— Ну… спасибо.
— Радуйся своей победе, и пусть она укрепит тебя. Госпожа Чи-ри улыбнется тебе сегодня. Насладись ее теплом.
— Мы еще не победили.
— Ты победил. Или ты не понимаешь? После стольких лет борьбы ты наконец одолел Анстида. Сейчас ты поступаешь не по его наущению, тебя ведут не ненависть и месть.
Дариат ухмыльнулся.
— Ненависть — нет. Но подложить свинью этой ведьме Бонни я буду только рад.
— Я тоже! — расхохоталась Татьяна.
Вагончик затормозил так резко, что Дариату пришлось ухватиться за сиденье. Ахнув, Татьяна уцепилась за поручень. Свет начал меркнуть.
— Что происходит? — спросила она.
Вагон остановился, на миг свет вовсе погас, потом вспыхнул снова, когда заработал аварийный матричный аккумулятор.
— Рубра?
— Эти ублюдки разнесли станцию, куда я вас направил. И отключили энергию от монорельса, а у меня нет резервных цепей.
Дариат подключился к подпрограммам слежения, чтобы оценить ущерб. Станция в вестибюле небоскреба являла собою картину безумного разрушения. Незримые потоки энергии выбивали из стен туннеля дымящиеся обломки коралла, гнули и корежили ведущий рельс, вырывая крепления, с обломанных изоляторов над головами свисали порванные кабели, осыпая вниз потоки искр. Грохот мешался со смехом и криками одержимых.
Торопливо переключаясь между станциями, он понял, насколько широк масштаб этой оргии разрушения.
— Твою мать…
— Вот-вот, — согласился Рубра. — Удержу она не знает, но сейчас это идет ей только на пользу.
В мозгу Дариата возникла схема туннелей метро.
— Слушай, есть же масса других путей к шпинделю.
— Да, пока есть. Но чтобы перейти на другую линию, вам придется вернуться на два перегона назад. Восстановить подачу энергии в вашем туннеле я не могу — они разбили релейную. Вагону придется двигаться нааккумуляторах — пешком быстрее выйдет. А к тому времени, как вы туда доберетесь, одержимые разгромят еще не одну станцию. Бонни хорошо все продумала. Она изолирует отдельные участки сети. Такими темпами связь станет нулевой через сорок минут.
— Ну и как нам теперь добраться до шпинделя?
— Вперед. Доберитесь до станции и пройдите ее пешком. Я подгоню другой вагон в туннель по другую ее сторону, и он отвезет вас прямо к оконечности.
— Пройти насквозь? Ты шутишь.
— После завершения разгрома на каждой станции остается по паре охранников, не больше. С двумя ты справишься.
— Ладно, давай.
Свет померк снова; вагончик медленно заскользил вперед.
— Ну? — поинтересовалась Татьяна. Дариат принялся объяснять.
Звездоскребы образовывали основные узлы в сети метро обиталища. Вестибюль каждого окружали семь станций, позволяя вагончикам достичь любой точки внутреннего пространства. Все они были построены по одному плану — двусводчатый потолок, центральная платформа двадцати метров длиной и два туннеля по бокам. Над рельсами по светло-сизому кораллу бежали полосы фосфоресцентных клеток. С обоих концов платформы имелись лестницы — одна вела в вестибюль звездоскреба, другая служила аварийным выходом в парк.
На станции, куда направлялся Дариат, одержимые закончили свой шабаш и спустились по лестницам в звездоскреб, оставив, как и предсказывал Рубра, двоих товарищей присматривать за четырьмя выходами из туннелей. В воздухе клочьями висел густой дым, перегородившие туннели глыбы коралла еще облизывали снизу язычки пламени. Под потолком мигали голографические рекламы; проектор, и без того сломанный, из-за близкого присутствия одержимых начинал выдавать бессмысленные цветные пятна.
Пламя постепенно угасало само собой, и часовые очень удивились, когда семь минут спустя из противопожарных форсунок станции брызнула вода.
Еще метров триста оставалось пройти по туннелю пешком. Вагон остановился, и Дариат помог Татьяне выбраться из аварийного люка. Освещение в туннеле было слабеньким — от двух узких полосок фосфоресцентных клеток на стенах исходило лишь тусклое синеватое свечение. Впереди туннель плавно изгибался, и толща коралла скрывала Дариата и его спутницу от сверхчувственного восприятия двоих одержимых.
Татьяна спрыгнула вниз и выпрямилась.
— Готова? — прошептал Дариат.
Он уже разглядывал при помощи чувствительных клеток обиталища груду коралловых обломков, которую им предстояло перелезть. Больших сложностей не предвиделось — между ее вершиной и потолком оставался зазор в добрых полтора метра.
— Готова.
— Пошли, — проговорил Дариат.
Двое одержимых-часовых оставили всякие попытки защититься от потоков воды, хлеставших из форсунок, и отступили на лестницы. Одежда их превратилась в прорезиненные анораки и все равно промокла насквозь. Все вокруг стало скользким от влаги — стены, платформа, пол, куски коралла.
Рубра отключил прерыватели на силовых кабелях метро и подал на индукционный рельс тринадцать тысяч вольт: больше не могли выдержать органические проводящие структуры обиталища — втрое против того, что потребляли вагоны. Сломанный направляющий рельс подпрыгнул, точно одержимые продолжали громить его. Из лопнувших магнитных сцепок плеснуло слепящим огнем. Эффект был такой, словно кто-то запустил в зале ожидания термоядерный движок. Хлеставшие из форсунок струи воды испарялись в фиолетовом сияющем тумане, с металлических поверхностей посыпались искры.
И посреди этого полыхающего бедлама вспыхнули два тела, полыхнув ярче кипящего воздуха.
Если бы это случилось на одной станции, то привлекло бы внимание Бонни почище прицельных сенсоров боевой осы. Но Рубра провел одновременно десятки атак — большей частью электрических, но были и массовые нападения животных-служителей, и включавшиеся вдруг механоиды, которые крошили одержимых лазерными резаками и плазмосварочными установками, пока энергистические силы не выводили из строя их процессоры.
Вести о нападениях поступали в вестибюль звездоскреба, который выбрала своим полевым штабом Бонни. Ее помощники выкрикивали предупреждения в мощные рации, с помощью которых поддерживалась связь между отрядами.
Как только за поворотом замерцало белое сияние, Дариат сорвался с места, таща за собой Татьяну. Раздался грохот.
— Что Рубра с ними делает? — крикнула Татьяна.
— Что надо.
Слепящий свет померк, гул разрядов стих. Дариат видел перед собой груду обломков — до нее оставалось метров восемьдесят, — увенчанную серпом пробивающегося из зала станции света.
Под ногами захлюпала вода, ручейками текущая по туннелю. Когда они добрались до подножия завала, Татьяна брезгливо подобрала юбку.
Бонни вслушивалась в суматошные крики, подсчитывая атаки, оценивая число жертв. Они легко отделались. И она знала, что это неправильно.
