Я умирал медленно и хотя мне не удалось поторопить свою неспешную смерть, наконец настало время, когда почувствовал - все, осталось чуть-чуть. Эта мысль даже слегка обрадовала, а затем я ощутил странную легкость. Мысли будто засияли и заскакали с прежней силой. Так, наверное, вспыхивает огонь перед тем, как погаснуть.
Я внезапно понял, что эта легкость закономерна. Когда человек умирает, он уже не привязан к досадным ограничениям: на нем не висит капризное тело-обуза, над ним нет власти туповатых земных начальников, ему даже неинтересно, что о нем говорят. И неважно, продолжает ли как-то существовать умерший или нет. Смерть все равно - венец жизни, самый ее расцвет, высшая цель. Я наконец взобрался на эту гору и теперь стоял почти на самой вершине.
Оставалось сделать только шаг, мне даже почудилось, что поднимаю ногу, но отчего-то в мыслях нога ощущалась очень тяжелой. Будто в нее что-то вцепилось и не пускало. Мои чувства так перепутались, что казалось словно в ногу вцепились не коряга или камень, а звук. Равномерный звук, напоминающий ход старинного хронометра. Мой угасающий разум полюбопытствовал в последний раз. Часы? Но часы шли гораздо тише.
Я открыл глаза. Наверное они тоже изрядно подсохли, потому что видели плохо, расплывчато. Я с трудом сфокусировал их на столе, а потом и на миске. Мне хватило сил удивиться еще раз. Столь знакомая миска слегка изменилась. Нет, края остались прежними, а вот дно выглядело блестящим и синеватым. Я даже сначала не понял, что это, но потом, когда на дне появился расходящийся круг, догадался. В миску равномерными каплями падала вода. Вершина моей жизненной горы вдруг ожила и устремилась ввысь. Я, счастливый альпинист, оказался снова у подножия. До вершины мне еще идти и идти.
Глава 9
Серебристый балдахин резанул по глазам мягкими бликами. Я снова лежал на кровати в спальне на светло-лиловом постельном белье. Мое самочувствие оставляло желать лучшего, но только моральное. Физически я чувствовал себя хорошо.
Рядом с кроватью у стены стояла высокая корзина. Мне сначала показалось, что в ней зонтики, но, присмотревшись, увидел - шпаги. Изогнутые эфесы были так красивы, что сами просились в руки. Я поднялся и, не ощущая никакой боли, ничего неприятного, подошел к корзине и вытащил одну из шпаг. В эту минуту я задумал убийство.
Мысли еще не успели толком оформиться в решение, как в спальню вошел губернатор. Он был одет теперь в черный камзол с золотистыми пуговицами. Глаза вошедшего смотрели испытующе, а губы улыбались так широко, что даже бородка слегка растягивалась в ширину.
- Поздравляю, сударь! - в голосе губернатора была такая искренность, что на миг поколебала меня. - Рад, что все получилось! Признаться, не ожидал, совсем не ожидал. Еще за пять минут до появления вашего дара я мог поклясться, что у вас ничего не выйдет. Был уверен, что вы умрете, как многие до вас. Я вообще не могу припомнить случая, чтобы дар появлялся перед самой смертью! Сразу перед! Мне даже пришлось потрудиться, чтобы привести вас в порядок. К счастью, я умею лечить. Не все, конечно, но в целом умею.
Я не смотрел на лицо губернатора. Мой взгляд был устремлен на его грудь, точнее, на левую половину груди между золотыми пуговицами и валиком рукава.
- А сколько людей умерло, монсеньор? - поинтересовался я, надеясь, что голос, вернувшийся ко мне, звучит буднично.
- За двести лет-то? - улыбка не сходила с лица губернатора. - Много, сударь, много. Мне, конечно, попадались маги, но очень редко. В основном просто местные жители, а земляне чуть чаще магов. Магами здесь стали лишь восемь человек. Я горжусь этим результатом, ведь до меня никому не удавалось…
- Защищайтесь, монсеньор! - сам не знаю, почему произнес эту фразу и дал собеседнику целых две секунды на ее осмысление. Разумнее было бить без предупреждения.
Мой удар не достиг цели. Губернатор слегка развернулся и шпага пронеслась мимо. Я попытался нанести еще один удар, но удивленно замер: мой противник смеялся.
- Сударь! - хохотал губернатор, показывая ровные белые зубы. - Вот это да! Вы еще лучше, чем я думал! 'Защищайтесь, монсеньор'! Надо же! Не ожидал. Меня многие били в спину, но чтобы так… Вы ведь понимаете, что лучше бить в спину, Глеб? Подкараулить, дождаться момента и… Это проще и эффективней! Понимаете?
- Понимаю, - согласился я, примериваясь и делая второй выпад. - Простите, что разочаровал.
Губернатор отклонился и я промазал. Он двигался слишком быстро, ненормально быстро.
- 'Защищайтесь, монсеньор'! - губернатор продолжал заразительно смеяться. - Если бы мне кто-нибудь рассказал об этом, я бы не поверил! Вы догадываетесь, что с моей смертью дороги наверх для вас не будет? Старый город сначала убьет вас, а потом поглотит. Вернет на швейную фабрику!
- Может быть, - снова согласился я, делая третий выпад и целясь в голову.
Меня огорчали и слова противника и то, что он даже не пытается извлечь из ножен собственную шпагу, лишь виртуозно уворачивался.
- Вы не умеете фехтовать, сударь. Вы знаете это? - спросил сквозь смех губернатор.
- Знаю, - сказал я, пытаясь нанести удар лезвием, а не острием.
- Вы не разочаровали меня, я в восторге! - ответствовал губернатор, глядя на меня сверкающими удивленными глазами. - Теперь даже думаю, что мне не придется давать вам никакого задания. Вы справитесь сами! Я положусь на вашу честность! Мы просто заключим договор… Мне кажется, что вы - бомба, бомба замедленного действия, как говорят на Земле!
- Какой договор? - мой выпад в ногу не достиг цели.
- Остановитесь же, сударь! - воскликнул губернатор, протягивая ко мне руки. - Даже если вы пронзите меня насквозь в десятке мест, я останусь жив и буду хорошо себя чувствовать! Я бы поддался вам, но поощрять такие бездарные удары не в моих правилах. Остановитесь!
Я подумал и остановился. Можно легко поверить в то, что шпага его не убьет.
- Хорошо, - кивнул губернатор, прекратив смеяться, но продолжая улыбаться. - Вы неправильно держите оружие, но об этом потом. О договоре я тоже расскажу чуть позже. Сначала нужно выяснить, как получилось, что вы стали магом. Ответьте на мои вопросы и в благодарность я расскажу вам о миске. Люди маркиза Ори ошиблись, сударь. Эта миска - самый настоящий артефакт. Вы, вижу, все еще хотите сквитаться со мной. Обещаю, что дам вам такую возможность, но это случится не ранее, чем через пять лет. Если, конечно, доживете до того времени.
Губернатор угадал мои мысли. Я думал о том, что способно убить его, если не шпага. Однако фраза насчет миски отвлекла меня от кровожадных намерений. К этому предмету я порядком привязался, как привязывается заключенный к своему собрату, скованному с ним одной цепью.
- А что не так с миской, монсеньор? - после небольшой паузы спросил я, не зная, куда деть обнаженную шпагу, вмиг ставшую ненужной.
- Потом, сударь, потом, - губернатор покачал головой. - Сначала мои вопросы. Согласны?
