Саймон несколько раз шумно вдохнул и выдохнул через нос, чтобы успокоиться. С ним давно уже не случалось таких неконтролируемых вспышек гнева. Но на этот раз он не смог сдержаться. Штраус действительно был невыносим. Впрочем, не стоит удивляться, что на заштатной планете вроде Таллспринга избрали такого «всенародного любимца», как Штраус.
– Господин президент, меня самого только что проинформировали об этой ужасной эпидемии. Меня это потрясло до глубины души. Я чрезвычайно удивлен, что такое случилось с вашей прекрасной планетой. Я немедленно отдам приказ взять ситуацию под особый контроль. Уверяю вас от имени высшего руководства «Зантиу-Браун», что мы сделаем все необходимое, чтобы помочь вам справиться с эпидемией. Мы незамедлительно предоставим образцы имеющихся у нас вакцин и соответствующих метабиотиков. Если вам удастся задействовать все необходимые планетарные ресурсы, то можно считать, что эффективное и быстрое решение проблемы уже найдено.
– Нам потребуется не меньше месяца, чтобы получить нужное количество вакцины. Сколько, по-вашему, людей умрет за это время?
– Думаю, мы справимся недели за три. Если все будем делать как надо, то никаких жертв не будет. Но для этого нам придется тесно взаимодействовать друг с другом. Вы готовы к сотрудничеству? Или хотите, чтобы ваш народ скорбно и гордо страдал?
– Неужели вы все это придумали для того, чтобы окончательно поработить нас?
– Мы ничего такого не придумывали, – веско произнес Саймон. – За долгие века бациллы туберкулеза мутировали, и их стало очень трудно выявлять. Только явный глупец или упрямый корыстолюбивый политик может обвинять в этом нас, – отчеканил Родерик.
Персональный ИР успел сообщить ему, что президент Штраус продолжает получать бесконечные шифрованные послания о случаях заболевания туберкулезом. Их поток нарастает с каждым часом.
– Это верно, – отозвался Эдгар Штраус. – Ваше появление здесь и вспышка эпидемии – абсолютная случайность. А какие обследования персонала «Зантиу-Браун» проводятся перед вылетом ваших Сил стратегической безопасности на очередное задание? Скажите мне правду, не стесняйтесь! Люди, обитающие в больших городах Земли на протяжении многих столетий, являются носителями туберкулеза. Вы ведь всех их проверяете, верно?
Краем глаза Саймон заметил, что Брэддок Рейне тайком подмигнул ему. Лицо его при этом сохраняло подчеркнуто бесстрастное выражение.
– Мы пользуемся процедурами проверки, одинаковыми для всех космических кораблей, покидающих Землю. Все эти процедуры в точности соответствуют карантинному законодательству ООН. Без таких проверок мы не позволяем ни одному кораблю покидать пределы Солнечной системы. Разве корабли клана Наварро не проверяются?
– Конечно, мы тоже используем подробные процедуры. Но у нас не было никакого туберкулеза, пока ваши болваны не высадились на планете!
– Но почему же тогда не возникло эпидемии в прошлый раз, когда мы высаживались у вас?
Глаза Эдгара Штрауса сердито блеснули.
– Так, значит, эта вакцина – последнее слово вашей фармакологии и вы хотите, чтобы мы ею воспользовались. Хотите, чтобы мы ухватились за новинки и забыли про старые лекарства, так?
– Что же в этом плохого?..
– Вы просто в очередной раз откармливаете нас на убой. Взращиваете, так сказать, тучного тельца. Именно до этой степени и распространяется ваша иллюзорная щедрость. Даже наше несчастье вы обращаете себе во благо! Наши предприятия начинают производить ваши вакцины и метабиотики. Когда их накопится достаточное количество, вы снова прилетите к нам и отвезете их к себе на Землю. Мне известно, сколько новых проектов вы внедрили в наших фирмах и университетах. Нейротроника, компьютерные программы, биохимия, генетика, даже проекты новых металлургических и сталеплавильных заводов. Все это вы преподнесли нам исключительно по доброте вашей души!
– Мы хотим, чтобы наши капиталовложения в экономику Таллспринга приносили плоды. Нет ничего удивительного в том, что мы стараемся помогать вам в обновлении технологической и научной базы.
– Но исключительно ради вашей собственной выгоды. Чему же тут удивляться! Если мы будем выпускать старую, неконкурентоспособную продукцию, ваши дивиденды будут ничтожно малы!
– Вы так полагаете?
– Знаю! Да и вы сами прекрасно знаете!
– Тогда откажитесь от всех нововведений в науке и технике. Давайте! – Саймон указал на открывавшуюся из окна городскую панораму. – Скажите это вслух своему народу, господин президент! Убедите его, что он должен отказаться от самых новых компьютерных программ! Скажите, что он обойдется без тормозов нового поколения для автомобилей! Скажите, что ему не нужны новые лекарства!
– В конечном итоге вы проиграете. Вы ведь сами это отлично понимаете. На этот раз прибыло меньше космических кораблей, чем обычно. Где же ваши остальные звездолеты? Почему вы медленно пополняете флот новыми кораблями? В один прекрасный день вы снова прилетите сюда и увидите, что мы окрепли настолько, что сможем дать вам достойный отпор. Мы будем крепнуть год от года, в то время как вы будете медленно увядать, как и все одряхлевшие империи. Настало время нашего расцвета. Конец межзвездных полетов станет также и концом земной тирании.
– Это ваши спичрайтеры сочинили такой убойный слоган или вы сами исхитрились выдумать его?
– Мои внуки еще попляшут на вашей могиле, говнюк вы этакий!
Эдгар Штраус резко развернулся на каблуках и вышел из комнаты. На ходу он просвистел несколько тактов из государственного гимна Таллспринга.
– Моей могилы не существует, – бросил ему вслед Саймон.
– Все это было весьма забавно, – прокомментировал Брэддок. – Хотите, чтобы он погиб в автокатастрофе?
– Не надо искушать меня! – усмехнулся Саймон.
– Зачем же вы меня тогда позвали?
– Пора начинать программу вакцинации, которую рекомендует наш медицинский ИР. Я хочу, чтобы вы взяли под контроль вакцинирование стратегически важной для нас части персонала – всех тех, кто имеет отношение к самым главным задачам нашей операции. Начните с заводских рабочих, но не пропустите и тех, кто работает на электростанциях и на подобных вспомогательных подразделениях. Необходимо свести к минимуму перебои в работе промышленных объектов, имеющих для нас стратегическое значение.
– Будет сделано, сэр.
В насосной станции не было ничего примечательного. Обыкновенный бетонный куб с плоской крышей за забором-сеткой, окруженный живой изгородью из кустов терновника. Находилась она в углу промышленной зоны на окраине Даррелла. С дороги станцию было трудно увидеть из-за высоких деревьев лесополосы, высаженной на обочине.
Ночью насосная станция освещалась размещенными по периметру ограждения галогеновыми лампами. Одна из них давно перегорела, остальные время от времени неритмично помаргивали. Скорее всего по причине особого угла отбрасываемого ими света трещины в бетонных стенах казались в ночное время еще более заметными, чем днем. Спрятавшись в кустах, Рэймонд внимательно разглядывал ворота. Их удерживали лишь цепь и навесной замок. Несмотря на то, что до этого он вместе с товарищами изучил все снимки насосной станции, Рэймонд не рискнул бы утверждать, что хорошо ознакомился с ее расположением и предусмотрел все. Теперь его опасения оправдались. Этот навесной замок почему-то остался ими незамеченным. Всего лишь какой-то один навесной замок.
