Толстяк с тяжелыми веками провел капитана в свой кабинет и предложил присесть. Четырехкомнатная квартира на Невском проспекте говорила о многом. Обстановка соответствовала престижному дому.
— Значит, вы из Москвы, а не из Питерского УВД?
— Совершенно верно. Приехал персонально к вам.
— А почему не поговорили с московскими коллекционерами?
— Первая причина заключается в том, что один из них входит в круг подозреваемых. Может сработать эффект испорченного телефона, а это повредит делу. Вторая причина — ваше давнее членство в клубе. Более двадцати шести лет. Факт, говорящий о том, что вы не случайный человек в сообществе коллекционеров.
— Допустим. — Хозяин начал прохаживаться по комнате, где можно было устраивать забеги на короткие дистанции. — Но чем я могу вам помочь? К тому же я исключаю возможность участия коллекционеров в варварском ограблении своих собратьев.
— Здесь мы с вами полностью согласны. Речь идет не о коллекционере, а о человеке, сумевшем войти в доверие под личиной коллекционера. Ну, скажем так… Вы знакомы с коллекцией Алексея Николаевича Седельникова?
— Я видел его каталог, фотографии. Но, позвольте, никто же оригиналы не выставляет на показ, если речь не идет об обмене или продаже! То же самое я могу сказать и о других, не только о Седельникове.
— Давно вы его знаете?
Толстяк остановился и задумался:
— Пожалуй, года два. Да. Нас познакомил Аркадин на конференции после выставки. Это было два года назад. Седельников очень интересно и обоснованно выступал с докладом о расхищении Алмазного фонда в период правления Сталина, когда мировые шедевры меняли на зерно. Он тут же завоевал уважение и авторитет среди членов сообщества. Неоднократно выступал в роли эксперта. Человек с глубокими знаниями и вполне порядочный. Мне кажется, вы заблуждаетесь.
— Важно то, что он появился в вашей компании лишь два года назад. Никто его не знает больше этого срока, никто не видел его коллекции, кроме копий оружия наподобие вашего, что развешаны на стенах. И еще. Это единственный московский коллекционер, не приехавший на выставку в Тулу, которая сейчас там проходит. Как вы этот факт объясните?
— Странно. Очень странно. Такой показ грех пропустить. Может, он заболел?
— Вопрос только чем? Я с вами достаточно откровенен, зная, что вы не вынесете сор из избы, так как этим помешаете поиску вашей коллекции. Но вот еще один интересный факт. Седельников живет в собственном коттедже под Москвой. Однако настоящий Седельников сдал свой коттедж два года назад в аренду на пять лет подставной фирме «Глобус», а сам уехал в Кисловодск к сыну. Он сдал его еще не достроенным. Фирма закончила отделочные работы, и в дом заселился Алексей Николаевич Седельников. Удивительно, да? Ничего удивительного. Настоящий Седельников и сейчас живет в Кисловодске у сына. Инвалид, прикованный к коляске. А мнимый Седельников проживает в его коттедже под Москвой и настоящее его имя никому не известно. Его тоже ограбили. Или сделали вид, что ограбили, так как никакой коллекции у него отродясь не было. Но в ваших глазах он такой же потерпевший, как и все. Человек, имеющий каталоги всех частных коллекций. Вместе со всеми покупал сейфы «Зауэр», проданные вам с заранее выставленными кодами. Ему оставалось лишь войти в дом и забрать содержимое сейфов. И электрики, действующие в домах, не списывали номера железных ящиков, их интересовала планировка помещений. А у кого какой стоит сейф, он и так знал, потому что его люди и устанавливали сейфы в домах покупателей. Само ограбление поручили мелким жуликам, которые не имеют должного авторитета в криминальном мире, чтобы попросить у кого-то защиты.
— Кошмар! Поверить не могу! Седельников? Такой человек!
— Он не Седельников.
— Но как же его мог рекомендовать Аркадин?
— У Аркадина рыльце в пушку, и его ничего не стоило прижать к стенке. Только мне он ничего не расскажет, и вам тоже. И ему ничего знать не следует. Винить Аркадина в посредничестве я бы не стал. Он сам не в курсе событий, но волей-неволей свою роль сыграл.
— Если Седельников сбежал,то теперь все пропало?
— Без орденов он не сбежит. Мы знаем, где его искать. И все же я хочу предложить вашему сообществу провести одно полезное мероприятие.
— Давайте обсудим.
3
Новосибирск. Аэропорт
Те же дни
Жаль, что у Анны с собой не было букета ромашек. В течение всего полета из Москвы до Новосибирска она гадала: встретит ее Дик в аэропорту, как обещал, или забудет. Никогда еще она не думала о таких мелочах. Мужчины всегда валялись у ее ног, а тут она потеряла уверенность и покой. Дик не походил на остальных и не стоял перед ней на коленях с охапкой цветов. Он принимал ее как должное, и ей стало казаться, что она может ему быстро надоесть. Чем его удержать, Анна не знала, но ей очень не хотелось терять такого мужчину.
Счастью не было предела, когда она увидела его с цветами в зале аэропорта. Они долго стояли обнявшись.
— Я снял нам номер в гостинице, — сказал он.
— Я только об этом и мечтала.
— Но там нет холодильника и плиты.
— Черт с ними.
— Мою машину покалечил в аварии шофер, пришлось взять обычные «Жигули» напрокат.
— Черт с ними.
— Тогда поехали.
Дик взял ее чемодан, и они отправились на стоянку.
— У нас две недели? — спросил он, когда они сели в машину.
— Всего-навсего две, если меня не арестуют и не посадят в тюрьму.
— По какому обвинению?
— По обвинению в убийстве.
Журавлев сделал большие глаза и посмотрел на Анну.
— А если поподробней?
— Я сама ничего не знаю, Дик. Вчера утром мы с тобой простились, ты уехал в аэропорт, а я поехала на телевидение. Там мне сообщили, что мой проект закрыли и фильм сниматься не будет. Я поняла, что Башмаков мне мстит. Я его бросила, и он решил перекрыть мне кислород. Все правильно. Деньги его, он хозяин. В Министерстве культуры у него большие связи. Кстати, председатель жюри конкурса в Куйбышеве — его приятель из того же министерства. Башмаковский выкормыш, живущий на его подачки. Так что спектакль, где я играю главную роль, приз не получит, можно не сомневаться. Ну так вот. С телевидения я поехала домой. Ставлю машину на свое место и вижу серебристый «Мерседес» Башмакова, стоящий в тенечке под березой. Сделала вид, что не заметила. Иду домой, жду, пока догонит, чтобы дать ему пощечину. Но он не догоняет. Тогда я разворачиваюсь и сама иду к его машине, чтобы высказать все, что я о нем думаю. Подхожу и вижу страшную картину. Башмаков сидит за рулем с откинутой назад головой, глаза открыты, а во лбу чернеет дыра. Он мертвый. Я так испугалась, что даже крикнуть не смогла. Тихо попятилась, села в свою машину и дала ходу. Ночевала у подруги, а утром отправилась в аэропорт. Ну что? Кому нужен этот козел, чтобы его убивать? А у меня все основания. Что делать, не знаю. Надеюсь успеть сыграть спектакль до того, как на меня наденут наручники.
