В кают-компании повисла тягостная тишина. Вадим присел на край стола:
— Шшарков отсюда надо уводить. Неизвестно, как сложатся у нас с ними отношения в дальнейшем. Если мы сейчас откажемся, они, конечно, и самостоятельно направят по нашей наводке разведывательный корабль, но остальные останутся здесь. И захотят ли они все уйти, даже если отзыв разведчиков будет положительным? Нам всем известно, что их общество неоднородно. Их раздирают противоречия. Бунты и расколы, по словам Хиршша, с недавних пор стали обычным для них делом. И если сначала они начнут драться здесь между собой, то кто знает, не перекинутся ли позже на нас. Поэтому нужны добровольцы для совместного с рептилоидами похода к Сахаре. Я буду первым. Необходимо набрать еще девять человек — это минимальный состав экипажа для «Верхахта».
— Я пойду, командир, — первым откликнулся Ян Фримен. — Я на Альпине двадцать лет просидел и не против еще годик поболтаться в открытом космосе.
— Не торопитесь с решением, — встал Вадим. — Отбытие Армады через двое суток. Есть время подумать.
Элен смотрела на фигуру Вадима, застывшую на вершине холма на фоне заходящего солнца Делии. Оранжево-желтые лучи мягко золотили низкие облака над темнеющими верхушками далекого леса. Пока девушка поднималась на холм, Вадим даже не шелохнулся. Он словно всем свои существом пил, насыщался энергией окружавшего его прекрасного мира. Что она знала о нем? Вот он стоит литой статуей широкоплечего воина, обратившись лицом к затухающему светилу. Вечерний ветер шевелит темные волосы, поблескивает в кобуре «корсар» — сама сила и уверенность. Но только внешне. Внутри он весь соткан из противоречий и сомнений. Исследователь не только миров, окружающих его. Исследователь самого себя. Быть может, за эту жажду познания — болезненную и порой смертельную — она и любит его?
Элен прислонилась к спине Вадима:
— Люблю тебя.
— Путешествие будет опасным, мой друг, — тихо произнес Вадим, не оборачиваясь.
— Мы вернемся.
— Мне будет легче, если ты останешься здесь, Элен, под охраной Ортеги. Тогда меня ничто не сможет остановить.
Элен до боли в пальцах стиснула его плечи:
— Мы будем ждать тебя вместе — я и наш сын. Очень будем ждать. Возвращайся скорее.
Вадим развернулся и обнял девушку:
— Вернусь во что бы то ни стало! Обязательно!
Чужое и одновременно уже такое близкое и родное солнце почти зашло. Лишь все еще продолжали мягко золотиться облака.
Глава 5
Вадим вошел в кают-компанию. Только что сменившийся с вахты Джама уже уселся за шахматную партию с Хиршшем. Тот пощелкивал пастью со множеством мелких треугольных зубов в предвкушении реванша. Джама хитро посмеивался и щелкал в ответ искусственными пальцами. Просто так выиграть у себя он не даст. Невзирая на то что на Делии Хиршш отстрелил малакану руку, Джама на него зла не держал. Более того, за два месяца совместного путешествия они стали, как это ни странно, друзьями. Их часто можно было застать за игрой в шахматы или карты. И Вадим всячески поощрял эту дружбу. Сближение с офицером Армады Шшарка приносило большую пользу. Наблюдая за игрой странных друзей и частенько подсказывая Хиршшу, Ракитин то и дело втягивал того в разговор о состоянии дел на кораблях флота рептилоидов. Благодаря этому Вадим узнал, что, несмотря на то что с появлением конкретной цели в виде Сахары явные волнения и проявления недовольства властью кормчего в многомиллионном корпусе рептилоидов прекратились, многие связывали новую жизнь на далекой планете с молодым лидером Ххарком — командиром эскадры разведывательных кораблей. Старый кормчий имел непосредственное отношение к войне, разрушившей родину рептилоидов, и многие простить ему этого не могли. А те, кто простил, снова стали вспоминать прошлое. Годы странствий в космическом пространстве озлобили соплеменников Ншшамбре.
— Интересно, что шшарки думают о людях? Хотелось бы взглянуть на себя со стороны, — сказал Вадим, глазами показывая Хиршшу, куда следует поставить фигурку коня, чтобы отразить замысловатую атаку Джамы.
— Странные вы, — двинул коня Хиршш, ввергая Джаму в глубокую задумчивость. — Отдаете нам целую планету. Некоторые думают, что это ловушка.
— Ловушка?
— Почему вы отдаете ее и ничего не просите взамен?
— Незачем брать более того, что необходимо.
Хиршш резко отвернулся от доски и, не мигая, уставился на Вадима своими круглыми желтыми глазами шшарка. Помедлив и, наконец, моргнув бледно-розовыми внутренними веками, он сказал:
— Меня постоянно расспрашивают о том, какие вы, что вы говорите, к чему стремитесь. Иногда я боюсь рассказывать.
— Почему? — удивился Вадим.
— На первом приеме у кормчего вы заявили, что являетесь свободными путешественниками.
— Да, так оно и есть. Ну, так что с того?
— Наши традиции против свободомыслия. Каждая мысль, каждое действие шшарка должны подчиняться строгим правилам и регламентам. Я сам расстрелял на Делии двух членов своего экипажа, пожелавших освободиться от правил и жить вне общества Шшарка. Трое оставшихся в живых решили встать на их сторону. И если бы не ваше вмешательство, я, скорее всего, стал бы трупом.
Хиршш хотел сказать что-то еще, но передумал и снова вернулся к шахматной партии.
— Традиции и правила должны быть, Хиршш. Без них нельзя. Но они, по моему мнению, должны быть обоснованны и… — Вадим замялся, стараясь подобрать нужные слова, — должны быть доброжелательны. Нельзя, чтобы они закабаляли, превращали мыслящих существ в забитое послушное стадо. Правила должны защищать, но не угнетать.
— Значит, ваша планета не ловушка? — вдруг спросил Хиршш.
«Черт бы его побрал с такими вопросами», — мысленно чертыхнулся Вадим.
— Она до конца не изучена — это единственный ее недостаток.
— Сможем ли мы ужиться с инсектоидами?
«Чтоб тебя!» — снова подумал Вадим, а вслух сказал:
— Труднее всего ужиться с людьми. Мы любим воевать.
— Значит, вы не такие, как иные особи вашего вида. Признайтесь, Вадим, вы своего лейтенанта хиршша все-таки сумели ликвидировать.
«Ох, не прост, совсем не прост этот Хиршш!»
— Я сам был когда-то лейтенантом хиршшем. Только все пошло несколько иначе, чем я рассчитывал.
Сутки сменяли сутки, недели складывались в месяцы. Минуло почти четыре месяца, как шшарки и люди покинули Делию. Полет давно уже превратился в однообразную рутину. Вадим закрыл последнюю страницу очередной электронной книги и прилег на кровать, прикрыв глаза рукой. Но на этот раз вздремнуть не удалось. Инженер-техник Жан Дюпрэ, несший вахту на центральном посту, сообщил, что к «Верхахту» приближается спиралодиск лейтенанта Хиршша, желающего переговорить с Ракитиным.
