При моем появлении подполковник Динго кивнул головой, словно хотел дать знак, что обратил внимание на появление гостя в комнате и хорошо знает, кто именно посетил его, но продолжал заниматься любимым делом. Почувствовав, что подчиненный мне офицер этим кивком ограничился и не собирается больше обращать на меня внимания и развлекать приятными разговорами, я предложил ему сходить перекусить в офицерскую столовую, ведь последний раз мы с ним завтракали рано утром в замке. Динго тут же согласился, хорошо понимая, что иначе я от него не отстану. Столовая была уже безлюдна, основной офицерский состав полка давно поужинал, а дежурные повара ожидали появления пилотов, заявленных в ночные полеты и перехваты. Они с удовольствием покормили нас. Съев по бифштексу, которые в действительности были приготовлены наполовину из мяса и наполовину из ржаного хлеба, мы сразу поняли, что вернулись в родные пенаты. Я смотрел, как мой ведомый красиво и аристократично разрезал котлету-бифштекс столовым ножом, и думал о том, что сейчас Динго ничего не помнил о времени нашего пребывания в замке.
Князь Оболонский перед нашим отлетом в полк подошел ко мне и попросил разговора тет-а-тет. Мы отошли в сторону, и он заговорил о том, что как только истребитель подполковника Динго оторвется от земли, то в памяти подполковника сотрутся воспоминания о замке, его обитателях и о его пребывании в нем. Одновременно с этим у него сохранятся знания обо всех технологических усовершенствованиях, внесенных в конструкцию истребителя. Причем подполковник будет знать, как применять на практике эти усовершенствования, но при общении с товарищами и приятелями по полку будет избегать разговоров на тему их использования. Что касается отсутствия в полку, то Динго будет думать, что вместе со мной лежал в закрытом госпитале, где проходил курс лечения от тяжелого заболевания. В конце разговора князь Оболонский остановился на мгновение и добавил, что подполковник Динго в свое время вспомнит о замке и когда-нибудь обязательно вернется в него, но для этого он должен пройти некоторые испытания. Я не стал задавать князю лишних вопросов, про себя решив, что если наступит такой момент и мне придется покидать данную реальность, то я обязательно предложу подполковнику отправляться вместе со мной: Динго стал моим настоящим другом.
Было уже совсем поздно, когда мы с Динго вернулись в общежитие, но полковник Цигевартен пока не приходил. Через час он перезвонил мне в комнату, извинился и сказал, что встреча откладывается, так как командир дивизии вызвал его к себе для важного разговора. В комнате, несмотря на сильный и холодный ветер на улице, было хорошо и уютно. Двойные окна держали тепло, не давая возможности холоду извне проникнуть в комнату. Я некоторое время постоял у окна, чтобы полюбоваться непогодой.
Затем разделся и нырнул под теплое одеяло, потянулся всем телом и начал думать о том, как там, где-то во вселенной, поживает обер-ефрейтор Смугляночка, ведь скоро у этой девчонки начнет расти животик с моим сыном. Это были приятные мысли, но хотелось спать, щелчком пальцев я выключил верхний свет, оставив тоненький лучик ночного светильника, стоящего на прикроватной тумбочке. С детства я не любил и боялся спать в темноте, тогда мама меня научила засыпать при свете ночника. Бесконечная мысль о маме увела меня в сон, я даже не помнил, удалось ли мне веками прикрыть глаза, как уже забылся глубоким сном.
4
С утра до вечера мы с Динго провели в кабинах своих истребителей в ожидании очередного сигнала тревоги и вылета на боевое задание. Но, как назло, день выдался нелетным, был очень пасмурным, и вражеские самолеты не покидали своих аэродромов. Может быть, нелетная погода пришла потому, что сегодняшний день был воскресным днем. До войны по утрам в такие дни недели люди всей семьей ходили в церковь, чтобы помолиться Господу Богу о спасении души. А может быть, я был не прав, думая, что по воскресным дням люди вообще не воюют. Но в любом случае, погода была нелетной, а мне и Динго пришлось на всякий случай восемь часов просидеть в кабинах своих истребителей.
Все это время я поддерживал магический контакт с подполковником Динго, который находился в кабине своего истребителя, я обучал его азам магии. Обучение происходило в виртуальном мире, а для этого нужно было закрыть глаза и с головой погрузиться в этот мир магии и волшебства. Долгое время парень категорически отказывался закрывать глаза, так как ужасно боялся магии и не хотел иметь с ней дела. В принципе, Динго был не против того, чтобы поболтать с собеседником, находящимся далеко от него, на ментальном уровне. Он не возражал, чтобы потусторонние голоса звучали в его голове, но категорически не хотел выучиться на мага, так как считал их исчадиями ада. Когда в очередном сеансе магической связи я предложил ему начать обучение на мага, то подполковник пришел в ужас и первым делом перестал спать, чтобы я не мог больше связываться с ним магическим путем. Вот и этим утром подполковник долго хорохорился, но уже через час впал в утреннюю дрему, и тогда я в его сознании сформировал изображение приборной панели истребителя. Динго потребовалась целая минута, чтобы убедиться, что реальный аналог приборной доски ничем не отличается от виртуального изображения этой же приборной доски.
Поверив в то, что панели управления истребителя ничем не отличались друг от друга и что обеими можно пользоваться в равной степени, Динго перестал противиться мне и согласился учиться магии. Парню нравилась сама идея летать во сне или пилотировать истребитель с закрытыми глазами. Но, как это часто случается, ученик захотел одним махом освоить весь предмет в целом, он начал спешить и начал делать ошибки из-за своей спешки. Я немного подумал, как отучить парня от ненужной в учебе спешки, и придумал следующее. Поместил его в компьютерный стимулятор обучения пилотированию BF109E, где на хорошо знакомом ученику предмете воссоздавал различные летные ситуации, объясняющие причину той или иной совершенной им в процессе обучения магии ошибке. Аллегорически, разумеется.
Обучение магии я решил начать со спички, этот трюк у меня наиболее легко получался. А именно, взять в руку спичку и попытаться зажечь ее взглядом. Сначала Динго отказывался брать спичку в руки, затем отказывался смотреть на эту спичку, но когда спичка вспыхнула в его руке, то от испуга этот осел так отбросил ее в сторону, что чуть не поджег кабину своего истребителя. Слава богу, вовремя сработала система пожаротушения истребителя и пожара не произошло. Через некоторое время Динго научился зажигать спичку не взглядом, а щелчком пальцев. Открылось это совершенно неожиданно для него и меня. Мы тысячу раз повторяли этот трюк зажжения спички одним взглядом, но у парня ничего не получалось, если же спичка и загоралась, то это сразу грозило началом большого пожара, но чаще спичка холодно реагировала на пристальные взгляды этого парня. Честно говоря, я не знал, как следует поступать в таких случаях, и хотел уже было прекратить этот эксперимент, чтобы перейти к другому опыту, как взбешенный своими неудачами Динго с остервенением щелкнул пальцами правой руки — и спичка загорелась ровным пламенем. Сам парень не обратил на это внимания, так как продолжал, страшно выпучив глаза, всматриваться в спичку, но я, выступая в роли опытного наставника, успел-таки заметить этот щелчок и попросил для чистоты эксперимента его повторить. Спичка загорелась и после второго щелчка, третьего… шестого и седьмого. Таким образом, Динго вступил на стезю изучения магии, оставаясь при этом упертым дилетантом, не верящим в существование самой магии.
