Памьерс преподнес им суровый урок, уязвив не только их тела, но и гордость. Однако, по мнению Резы, урок был полезным. Команда уяснила, что к жителям уединенных поселений следует относиться с должным уважением. Соваться в деревню снова он не собирался.
Фентон и Риалл неутомимо бежали по южному берегу, огибая Абердейл по широкой дуге. Звуки джунглей наполняли их уши в короткие промежутки между раскатами доносившегося из красных облаков грома. Спертый воздух полнился ароматом сотен разновидностей цветов и поспевающих плодов, так разительно контрастировавшим с вонью разлагающихся детских трупов.
Реза направил гончих дальше на юг, прочь от ставшей теперь чужой деревни, от смрада гниющих внутри ограды маленьких тел, от тягостных мыслей о том, во что обошелся населению Лалонда установленный завоевателями порядок. Узкие, испещренные грибковыми наростами листья раздвигались перед собачьими мордами. Холодная неприязнь и стыд — почти неизбежный стыд — проникали в их связанные с разумом хозяина сознания, и они, так же как и он, стремились поскорее покинуть место, где произошла трагедия.
Потом в воздухе появился новый запах: сока, сочившегося из надломленных лиан и растревоженного колесами и ногами почвенного перегноя. Гончие, руководимые изначальным инстинктом поиска, устремились вперед. Совсем недавно здесь прошли люди. И было их немного.
Потом Реза увидел тянущуюся через джунгли в направлении с севера на юг тропу — старую звериную тропу, расчищенную с помощью расщепляющих ножей, а потом снова почти заброшенную. Почти, но не совсем. Кто-то воспользовался ее не менее двух часов назад.
Фентон и Риалл устремились по влажной траве на юг и, пробежав пару километров, обнаружили слабый, уходящий в джунгли след. Один человек, мужского пола. Продираясь сквозь заросли, он оставил на листьях запах пота, а на шипах хлопковые нити.
— Пат, верни Октана. Думаю, мы напали на след того, кто нам нужен.
Реза не считал предстоящий захват пленника особо сложным заданием. Вернувшись от Абердейла к Кволлхейму, группа активизировала платформу на воздушной подушке и начала поиски от развилки на южном берегу. Согласно карте, хранившейся в его управляющем блоке, там протекала через джунгли бравшая начало в горах на дальней стороне саванны река. Через пять минут они уже обнаружили ее, и платформа заскользила над руслом, в туннеле, дно которого образовывал покрывавший поверхность воды ковер из снежных лилий, а потолок — переплетавшиеся над водой ветви прибрежных деревьев.
— Схватим его и продолжим путь вверх по реке, к саванне, — сказал Реза, когда Кволлхейм остался позади. — Я хочу не только захватить этого человека, но и как можно скорее выбраться из-под проклятого облака. А как только мы уберемся отсюда, надо будет получить доступ к спутникам связи. Тогда, если мы получим какую-либо полезную информацию, мы сможем переправить ее прямиком к Террансу Смит.
«Если Смит все еще там», — подумала Келли. Она не могла забыть то, что рассказывала женщина в Памьерсе о сражающихся звездных кораблях. Правда, Джошуа обещал остаться и забрать их.
Она недоверчиво хмыкнула.
— Ты в порядке? — спросила Ариадна, возвысив голос над равномерным гулом пропеллера и громовыми раскатами.
— Обезболивающие блоки пока держатся, — отозвалась Келли. — Больше всего меня поразила величина ожогов.
Она едва сдержала острое желание сковырнуть медицинский пакет и почесать заживающую рану.
— Это все делает историю более драматичной и не столь пресной, — промолвила Ариадна. — И раз уж о том зашла речь: вы ведь не собираетесь нас выкинуть, а? Я хочу сказать, мы хорошие ребята.
— Ага. Вы хорошие ребята.
— Здорово. Всегда хотела стать звездой сенсевизора.
Келли связалась с отчетным файлом сенсевизорной ячейки памяти, повернулась так, что Ариадна оказалась в центре ее поля зрения, и попутно пожалела, что бойцы с ускоренной реакцией отнюдь не отличаются миловидными и приветливыми физиономиями.
— Что показали образцы, взятые в тех домах?
— Ничего. Всего-навсего пыль. Если точнее, то сухой перегной.
— Значит, все эти шедевры архитектуры всего-навсего иллюзия?
— Не совсем. Под оптической иллюзией скрыты глинобитные постройки, грубо напоминающие по очертаниям то, что предстает взору. Примерно так действуют маскирующие токи.
— Но как они добиваются такого эффекта?
— Понятия не имею. Из используемых человечеством технических устройств на нечто подобное способны лишь генераторы молекулярных связей, какие звездные корабли используют для укрепления своих корпусов. Но это невероятно дорогостоящие приборы, потребляющие к тому же уйму энергии. Просто построить дом или (как предложила ты) соорудить его из программируемого силикона — несравненно дешевле. Но с другой стороны, — она наклонила голову, чтобы сфокусировать сенсоры на полоске облака над деревьями, — похоже, что в настоящий момент логика в жизни на Лалонде особой роли не играет.
Платформа зависла у осыпающегося глинистого берега: в зарослях у воды дожидался Риалл. Реза спрыгнул на берег и погладил большущую собачью голову. Пес любовно потерся о его ногу.
— Джалаль и Ариадна — со мной! — скомандовал Реза. — Остальные остаются здесь, держат платформу наготове. Пат, поддерживай связь через Октана. Если захват будет осуществлен успешно, предлагаю продолжать двигаться на юг. По ту сторону саванны находится земледельческое поселение тиратка. Там можно найти приют: место не хуже всякого другого. Этот захват станет завершением нашей миссии. Не расходуйте сил впустую, на сбор дополнительной информации или попытки спасения. Все ясно?
— Так точно, — ответил Пат,
Джалаль и Ариадна присоединились к Резе на обрывистом берегу. Рослый боец-наемник подключил гаусс-ружье к розетке одного локтя и ТИП-карабин к розетке другого. Силовые кабели и трубки питания, оплетая его руки, тянулись к рюкзаку.
— Келли! — с деланным простодушием спросил Реза, — не хочешь ли прогуляться с нами?
— Думаю, чтобы породить такого, как ты, потребовалось никак не меньше восьми поколений браков между близкими родственниками.
Рассмеявшись, трое наемников активизировали маскирующие токи и, не задев ни одного листа, исчезли в джунглях.
Фентон рассматривал маленькую прогалину из-под склоненных нижних ветвей молодого гигантика. Свет здесь был не таким солнечно-белым, как в поселениях, однако обычное красное марево приобрело бледно-розовый оттенок. В центре стояла деревянная хижина, не обшитый досками куб, какие чаще всего строят поселенцы, а сруб из неровных, шероховатых бревен. Прямо в одну из стен была встроена печь-каменка, над трубой вяло поднимался дымок. Расчистка прогалины стоила немалых усилий, но теперь лес был вырублен, а бревна сложены аккуратными штабелями. На рамах сушились растянутые шкуры животных, а часть земли пошла под уже возделанный огород.
Хозяин хутора, крепко сколоченный рыжеволосый мужчина лет тридцати пяти в красно-синей плотной ковбойке и заляпанных грязью черных джинсах, работал за стоящим перед входом в дом верстаком, обрабатывая древесину архаичными ручными инструментами. На земле за его спиной стояло наполовину законченное кресло-качалка.
