Джошуа ловко проскользнул через люк на мостик. Его одежда высохла в горячем воздухе челнока, но грязь и пятна копоти остались. Одежда Дахиби была в таком же состоянии. Сара бросила на него тревожный взгляд.
— А Мелвин? — тихо спросила она.
— Никакого шанса. Извини.
— Черт!
— Вы хорошо потрудились, — сказал Джошуа. — Отличная работа. Я представляю, как было трудно оставаться выше нашего горизонта.
— Спасибо, Джош.
Капитан посмотрел на Лайола, прицепившегося к липучке у его противоперегрузочного ложа, затем перевел взгляд на Сару — в ее взгляде не было ни капли раскаяния.
— Господи! Ты дала ему коды доступа.
— Да, дала. Это было мое командирское решение. Здесь, между прочим, идет война.
Он решил, что это не было достойной темой для выяснения отношений.
— Вот поэтому я оставил тебя вместо себя, — сказал Джошуа. — Я знал, что могу на тебя положиться.
Сара подозрительно нахмурилась, но капитан, похоже, говорил искренне.
— Значит, ты забрал с собой Мзу? Надеюсь, это стоило того.
— Для Конфедерации — стоило. Но для некоторых людей… Спроси у них. Это им теперь придется умереть из-за нее.
— Капитан, подключитесь, пожалуйста, к сенсорному оборудованию, — сказала Болью.
— Сейчас.
Он кувыркнулся в воздухе и опустился на противоперегрузочное ложе. В мозг его хлынула информация с внешних сенсоров.
Не может быть. Это какая-то ошибка!
— Плачь, Господь, о детях своих несчастных!
Еще до того, как он осознал реальность мчавшегося на планету метеоритного роя, его мозг на пару с астронавигационной программой компьютера уже рассчитывал полетный вектор.
— Приготовьтесь к ускорению! Старт через тридцать секунд. Мы должны убираться.
Быстрая проверка внутренних сенсоров показала ему, что новые пассажиры поспешили к противоперегрузочным ложам. Их образы накладывались на пурпурные и желтые линии траекторий, которые неистово извивались в трехмерном пространстве, пока он уточнял их проектный курс.
— Кто это сделал? — спросил он.
— Понятия не имею, — ответила Сара. — Все произошло во время боя. Мы узнали о падении только сейчас. Астероиды не могли сойти с орбиты из-за случайных взрывов боевых ос.
— Я слежу за дюзами двигателя, — сказал Джошуа. — Сара, возьми на себя наблюдение за периметром. Лайол, ты управляешь системами огня.
— Да, капитан, — ответил Лайол.
Его голос был строгим и бесстрастным. Джошуа это понравилось. Он запустил в действие термоядерные двигатели «Леди Мак» и вывел их на тройное ускорение.
— Куда летим? — спросил Лайол.
— Чертовски хороший вопрос, — ответил капитан. — Пока я хочу убраться отсюда. А затем все будет зависеть от того, что решат Иона и наша банда агентов.
Здесь имеется тот, кто знает о нем. Один из вас. Нам известно, что он реален. Нам известно, что он спрятан.
Ожидаются два тела — мужское и женское. Оба юные и красивые. Вы слышите их? Вы чувствуете их? Просите — и кто-то из вас получит новое тело. Вы можете. Все богатства и удовольствия жизни снова станут вашими.
Но нужна плата за вход — хотя крохотный кусочек информации. И это все.
Она не делала из него большой тайны. Она принимала помощь от каждого. Возможно, от многих. Возможно, от кого-то из вас. Что? От тебя?
О, да! Да! Ты говоришь мне правду. Ты действительно знаешь.
Ну что же, выходи вперед. Мы наградим тебя…
Он закричал от удивления и муки, когда прокладывал себе путь в нервную систему агонизирующей жертвы. Тут были боль и позор, и еще покорность, чтобы мириться с ними, и еще трагическая мольба души, которой принадлежало это тело. Одержимый постепенно справлялся с ними, латая измученную плоть и подавляя негодование, пока не остался только стыд за свой поступок. Но его было нелегко отбросить.
— Добро пожаловать в Организацию, — сказал Оскар Кирн. — Итак, ты участвовал в миссии Мзу?
— Да, я был с ней.
— Хорошо. Она умная женщина, твоя Мзу. Я боялся, что она ускользнула от нас благодаря этой сучке — предательнице Варне. Похоже, я не понимал, с кем имею дело. Только очень верткий и потрясающе изобретательный человек мог ускользнуть от железбергов, упавших им на головы. Вряд ли она расскажет нам что-то, даже если мы схватим ее. Это сильная личность. Но удача изменила ей. Ты расскажешь мне о нем, правда? Ты знаешь, где Алхимик?
— Да, — ответил Икела. — Я знаю, где он находится.
Алкад Мзу появилась на мостике в сопровождении Моники и Самуэля. Узнав Джошуа, она поджала губы, а увидев Лайола, удивленно заморгала.
— Я не ожидала встретить вас здесь.
Лайол усмехнулся.
— Прежде чем мы решим, что с вами делать, доктор, — сказал пристав, — я хотел бы услышать от вас подтверждение реального существования Алхимика.
Алкад припечаталась ногой к липучке рядом с противоперегрузочным ложем капитана.
— Да, он существует. И это я создала его. Мать Мария знает, что я сожалею об этом, но прошлое осталось в прошлом. Теперь меня волнует только то, чтобы он не попал в кому-нибудь в руки — ни к вам, ни уж тем более к одержимым.
— Какие благородные слова, — заметила Сара. — Особенно когда их слышишь от женщины, которая собиралась уничтожить целую планету.
— Никто не погиб бы, — устало ответила Алкад. — Мы намеревались только погасить солнце Омуты, а не превращать его в сверхновую звезду. Я не омутанский варвар! Это они разрушали целые миры.
— Погасить звезду? — изумленно прошептал Самуэль.
— Пожалуйста, не спрашивайте меня о деталях.
— Я намерен вернуть доктора Мзу на Транквиллити, — сказал пристав. — Там мы поместим ее под наблюдение и позаботимся о том, чтобы она не передала данные об Алхимике одержимым. Доктор, я знаю, что это не входит в ваши планы, но спецслужбы подозревают всех и во всем.
Моника повернулась к Самуэлю:
— Я не возражаю. Транквиллити считается нейтральной территорией. Это почти не отличается от нашего первоначального соглашения.
— Да, не отличается, — согласился Самуэль. — Но, доктор, вы должны понять, что там вам не позволят умереть. Во всяком случае, до тех пор, пока проблема одержания не будет решена.
— Тем лучше для меня, — ответила Алкад.
— Я имел в виду, что вас поместят в ноль-тау, когда вы станете очень старой. Это помешает вашей душе покинуть тело.
— Я все равно не отдам технологию Алхимика — никому и ни при каких обстоятельствах.
— Мне понятно, что в данный момент это ваше искреннее намерение. Но что вы скажете через сотни лет томления в бездне? Или после тысячи лет? Кроме того, простите за грубость, выбор уже не за вами. Он за нами. Создав Алхимика, вы потеряли право на самостоятельные решения. Вы перебаламутили галактику, поэтому право решать отныне переходит к тем, на ком так или иначе отразилась ваша деятельность.
