— Понятно. Собак им жалко, а посему и не включают ток. Изгородь обесточена.
— Что ты задумала, Настя? — сквозь слезы спросила Ирина.
— Задумала ты, а я воплощаю твою задумку в жизнь. Во всяком случае, пытаюсь.
Ирина оделась.
— Твоя соседка по койке в карты режется?
— Нет, она на вызове.
Настя вздрогнула.
— Как же она вернется? Дверь заперта!
— Мы сами не возвращаемся. Нас сопровождает охранник, открывает дверь и впускает в дом.
— Значит, скоро она вернется?
— Должна уже.
— Так, быстро вниз.
Настя выскочила из комнаты первой. Если девушку приведут, то охранник заметит заблокированный замок. Лучшее, что он сможет сделать, так это сорвать скотч и захлопнуть дверь. Тогда все они останутся в ловушке, а тот приведет начальство для разбирательства.
Все они учли во время составления плана, но о такой мелочи даже не подумали. Но теперь думать некогда. Надо действовать.
Обстановка внизу изменилась. Появилась еще одна красотка. Дверь распахнута настежь. В холле стоял молодой парень в униформе и постукивал резиновой дубинкой по ладони, с явным презрением оглядывая присутствующих.
— Кто наклеил скотч на замок? Последний раз спрашиваю! Карцера захотелось?
— Я приклеила, — раздался голос с лестницы.
Охранник поднял голову, и дубинка его застыла в воздухе. Настя продолжала спускаться вниз.
— Это я заклеила замок. Видишь у меня на груди зеленую полосу? Что хочу, то и делаю. Мы с мужем оба любим только девочек. Пока он развлекается с ними в номерах, я решила подобрать себе ласковую подружку из запасников. Ключ мне дал сам Григорий Ефимыч. От сопровождающего я отказалась. Но мне же надо как-то выходить из этой берлоги? Так?
Она приблизилась к нему вплотную, и обалдевший охранник не понял и половины из сказанного. Но имя своего главного начальника он слышал отчетливо. А потом девушки наблюдали за боевиком, как на экране.
Настя перебросила парня через себя. Тот рухнул на пол, а она перехватила резиновую дубинку в воздухе и несколько раз треснула побежденного по темени. Две-три секунды — и противник в отключке.
Настя обыскала его и достала ключ от коттеджа. У него даже наручников не было. Пустые карманы.
— Девочки, мне нужна веревка.
— Тут нет веревок. Даже шнурков нет, — пояснила пришедшая в себя Ирина. Сейчас и она созрела для любой схватки. Боевым приемам ее не учили, но ноготки распускать она умела.
— Его можно запеленать, как ребенка, в простыни, — предложила одна из девушек.
— Отличная идея, — поддержала Настя. — Тащите сюда простыни.
Через пять минут охранник превратился в мумию. Теперь он и вздохнуть не сможет полной грудью. Кляп во рту завершал печальную картину.
Настя встала с колен.
— Теперь все в доме?
— Нет. Еще двух привести должны.
— Понятно. И в любую минуту. Убираем это дерьмо с дороги. Ванная есть здесь?
— Есть. — Ирина указала на дверь в дальнем конце холла.
— Отлично. Взяли и понесли.
Забинтованную куклу уложили в ванну.
Настя продолжала давать инструкции:
— Уже темно. Я спрячусь во дворе. Все должны сидеть внизу. Как только девушку приводят, охранник должен видеть каждую. Особенно ту, которую привели сейчас. Спросят, где сопровождающий, ответ один: «Привел, нас запер и ушел». Пусть ищут своего придурка. Важно, чтобы коттедж оставался вне всяких подозрений и все были на виду. Играйте в карты, читайте книги и ведите себя как обычно. Когда в доме соберутся все девушки, я вернусь.
Настя сорвала скотч с замка, вышла, захлопнула дверь и залегла за кустарником шиповника. Земля оставалась еще слишком холодной, но другого мес-та для укрытия не нашлось. Участок хорошо просматривался со всех сторон. Больше всего она боялась, что собаки ее могут учуять. Но пока ни сторожа, ни псы на аллее не появлялись.
Шло время. Минуты казались часами.
Следующую девушку привели минут через сорок, последнюю буквально следом, и каждую сопровождал свой охранник. Теперь все были в сборе.
Настя вернулась в дом уже не с помощью отмычки, а открыв дверь ключом.
Ее ждали с нетерпением.
— Итак, мои дорогие каторжанки. Сегодня я смогу увести только одну из вас. Но даю вам слово, что очень скоро все вы окажетесь на свободе, каждая сможет вернуться домой и постараться забыть о кошмарных днях, проведенных в этом лагере. Возьмите себя в руки и не теряйте надежды. Над планом вашего освобождения думают очень серьезные и решительные люди. Наша задача — сделать так, чтобы вы не стали заложницами кучки подонков и операция прошла без потерь. Удачи вам и терпения.
Настя взяла за руку Ирину и вывела ее во двор. Им опять пришлось залечь в кустах.
— Что дальше? — спросила Ирина.
— А дальше в дело вступает твой принц со своей бригадой. Нам остается только ждать. Ровно в час мы должны быть у одного из люков. А пока придется немного померзнуть.
— А дети?
— Они уйдут раньше нас.
Настя достала из сумочки сотовый телефон и набрала номер.
В кармане Журавлева зазвонил мобильник. Он достал трубку и сказал:
— Докладывай.
— Ирина со мной. У детского корпуса два охранника, но видела одного. Ток не подведен. Не исключены собаки. Люк девяносто семь там, где обозначен на схеме. Мы рядом с люком тридцать девять. Подойдем к нему секунда в секунду.
— Понял.
Журавлев убрал трубку, потер руки и воскликнул:
— Вперед, мальчики, настал наш черед!
В ход пошли электроинструменты. В опытных руках все получалось просто, играючи и безошибочно.
Железная дверь была снесена в считанные минуты. Зажглись фонари, висящие на груди у каждого. Каменная лестница вела их в подземелье. Решетка! Тут таких хватало, как в тюремных коридорах. Замки спиливались, будто одуванчики срывались на полях. Одна дверь следовала за другой, но движения вперед они не задерживали. Схема лабиринтов была вызубрена наизусть, как стихотворение школьником, желающим получить только отличную оценку на уроке.
Последняя дверь. Бастион. Сплошной металл. С ней пришлось повозиться. Замки даже не трогали. Спилили «болгаркой» петли и едва удержали ее от громкого падения.
— Тут в полу есть стоки, — сказал Метелкин, когда они вышли в ярко освещенный коридор, больше похожий на тоннель, обвешанный трубами и высоковольтными проводами. — Под нами проходит еще один лабиринт.
— Мы им воспользуемся, если окажемся в мышеловке. Канализационные трубы, что под нами, семьдесят сантиметров в диаметре. Придется ползти на брюхе по зловонным отходам.
