Когда они вышли на экваториальную орбиту, Сиринкс, воспользовавшись сенсорными вздутиями «Энона», взглянула на Атлантис. Она увидела хаотичное смешение белых и синих тонов. Вид безбрежного океана пробудил в ней воспоминания. Мысленно она снова увидела перед собой улыбающееся лицо Мосула.
— Мы ведь не задержимся здесь надолго? — печально спросил «Энон».
— Почему же? — задиристо ответила она вопросом на вопрос. — Разве тебе не нравится беседовать с островами? Они ведь отличаются от обиталищ.
— Ты знаешь, почему.
— На орбите Норфолка ты провел больше недели.
— Там была масса космоястребов, с которыми можно было поговорить. Здесь их только пятнадцать.
— Не волнуйся. Мы долго не задержимся. Только разгрузимся и повидаемся с Мосулом.
— Он мне нравится.
— Благодарю за то, что разделяешь мое мнение о нем. Пока мы здесь, не мог бы ты выяснить у островов, не найдется ли у них какого-нибудь обратного груза для нас?
— Начну выяснять немедленно.
— Не мог бы ты сначала предоставить мне канал связи с Мосулом?
— На Пернике полночь. Личность острова говорит, что в данный момент к Мосулу нет доступа.
— О боже. Хотела бы я знать, как ее зовут.
— Сиринкс.
— Правда?
— С Перником что-то неладно.
— Что ты имеешь в виду? К Мосулу есть доступ?
— Нет, я имею в виду, что личность острова стала другой, изменилась. В его мыслях больше нет радости.
Сиринкс открыла глаза и обвела взглядом стены каюты. В застекленных нишах лежали до боли знакомые пустяки, приобретенные во время космических странствий. Ее взгляд остановился на вырезанной из китового уса пятнадцатисантиметровой фигурке сидящего на корточках эскимоса, которую ей подарил Мосул. Но беспокойство «Энона» было слишком сильным, чтобы грубая фигурка могла отвлечь его внимание и пробудить теплые воспоминания, которые у него, как и у Сиринкс, были связаны с этой вещицей.
— Может быть, на одном из рыболовецких судов произошел несчастный случай, — предположила она.
— Тогда бы в его мыслях, как и положено, была бы печаль.
— Верно.
— Перник делает вид, что все в порядке.
— Есть доступ к Эйску?
— Минуточку.
Сиринкс почувствовала, как из ее мозга выходит сознание космоястреба, а на смену ему приходят мысли Эйска. Это был все тот же добросердечный глава семейства, искусно скрывавший свою твердую волю, которая сделала его столь удачливым бизнесменом.
— Сиринкс, — радостно воскликнул он, — мы уж думали-гадали, куда это ты запропастилась.
— Вы уж подумали, что я смылась?
— Я? — воскликнул он с притворным ужасом. — Да ничего подобного. Пункт договора, который гарантирует заключение под стражу в случае невыполнения его условий, был лишь простой формальностью.
Она рассмеялась.
— Я привезла ваши ящики с Норфолкскими слезами.
— Сколько их?
— Шестьдесят.
— Ну что же, моя семейка покончит с этой партией еще до конца недели. Тебя ждать сегодня ночью?
— Да, если не слишком поздно.
— Ничего страшного. Я предоставлю в твое распоряжение несколько слуг, которые начнут разгрузку твоего флайера, как только он совершит посадку.
— Отлично. На острове все нормально?
Этот вопрос на мгновение привел его в замешательство. Мелькнули эмоции смущения и непонимания.
— Да. Спасибо за беспокойство.
— Мосул дома?
— Ах, молодежь, у вас на уме только секс.
— Нам есть с кого брать пример. Так он дома?
— Да. Но не думаю, что Клио понравится, если ты прямо сейчас попробуешь с ним поговорить.
— Она очень красивая?
— Да, — он создал образ девушки, лицо которой, наполовину закрытое длинными темными волосами, улыбалось. — К тому же она еще и смышленая. Скоро они официально оформят свои отношения.
— Я рада за него, за них обоих.
— Спасибо. Она будет великолепным дополнением к нашему семейству. Только не говори Мосулу, что я так сказал.
— Хорошо. Увидимся через пару часов.
— Жду с нетерпением. И не забудь все, что нужно знать Мосулу, он узнает у меня.
— Как будто я могла об этом забыть, — она прервала контакт.
— Ну что? — спросил «Энон».
— Не знаю. Я ничего не смогла выяснить, но он явно ведет себя неестественно.
— Может быть, мне поспрашивать у других островов?
— Не надо. Я выясню, в чем дело, как только окажусь на поверхности. Мосул расскажет мне, ведь он так много мне задолжал.
Прильнувшей к сенсорам флайера Сиринкс показалось, что Перник как-то постарел, впрочем, у нее не было в этом полной уверенности. Несмотря на кромешную тьму, башни выглядели потрепанными, почти разрушившимися. Они напомнили ей земное здание Эмпайр Стейт Билдинг, которое теперь заботливо хранилось в специальном куполе, расположенном в центре Нью-Йоркского конгломерата. И хотя конструкция этого небоскреба находилась в хорошем состоянии, смахнуть с него пыль минувших столетий было уже невозможно.
«Тридцать два года, и уже видишь все в таком мрачном свете, — сказала она себе устало. — Жаль, что Мосул нашел себе постоянную пару. Он мог бы стать хорошим отцом».
Она прикусила язык, осудив себя за такое хныканье, ведь ее мать зачала двоих детей перед тем, как ей исполнилось тридцать.
— Для этого всегда есть Рубен, — предложил «Энон».
— Было бы нечестно обращаться к нему с такой просьбой. Он просто не смог бы отказаться.
— Я хотел бы, чтобы у тебя был ребенок. Ты чувствуешь себя ущербной. Это тебя угнетает. Мне это не нравится.
— Я не чувствую себя ущербной!
— Ты даже не позаботилась о том, чтобы подготовить зиготы моего потомства. Тебе следовало бы подумать об этом.
— О Боже! В тебе заговорил материнский инстинкт.
— Просто я не умею лгать.
— Вздор!
— Вовсе нет. Ведь именно в этом свете ты думаешь о Мосуле.
— Да, — Сиринкс прекратила этот глупый спор. — Что я делала бы без тебя?
