– Благодарю вас, сэр. Но как же быть с Джонсоном?
– Я помню о нем, – с явной неохотой произнес Эбри Жанг. – Будем реалистами, Ньютон. Что я могу сделать помимо того, что уже сделал Брайант? Будь у нас хотя бы махонькая зацепка, если бы мы знали, где его искать, я бы немедленно приказал отправить туда десяток взводов на вертолетах.
– Он мертв, сэр. Искать его бессмысленно. Нужно просто показать местным, что мы не оставим это дело безнаказанным. Им следует преподать хороший урок, сэр. Иначе никто из нас не будет чувствовать себя здесь в безопасности.
– Я вас понял, сержант. ОНИ. Насколько я понимаю, вы имеете в виду кого-то, кто состоит в рядах этого самого «Килбоя»?
– Да, сэр. Похоже, что так. Это те самые парни, которые создали местную подпольную организацию. Вам придется сделать так, сэр, чтобы жители Таллспринга поняли, что если «Килбой» и дальше будет продолжать свою деятельность, у них возникнут очень серьезные неприятности. Надо убедить их в том, что если ребята из «Килбоя» не угомонятся, то остальным жителям Мему-Бэй придется очень плохо. Если мы не добьемся своего и не лишим их поддержки собственного народа, нам с подпольщиками еще долго не справиться.
– Но мы даже не знаем, существует ли «Килбой» как организация на самом деле. Это какой-то призрачный противник.
– Давайте, сэр, смотреть правде в глаза. В нас здесь уже стреляли. На нас устраивали засады. Многие наши ребята получили увечья, некоторые из них даже госпитализированы. Мы несем почти такие же потери, как и на Санта-Чико. Половина парней в наших взводах боятся шаг ступить за порог казармы. Нет, сэр, никакой это не призрак.
– Что, неужели все на самом деле так плохо?
– Да, сэр. Я считаю, что плохо.
– Я знаю, Ньютон, что на городских улицах сейчас неспокойно. Но ведь мы бывали и в более крутых передрягах. Я по-прежнему верю, что такие парни, как вы, Ньютон, справятся со всеми испытаниями, через огонь и воду пройдут.
– Будем стараться, сэр. Но нам нужна помощь, чтобы местные соблюдали порядок.
– Я понимаю, Ньютон, – ответил Жанг, бросив взгляд на экран своего настольного компьютера. – Но у меня сейчас возникла одна проблема. После недавней вспышки туберкулеза нам будет очень трудно взять кого-нибудь в заложники. Население Таллспринга и так косо смотрит на нас из-за этой эпидемии. Прежде чем я отдам приказ привести в действие ошейник с дистанционным управлением, я должен иметь стопроцентное доказательство того, что Джонса Джонсона действительно убили.
– Это была его кровь, сэр. Четыре литра. Компьютер подтвердил это. На все сто процентов.
– А где же остальная кровь? Понимаете, он ведь мог чудом остаться в живых. Переливание искусственной крови – несложная медицинская процедура. Любой подросток с дипломом санитара способен сделать такое. Вы представляете, что случится, если я отдам приказ о проведении репрессий в отместку за смерть одного из моих бойцов, а он вдруг появится невесть откуда, живой и невредимый? Вы об этом подумали? Тут приходится проявлять великую осторожность, вы же видите, какая на Таллспринге сложилась обстановка. Эти парни из «Килбоя» могут задействовать снайперов и устроить аварии. Могут захватить наших людей в плен и подержать подольше. Я просто не имею права допустить необдуманных действий. Мне нужны самые убедительные доказательства саботажа.
– Он уже больше никогда не вернется, сэр. Они убили его, – продолжал гнуть свою линию Лоренс.
Кое о чем ему пришлось умолчать. Например, о том, что он представить себе не может, каким образом убийцы определили место, на котором следовало оставить бутыль с кровью, чтобы она обязательно попала на глаза патрулю. Никому, кроме руководства «ЗБ», не был известен маршрут патруля, даже местная полиция ничего не знала. Маршрут был разработан за десять часов до начала патрулирования. Сам Лоренс узнал о том, куда пойдут десантники, всего за час до этого. Он был уверен, что е-альфа не устояла под натиском местных хакеров. Однако позиция Жанга ему была понятна. На нем действительно лежит огромная ответственность, и он обязан заранее просчитывать каждый шаг.
– Наверное, вы правы, Ньютон, – сказал Эбри Жанг. – Я по своему опыту знаю, что такое терять боевых товарищей. Я потерял многих и поэтому хорошо понимаю ваши чувства. Но поймите, я не могу рисковать. Мне жаль, Ньютон, но у меня связаны руки.
– Понимаю, сэр. Спасибо вам за то, что нашли время поговорить со мной.
– Послушайте, сержант, в вашем взводе произошло уже два трагических случая. Остальные парни, наверное, сильно нервничают.
– Счастливыми их вряд ли можно назвать, сэр.
– Я обязательно поговорю с Брайантом, попрошу его, чтобы он дал им дополнительные увольнения.
– Спасибо, сэр. Они будут благодарны.
– Можете от моего имени передать своим людям, сержант: еще один инцидент вроде того, что случился с Джонсоном, и я без всяких колебаний отдам приказ включить ошейник с дистанционным устройством. После этого местные будут вести себя как шелковые.
Даже если Джозеп Райхура и осознавал иронию судьбы, заключавшуюся в том, какое время он выбрал для операции, он внешне никак не проявил этого. В час ночи космопорт Даррелла был освещен доброй сотней прожекторов, и со стороны казалось, будто на землю опустился небольшой участок галактики, усеянный яркими звездами. Окна опустевших на ночь кабинетов административного здания светились розовато-белым светом. Яркий белый свет заливал гигантский лесопитомник в центре здания терминала. Дорожки, змеившиеся через все летное поле, освещались пятнами оранжевого света, который отбрасывали фары проезжавших по ним машин. На бетонированные парковочные площадки падал ослепительно яркий свет фонарей, укрепленных на гигантских арках, которые напоминали опоры рухнувшего моста, открывая взгляду исполинские взлетные полосы со спящими на них космопланами дельтовидной формы.
Узоры из кругов света, в одних местах накладывающиеся друг на друга, в других контрастирующие с полной темнотой, не обнаружили никаких признаков посторонней человеческой активности. Ночная смена в космопорту шла своим привычным чередом. Сам космопорт был домом только для главных ремонтных бригад, запертых в больших ангарах и занятых ремонтом огромного количества различных машин и агрегатов, которые утром снова начнут жить своей привычной механической жизнью. Между строениями прохаживались патрули «ЗБ», те немногочисленные бедолаги, которым «посчастливилось» нести ночное дежурство. Защищенные от окружающего мира надежными неуязвимыми коконами боевых костюмов, они испытывали широкий спектр чувств: недовольство, скуку, разочарование, презрение. Недовольство приказом начальства дежурить ночью. Скука от бессмысленного хождения по пустынному периметру космопорта. Разочарование, вызванное мыслью о том, что по окончании дежурства у них уже не останется сил радоваться наступлению нового дня. Презрение к тем работягам, которые горбятся над диагностической аппаратурой в ремонтных цехах. Несмотря на все это, земляне прекрасно понимали, что охранять космопорт необходимо, потому что иначе они лишатся последнего островка безопасности на этой богом забытой планете и возможности вернуться домой.
