Лицо Сета побледнело. Глаза снова стали холодными. Он зло посмотрел на Ри. Тот испуганно попятился назад, но золотоволосый гигант молниеносно схватил его за горло и легко поднял в воздух, все крепче сжимая пальцы руки. Хрустнули шейные позвонки, и бездыханное тело рухнуло к подножию моего саркофага. Золотое божество снова обратило свой взор на меня. Подойдя к саркофагу, Сет пробежался пальцами по панели управления. Саркофаг принял почти вертикальное положение, и я упал в кровавую лужу к ногам своего повелителя. Он схватил меня за плечи и поднял на высоту своего роста так, чтобы мои глаза оказались напротив его глаз.
Я увидел звезды, много звезд. Они горели повсюду, и я парил среди них. И каждое созвездие было мне знакомо, название каждой планеты я знал. И жемчужиной в этой звездной короне блистал Шумер — родина Осириса и Сета.
— Вставайте же, фон Рейн. Ужин проспите, — услышал я голос Корелли и тут же очнулся от своего то ли сна, то ли воспоминания. Я снова стал Эриком фон Рейном — гауптштурмфюрером СС. Только все вокруг изменилось. Эта подводная лодка, океан, планета вдруг стали такими хрупкими и маленькими, а жестокая война никчемной.
Корелли хотел сказать что-то еще, но, взглянув мне в глаза, запнулся. Отведя взгляд в сторону, он быстро вышел из каюты.
Ночная Атлантика была на редкость спокойна. Нос нашей «семерки», развившей в надводном положении скорость в восемнадцать узлов, без труда рассекал ее серебристые воды, и соленые брызги редко долетали до верхушки рубки. Звезды были яркими и большими. Казалось, протяни руку, и какая-нибудь из них упадет в ладонь. Вместе со мной на мостике был лишь Хорст и вахтенный офицер. Я посмотрел на группенфюрера, задумчиво смотрящего вперед. Исследователь, искатель и ученый, он думал только об одном — как сделать еще один шаг за горизонт наших познаний. Любым способом и любым путем. И ему на самом деле было все равно, какая на нем униформа. Почувствовав мой взгляд на себе, он посмотрел в мою сторону. Придвинувшись вплотную, Хорст спросил:
— Как думаешь, Эрик, что нас ждет впереди?
— Думаю, дядя Герман, путешествие будет долгим и опасным. Может быть, вы расскажете мне о Звездном Туннеле?
Хорст долго смотрел на искрящиеся под луной гребешки волн и лишь спустя довольно продолжительное время заговорил:
— Исходя из шумерских посланий, вселенная, окружающая нас, испещрена чем-то вроде туннелей, естественных или созданных искусственным путем. Эти туннели сжимают или скручивают пространство таким образом, что до самой далекой звезды, до которой даже дисколет будет добираться миллионы, а может быть, и миллиарды лет, можно добраться за считаные минуты. Ученые Шумера научились находить такие туннели и делать их пригодными для межзвездных путешествий. Вход-выход одного из таких туннелей находится в Антарктиде. К сожалению, информация, касающаяся этих туннелей, сложнее всего поддается расшифровке. У нас пока просто не хватает знаний. А иногда и понимания, например, того, что мир, в котором мы живем, имеет не три, не четыре и даже не пять измерений, а много больше. Потому что это не укладывается в известные законы мироздания, которые зачастую мы сами же и выдумали в своих душных кабинетах.
Герман Хорст замолчал и снова уставился вперед. Морской ветер обдувал его лицо, а глаза блестели в лунном свете. В душный кабинет он больше не вернется.
— Текст на пластине до сих пор не расшифровали, — через некоторое время нарушил молчание Хорст.
— А можно мне взглянуть на нее еще раз?
Тяжелая пластина оказалась у Хорста при себе. Видимо, он с нею никогда не расставался. Я ощутил знакомую тяжесть в руке и провел пальцами по рельефу текста, который вдруг стал мне знаком.
Слуга твой вечный, воин верный — зловещим ядом Хуна опьянен,
В чудовище кровавое Шумера и в мерзкого убийцу превращен.
Пока я жив, прощенья мне не будет и древний Молоха закон жесток,
Но лишь одно меня страшит и мучит — не целовать ни рук твоих, ни ног.
Мне не бывать теперь в твоих чертогах, одежды края не коснуться,
Не ощущать твой аромат знакомый, в поклоне пред тобою не склониться.
Не понял я, что счастьем награжден — с тобою рядом быть, тебе служить,
В мятежника жестокого я обращен, и чашу горькую до смерти не испить.
Но знать должна царица звезд, прекрасная императрица,
Не власти и не славы Сет искал, хотел он лишь ее любви добиться.
Я перевернул пластину — расправивший крылья дракон все также изрыгал пламя. Вернув пластину Хорсту, я покачал головой:
— Нет, для меня сложновато. Но я думаю, что это не помешает войти в Пирамиду.
Хорст убрал пластину, и мы еще долго любовались океаном. Я с наслаждением вдыхал свежий морской воздух и думал о царице моего сердца — Магдалене.
Глава 9
В начале февраля 1943 года, когда советские войска под Сталинградом окружили и разгромили 6-ю армию вермахта под командованием фельдмаршала Паулюса, наша подводная лодка достигла ледяной шапки Антарктиды. К моменту прибытия мы все, особенно пассажиры, уже несколько суток находились в лихорадочном предвкушении высадки, мечтая лишь об одном — поскорее покинуть опостылевшее чрево тесного судна.
Любоваться красотами ледяного панциря времени не было, и улыбчивый Гюнтер Прин, снова заставив свою лодку послушно нырнуть в мрачную толщу воды, уверенно повел ее по расщелине между скал на глубине ста тридцати метров. По словам Хорста и Прина, под водой, в глубь материка, вел вначале извилистый, а затем прямой и довольно просторный фарватер, длиной свыше сорока километров. Долгий путь среди скал заканчивался в обширном пресном озере, раскинувшемся в гигантской полости под ледяной шапкой и, в свою очередь, питаемом скрытой в подземной толще рекой, берущей свое начало где-то в самой глубине таинственного материка. Еще несколько часов ожидания, и мы наконец-то высыпали на корпус. Зрелище, открывшееся мне, было поистине фантастичным. Лодка пришвартовалась у пирса небольшого, но достаточно вместительного порта, выстроенного на берегу продолговатого озера длиной, как пояснил группенфюрер, более пяти километров и шириной не менее двух. Мощные гранитные скалы вокруг этого озера поддерживали ледяной купол, теряющийся где-то высоко над нашими головами. Вокруг порта раскинулся целый городок из двух-трехэтажных зданий и просторных ангаров. Его заливало море огней. Откуда-то издалека доносилась музыка. По аккуратным дорожкам сновали люди и небольшие, судя по всему на электрической тяге, грузовички. Вслед за Хорстом и другими членами экспедиции я сошел на берег. Сразу же обратил внимание, что скалистый берег вокруг обильно покрыт чем-то вроде бурого мха, а у среза воды суетится рой мелких мошек. Когда же я посмотрел в сторону противоположной оконечности озера, то увидел неяркий, но ровный свет. Его источник находился на вершине высокой конусообразной пирамиды, которая даже издалека впечатляла своими размерами и мрачной пугающей красотой. Я сразу же вспомнил холодный голубоватый свет подземного лабиринта в африканской пустыне.
