Станции, как таковой не было. Была платформа с парой лавочек и стендом, на котором изображена схема пути. С удивлением понял, что это направление мне знакомо, и нахожусь я всего в паре остановок от Обители.
– Вот и не верь после этого в удачу! – весело сказал самому себе.
Сильные умеют радоваться таким случайностям: им кажется, что случай работает на них, а фортуна любит сильных. Что ж, такая игра мне по нраву!
Темнело, становилось все прохладней. Но электричку долго ждать не пришлось – удача, как и беда, не приходит одна. Состав, скрипнув тормозами остановился, с шипением раззявил двери. Я зашел, улыбаясь, в теплую пасть тамбура, отыскал себе свободное место в уголке, устроился поудобнее…
Все получилось даже лучше, чем можно было представить. Я жив, я на свободе, и у меня есть информация.
Главное теперь – отыскать завхоза…
…К Обители я приближался крайне осторожно. Не исключено, что здесь уже ждет засада. Не хотелось дважды наступать на одни и те же грабли. Потому не стал заходить «в лоб», со стороны ворот. Вместо этого прокрался по зарослям с противоположной стороны. Минут двадцать лежал шагах в десяти от забора – вглядываясь во мрак и прислушиваясь к тишине. Пока, наконец, не решился.
Удивив самого себя, с легкостью перемахнул через забор, как тень прошмыгнул по знакомым уже местам. Нужно было затаиться до утра. И в голову пришел только один вариант.
Этот подвал достаточно темен и мрачен, чтобы меня не беспокоили до рассвета. Устраиваясь на неудобных, но теплых трубах, начал осознавать, насколько устал за этот безумный день. Но не успел припомнить подробностей, как отключился.
Мы, анималы, легко засыпаем.
Проснулся мгновенно. С некоторых пор у меня появилась такая странная, но довольно удобная особенность: вот я сплю – и вот я открыл глаза, совершенно выспавшийся, бодрый, готовый к новым свершениям.
Только на этот раз я не сразу поверил, что проснулся. Мне мерещились тихие голоса, какой-то призрачный свет… Осторожно повернул голову. Точно – свет. И голоса отнюдь не мерещатся.
Осторожно соскользнул с труб на пыльный пол. Тихонько приподнялся, сделал несколько шагов. Голоса и свет усилились. Там, за углом, кто-то был. Медленно выглянул.
Дети! И не просто дети – ребята из третьего отряда, сидят в кружок вокруг трех свечных огарков, беседуют… Да нет, не просто беседуют! Они же показывают друг другу какое-то представление! С помощью грубо, наивно сделанных тряпичных кукол, одна из которых гротескно напоминает моего Клоуна…
– …А ты не боишься темноты? – зловещим мальчишеским голосом вещал Лже-Клоун.
– Нет, я боюсь только своего призрака… – тоненьким голоском отвечала бледная кукла с нарисованными глазами.
– Как же можно бояться своего собственного призрака?! – недоумевал Лже-Клоун. – Призраки бывают только у мертвых!
– Когда призраки у мертвых – это совсем не страшно, – печально сказала девочка. – Мертвым нечего бояться. Гораздо хуже, когда к тебе придет твой собственный призрак…
– Ха-ха-ха! – издевательски воскликнул Лже-Клоун. – Уж ко мне-то он точно не придет! А если придет – я ему покажу…
– А, ну – попробуй! – высунувшись за угол предложил Клоун. – Ты осмелился смеяться надо мной, и за это жестоко поплатишься!
Нет, братцы, я просто не мог отказать себе в удовольствии немного пошутить! Тем более, когда представился такой изумительный повод, а публика столь благодарна!
Благодарная публика разразилась визгом и воплями. Я, конечно, стразу же вынырнул из-за угла, пытаясь сгладить произведенный эффект лучезарной улыбкой. Но крики ужаса мгновенно сменились криками восторга. Мне с трудом удалось убедить почтеннейшую публику вести себя потише: сюда могли нагрянуть взрослые.
– Это вряд ли… – сказала моя старая знакомая – Катя.
– Это еще почему? Вам теперь все позволено? По ночам гулять, в подвалы прятаться…
– Просто лагерь закрывают, – невесело пояснил белобрысый мальчишка, и я даже вспомнил, что его зовут Артем.
– Как – закрывают? – не понял я.
В голове вертелись варианты: то ли детей отправляют на зиму по домам, то Обитель вообще решила сменить прикрытие…
– Какие-то важные дядьки приезжали, – сказал Артем. – Вроде бы продали лагерь…
– Как это – продали?
– Ну… Земля здесь, оказывается, очень дорогая, а они даже не знали. А как прознали – сразу примчались. Говорят, гипермаркет строить будут. С гостиницей и развлекательным центром…
– Но… Как же вожатые, директор?
– А что они могут? Вот, если бы завхоз был живой…
Это прозвучало, как намек. Хотя, конечно же, ничего такого про Матвеича дети знать не могли. Как, однако, поворачивается дело…
– И что же вы собираетесь делать? – спросил я.
– А ничего, – сказал за всех Артем. – Отправят нас по домам – и все…
– А у кого нет дома? – насуплено поинтересовался худощавый длинноволосый парень.
Ребята загалдели, выясняя отношения. Я почувствовал, что меня настойчиво тянут за рукав. Оглянулся – Катя. Совсем не по-детски смотрит в глаза, делает пальцем знак: «тихо!»
Послушался. Мы отошли в сторону, туда, где было совсем темно, и лиц уже не видно.
– Он знал, что вы сюда придете, – сказала Катя таким тоном, что волосы готовы были стать дыбом, и мне пришлось вспоминать, что я давно уже не слабак.
– Кто? – пробормотал я.
– Вы тоже знаете. Вот!
Маленькая рука вложила мне в ладонь клочок бумаги.
– Идите туда. И уходите прямо сейчас, а то ребята вас не выпустят. Они вас так ждали…
От последних слов в груди что-то екнуло. Так ждали… Да, братцы – это дорогого стоит, поверьте! Слабаков редко кто ждет. Дети всегда тянутся к сильным. С ними интереснее, они веселее, у них есть то, что заряжает детскую душу энергией и желанием как можно скорее стать такими же сильными и свободными…
Ну, хватит философии.
– Спасибо… – тихонько сказал я Кате, но та уже растворилась в темноте.
Взглянул напоследок в сторону ночной компании. Другой мир, свои тайны, и нет им никакого дела до опасностей, грозящих миру взрослых.
Ну и правильно.
Вздохнул и тихонько направился к выходу. Желательно выбраться из лагеря до рассвета…
3
Матвеич имел все основания тщательно заметать следы. Охота на нас вряд ли прекратилась, а теперь, когда Тихоня, наконец, дорвался до вожделенной власти, наши шкуры вообще ничего не стоят.
Вышел из здания вокзала. Хорошо бы умудриться не привлечь к себе внимания милиции. Только ведь по закону подлости, когда специально стараешься быть незаметным, начинает казаться, будто все вокруг с подозрением пялятся на твою персону.
