— А как ты себя чувствуешь, зная, что твоя душа ушла?
— Любопытно.
— И все?
— Да. Я уже сосуществую с другими ушедшими нашего множества. Бездна едва ли сильно отличается от этого.
— Надейся, надейся!
— Когда-нибудь все мы узнаем это на собственном опыте.
— Молись, чтобы это случилось попозже.
— Яблочко от яблоньки?
— Нет. Священник мне еще не нужен. Скорее уж рюмка чего-нибудь покрепче.
— Грешница.
Он рассмеялся.
Афина наблюдала, как сгущаются тени под ветвями по мере того, как световая трубка наливается розово-золотым свечением.
— Не может же быть, чтобы был на свете Бог? Ведь не может?
— Что-то он не слишком счастлив, — заметил Транквиллити, когда принц Нотой вступил на одну из десяти станций метро, обслуживавших оконечность.
Иона провела свою точку зрения полным кругом, точно обошла принца со всех сторон. Ее заинтриговал принятый им вид упорного достоинства, нечто в позе, в выражении лица, говорившее: я стар и отстал от жизни, но пусть только эта жизнь попробует передо мной не склониться! Одет он был в парадный мундир адмирала королевского космофлота Кулу, на груди его скромно примостилась орденская колодка с пятью ленточками. Когда, входя в вагон, он снял фуражку, стало видно, что волос у него на черепе немного, а те, что остались, совершенно поседели — для Салдана очень тревожный знак.
— Сколько же ему лет? — подумала Иона.
— Сто семьдесят. Он младший из экзочревных братьев короля Дэвида. Управлял корпорацией «Кулу» на протяжении ста трех лет, прежде чем принц Говард не перенял ее в 2608-м.
— Как странно.
Внимание ее снова обратилось к крейсеру королевского космофлота Кулу, пристыковавшемуся в порту (первый боевой корабль из королевства на протяжении последних ста семидесяти девяти лет). Дипломатическая миссия предельной важности, заявил его капитан, запрашивая разрешения на подлет. А вместе с принцем Нотоном прибыли пятеро высоких чинов из министерства иностранных дел.
— Он часть старого порядка. Едва ли у нас найдется что-то общее. Если Алистеру что-то от меня нужно, почему он не послал кого-нибудь помоложе? Возможно, даже принцессу.
— Это было бы разумно. Хотя принца Нотона трудно не уважать. Его возраст может быть частью королевского послания.
На мгновение Иона забеспокоилась.
— Ой, не знаю. Если кто-то и понимает твои истинные возможности, то мои царственные родичи.
— Едва ли он обратится к тебе с просьбой, порочащей твою честь.
Последние двадцать метров по коридору Иона преодолела почти бегом, на ходу застегивая юбку. Для этой встречи она выбрала деловой костюм зеленого полотна и простую белую блузку — все очень нарядно, но ничуть не царственно. Пытаться впечатлить принца Нотона нарядами, решила она, значит впустую тратить время.
Вагон метро уже прибыл на станцию во дворце Де Бовуар — ее официальной резиденции. Двое приставов вели принца со свитой по длинному центральному переходу. Иона поспешно пробежала по залу аудиенций, шлепнулась в кресло за большим столом и втиснулась в туфли.
— Как я выгляжу?
— Ты прекрасна.
Иона застонала от такого необъективного подхода и торопливо пригладила волосы пятерней.
— Надо было подстричься.
Она оглядела зал: все ли в порядке? С другой стороны стола — шесть кресел с высокими спинками. В соседней комнате для неформальных приемов люди-слуги готовили шведский стол (было бы неприлично использовать домошимпов, учитывая отношение королевства к биотеху).
— Освещение поменяй.
Половина стеклянных панелей, тянувшихся от потолка к полу, потемнела, остальные изменили угол дифракции. Десять отраженных лучей сошлись на столе, окружая Иону теплым звездным светом.
— Слишком яр… о, черт.
Двери распахнулись. Иона поднялась навстречу приближающемуся принцу Нотону.
— Обойди стол и поздоровайся. Помни, что вы с ним родственники, а технически между нами и королевством не было никакой размолвки.
Иона последовала совету, изобразив на лице непринужденную улыбку, способную стать и очаровательной, и леденящей — как поведет себя гость.
Она протянула руку. Немного поколебавшись, принц Нотой вежливо пожал ее. На перстне с печаткой его взгляд, впрочем, задержался.
— Добро пожаловать на Транквиллити, принц Нотой. Я польщена, что Алистер оказал мне честь, отправив к нам столь почтенного эмиссара. Жаль только, что мы не встретились в более счастливые времена.
Мининделовцы стояли не шевелясь и не мигая. Иона готова была поклясться, что они молятся.
— Для меня большая честь, — ответил принц Нотой после неловкой паузы, — прибыть сюда по приказу моего сюзерена.
— А!
— Туше, кузен, — промурлыкала Иона.
Они встретились взглядами. Мининделовцы тревожно наблюдали.
— И конечно, вы оказались женщиной.
— Естественно, хотя вообще-то все решил случай. Отец не заводил экзочревных детей. Наша семейная традиция первородства в данном случае не действует.
— Вы так ненавидите традиции?
— Нет. Многими традициями я восхищаюсь. Многие традиции я поддерживаю. Что я ненавижу, так это традиции ради традиций.
— Тогда вы, вероятно, в своей стихии. Порядок рушится по всей Конфедерации.
— А вот это удар ниже пояса, Нотой.
Он неуклюже кивнул.
— Извините. Не знаю, почему король выбрал на эту роль меня. Никогда не был дипломатом, черт меня побери.
— Ну, не знаю. По-моему, он сделал хороший выбор. Садитесь, прошу.
Иона вернулась на свое место. Транквиллити показал ей, как мининделовцы облегченно переглядываются за ее спиной.
— Так чего хочет от меня Алистер?
— Вот этих ребят. — Принц Нотой ткнул пальцем в пристава. — Я должен был попросить у вас их последовательности ДНК.
— Для чего?
— Для Омбея.
Иона с растущей неловкостью слушала, как принц Нотон и чинуши из министерства иностранных дел объясняют ей детали предполагаемого освобождения Мортонриджа.
— Думаешь, у них получится?
— Я не владею всей полнотой информации, доступной королевскому флоту, так что не могу ответить уверенно. Но королевский флот не взялся бы за подобную операцию без полной уверенности в ее успехе.
