и мечи? Острые, да?
- Конечно, - подтвердил губернатор, поправляя левую манжету жестом заправского франта. - Наточены так, что могут разрезать упавший на них волосок.
Предыдущую ночь я провел в роскошной спальне со светло-лиловым постельным бельем, серебристым балдахином и чудовищно мягким матрасом. Перемена места мне показалась чудовищным.
- Спать придется там, видите узкую кровать? - продолжал мой жестокий собеседник. - А есть за этим столом. Еда будет появляться на столе в положенное время, просто считайте удары часов.
Неподалеку от кровати стояли напольные часы, темно-коричневые, лоснящиеся от лака и с циферблатом величиной с суповую миску. Они выглядели совсем новыми, словно их только-только закончил мастер и принес сюда, гордясь качественной работой.
- Между кроватью и столом ровно двадцать шагов, - сообщил губернатор. - А между столом и уборной - десять. Постарайтесь их преодолеть так, чтобы не наткнуться на какое-нибудь лезвие. Дверь тоже не пытайтесь открывать - не тратьте силы понапрасну на невозможное.
- Это часть обучения? - спросил я, с ужасом разглядывая оружие.
- Разумеется, сударь, - мой собеседник теперь поправлял другую манжету. - Я сделаю так, что свет в этой комнате будет связан с магической энергией вокруг вашего резервуара. Если вдруг энергия потечет в резервуар хотя бы самой маленькой струйкой, то вы станете кое-что видеть. Потечет сильнее - будете видеть лучше. В этом и есть цель.
- Какой свет? - прозвучал мой отчаянный ответ. - Вы хотите оставить меня в этой комнате впотьмах? Среди этих лезвий?!
Губернатор выглядел совершенно спокойным, будто делал и говорил что-то, ставшее давным-давно привычным:
- Располагайтесь. И не сидите подолгу на одном месте, а то я заставлю мечи и копья двигаться.
Дверь захлопнулась и не просто захлопнулась, а исчезла, слилась со стеной, будто сама превратилась в стену. Я остался один в комнате, уставленной смертоносным оружием. Тогда еще не знал, что между хлопком двери и темнотой у меня было примерно десять секунд. Целых десять секунд, когда я мог наслаждаться светом! Мог, но не стал… а зря. Ведь когда эти десять секунд прошли, мое зрение погасло, как гаснет свеча, упавшая на пол.
Вот представьте на мгновение полную тьму. Вы живете в ней, ею дышете, но при этом отчетливо понимаете, что живете и дышете лишь до тех пор, пока не шевелите ни рукой, ни ногой. Стоит вам двинуться и невидимые острые лезвия вопьются в вас. Сделайте лишь шаг и не только ноги, но и все тело окажутся под угрозой. Куда нацелено ближайшее копье? Куда метит меч, торчащий из стены? В бедро? В голень? В живот? В глаз? А если в глаз, то достаточно малейшего касания, чтобы слепота стала вечной.
Я в тот момент знал, что света не будет лишь временно. Может быть преуспею в 'упражнении' и энергия потечет в мой резервуар или как-то пережду эти несколько дней и губернатор освободит меня. Но разве их можно переждать? Мне придется часто ходить между кроватью, уборной и столом.
Первые минуты я просто сидел, привалившись к дверям. Меня одолевали возмущение и страх. Что должен сделать человек, чтобы с ним так поступили? До какой степени может дойти невезение? Нахожусь непонятно где, в темноте и еще от меня требуют невыполнимого, угрожая смертью.
Я попытался освоиться с ситуацией и сделать хотя бы пару шагов, шаря перед собой руками. Шаги были мелкие, просто шажочки, но расплата не стала ждать: мне в бок воткнулось нечто острое, хорошо, что только поцарапало кожу. Пришлось немедленно отпрянуть. Нет, так не пойдет.
Поразмыслив, я опустился на четвереньки. Если передвигаться на них, то вероятность быть нанизанным на вертел резко снижается. Я помнил, что справа от меня должен быть стол и пополз туда. Пополз! Еще вчера я мог ходить и даже бегать. Передо мной было будущее, карьера, девушки, с которыми собирался познакомиться. А сейчас ползу к какому-то столу, зная, что если не заработает резервуар, мне конец. А как он может заработать, спрашивается? Мне предложили сделать из самого себя мага! Разве это возможно?
Впрочем, я все-таки достиг кое-каких успехов. Не в смысле резервуара, конечно, а в смысле памяти. Никогда бы не подумал, что экстремальная ситуация может так усилить человеческие возможности. Моя подстегнутая стрессом память обострилась до крайности: я 'видел' мысленным взором мечи и копья, расположенные между дверью и столом, на которые смотрел лишь несколько секунд! Это позволило мне доползти до стола с минимальными потерями, если не считать разорванный рукав.
