Илна начала было возражать, потом пожала плечами. Балкончик представлял собой весьма удобное место для тайных бесед. Зрители уже рассеивались, а обычное уличное движение создавало достаточно шума, чтобы никто не мог услышать сказанного. Конечно, слуга может приложить ухо к замочной скважине…
— Но, пожалуйста, объясните вашей челяди… — начал Церикс. Он объехал вокруг балкона, чтобы лучше видеть остальных. — …что госпожа Илна никогда не станет использовать свою силу, чтобы ослепить или оглушить того, кто пытается шпионить.
— Что? — не понял вначале Асцелей. Потом заулыбался. — Хорошо, я передам им.
Торговец закрыл за собой балконную дверь. Когда Илна справилась со вспышкой гнева из-за того, что другие говорят за нее, она тоже улыбнулась. Умный трюк, и совершенно безопасный.
Халфемос присел на корточки и оторвал лоскут мягкой красной кожи от рукава.
— Посмотрите-ка сюда! — проговорил он и открыл мешочек. — Когда я продам это, у нас будут билеты на корабль до Вэллиса и еще целое состояние!
Он положил на ладонь жемчужину размером с голубиное яйцо. Она была оправлена в золото, как кулон, но цепочка отсутствовала.
— Видели когда-либо что-нибудь похожее? — спросил Халфемос.
— Бывало, — проговорила Илна, рассматривая, как играют солнечные блики ни украшении. — И видывала я вещи, куда более опасные для обладания, если ты — чужеземец, Халфемос. Бывало и такое.
— Где ты взял ее, Алос? — тихо произнес Церикс. Он провел рукой по бедру выше культи. И выглядел калека столь же озабоченным, насколько Илна — разъяренной.
— Этого я сказать не могу, — ответил Халфемос, сердясь, что спутники не разделяют его восторга. — Но она не краденая, вот и все дела.
— Нет, не все дела, лучше выбрось ее в море, — бросила Илна.
Халфемос дрожащими руками уложил драгоценность обратно в мешочек. Он даже побелел от гнева.
— Ну что ж, госпожа Илна, могу тебе сказать вот что: ты просто ревнуешь. Настало время понять, что есть люди, способные делать некоторые вещи даже лучше, чем ты! Я куплю нам всем билеты на корабль до Вэллиса. Ты можешь выбирать, что для тебя важнее: отправиться на поиски брата или сидеть здесь и дуться, потому что не ты, а именно я заработал эти деньги. Своим искусством, между прочим!
Он рывком распахнул дверь. Мешочек у него на ладони оставался открытым.
— Церикс, пойдем со мной, — выпалил он. — Госпожа найдет о чем поговорить со своими богатыми друзьями.
Церикс развернул коляску, бросив на Илну встревоженный взгляд. Девушка коротко кивнула ему. Халфемос кинулся прочь.
Илна надеялась, что парень позволит слугам Асцелея помочь Цериксу спуститься по ступеням, вместо того, чтобы делать это самому. Сейчас куда более опасно не то, что калека может упасть на ступенях, а то, что Халфемос намерен сделать с жемчужиной. Драгоценности, подобные этой, просто вопиют об имени своего владельца.
Может, Церикс уговорит мальчишку. Другой возможности остановить его Илна не видела.
Но вряд ли получится, учитывая как настроен Халфемос.
— Просыпайся, Кэшел ор-Кенсет, — проговорил надтреснутый голос. — Тело твое уже обновилось, дух воспрял. Просыпайся же и помоги мне, как я помогла тебе.
Кэшел плавал в облаке пурпурного дыма. Он ни о чем не заботился, дым обволакивал его, словно морская вода, но при этом он свободно мог дышать.
— Просыпайся же, Кэшел, — снова проговорил голос. — Я, Силья, приказываю тебе пробудиться от грез, в которые погрузила тебя, дабы спасти твое тело.
— Кто ты? — спросил Кэшел. Он чувствовал, как движутся губы, доказывая, что он говорит вслух. Он открыл глаза, хотя это показалось ему диковинным ощущением.
Он лежал навзничь на ложе. Ощупывал поверхность кончиками пальцев, понимая, что это не дерево, а полированный камень. Значит, он лежит на камне, обнаженный, вокруг горят светильники, их цветной дым окутывает его сиянием.
И лежит он в позе, уместной для трупа, приготовленного к погребению.
— Эй! — воскликнул Кэшел. Он встал, дико озираясь вокруг. В помещении не было никого, за исключением Сильи, женщины, в ушах которой, по далопанской моде, висели серьги из костей. Она также оказалась нагой, правда, все ее тело покрывали татуировки.
— Кэшел ор-Кенсет, — проговорила она, размахивая перед ним трещоткой, сделанной из собачьего черепа, правда, рукоятка, как показалось Кэшелу, была из человеческой бедренной кости. — Я вернула тебя из портала смерти. А теперь ты поможешь мне и…
Трещотка лезла прямо в лицо Кэшелу. Он немедленно отпихнул ее кулаком, едва не раскрошив на части.
— Мы с тобой станем самыми могущественными владыками Чудовища в этом мире!
— Где моя одежда? — спросил Кэшел. — И где мои друзья, Захаг и Ария?
Он огляделся, не находя своей туники или чего-нибудь, чем можно было бы прикрыться. Курильницы мерцали. На полу был начертан многоугольник с какими-то надписями на его сторонах.
Волшебница выглядела озадаченной. Кэшел думал, что Силья ожидала от него совсем иного ответа, а не вспышку отвращения и желания покинуть ее. Он не боялся ее, но и благодарить тоже было не за что.
— Ведь это ты отправила меня и Захага в другой Пандах, это правда. Держись подальше от меня с этой игрушкой, что у тебя в руках, иначе я заставлю тебя слопать ее, клянусь Пастырем!
— Это была ошибка, — сказала она. — Слушай, твоя одежда в соседних покоях.
Силья прошла через дверь. Кэшел двинулся следом. Он захлопнул дверь за собой и как следует откашлялся: дым проник глубоко в его легкие.
В соседней комнате стены были расписаны затейливым узором, который явно понравился бы Илне.
Посреди комнаты висел гамак. Вдоль стен выстроились корзины, на полке лежало множество приспособлений. Их можно было с равным успехом применять для приготовления пищи, для пыток или же для занятий магией.
Пространство освещала бронзовая масляная лампа.
— Я подумала, что твоя женщина, Шарина, важна для тебя, — проговорила Силья, поднимая крышку со странной корзины. — Мой брат считает, что девушка — наследница старинной династии, и именно она приведет его к трону Малкара.
Она помолчала, потом достала из корзины тунику и протянула ее Кэшелу. На тунике был вышит простой узор, но она показалась ему очень красивой.
Он взял одежду. Кэшел знал, что ничего не должен этой женщине, но всегда ощущал благодарность, если ему помогали. Конечно, именно вмешательство Сильи вызвало все эти беды…
Кэшел надел тунику. И лишь ощутив на своих плечах ткань, он вздрогнул, осознав слова далопанской волшебницы.
Кэшел уставился на женщину. Он спросил ее очень тихим голосом:
— Что вы сделали с Шариной?
